— Ладно-ладно, узнаю я правду о Хагаларе, — буркнул Тор, не желая обсуждать друзей, которые спасли его, пускай и нарушив клятву верности Локи. Не медля ни минуты, он отправился на поиски мага и нашел его в компании Джейн. Это было так странно, что Тор решил понаблюдать за бывшей возлюбленной из укрытия. Однако ничего интересного не успел заметить. Хагалар поспешил ему навстречу, предварительно отослав Джейн вместе с придворными дамами матери.
— Дитя Одина, отчего-то я уверен, что ищешь ты меня, а не свою человеческую девушку, но если я ошибаюсь, то можешь обойти меня и догнать ее, я не обижусь, — веселый тон, голос, далекий, полузабытый, из детства — все это подкупало и вселяло умиротворение.
— Хагалар, я пришел поговорить с тобой, — сказал Тор несколько резче, чем планировал.
— Отлично, значит, я угадал, — старик велел подать эля и притянул к руке моченую грушу: он любил красоваться и показывать магические фокусы. Чем-то он неуловимо походил на Локи.
— Ты можешь ответить правду? Это вопрос жизни и смерти.
— Я всегда говорю правду, — отмахнулся Хагалар, вгрызаясь в грушу. — Высший сорт. Советую и тебе попробовать. Просто не все понимают, что именно я говорю.
— Тогда скажи прямо, глядя мне в глаза: какую клятву ты преступил?
— Хм, — Хагалар задумался на мгновение и вынул грушу изо рта. — Как бы сказать тебе так, чтобы не соврать. Откровенно говоря, я боюсь вспомнить, какую клятву я не преступил. Понимаешь, дитя Асгарда, я не знаю своих родителей, а детей у меня нет, так что я чист перед предками и потомками и могу делать все, что хочу. Узнать о моем прошлом ты мог только от прекраснейшей Фригги. Не ожидал я, что она будет против моей с тобой милой дружбы. Ну что тебе сказать откровенно? Я предал и клятву верности Асгарду, и твоей семье, и… Да я много чего предавал, но тебя, наверное, семейная интересует?
— И ты ни в чем не раскаиваешься? — потрясенно спросил Тор. Он был уверен, что смутит мага своим настойчивым любопытством и вынудит рассказать подробности, но нет.
— Чего сожалеть о том, что уже случилось? — пожал плечами Хагалар. — К тому же я после своих немыслимых преступлений покинул Асгард и не собирался возвращаться, а когда вынужден был, то не вернулся во дворец, а остался в поселении преступников, где мне, с точки зрения законов Асгарда, самое место.
— Но ты… — Тор не нашелся, что ответить. Да можно ли хоть чем-то смутить пожилого мага? Сам сын Одина обвиняет его в страшных преступлениях, а ему хоть бы хны.
— Тогда ответь на другой вопрос.
— Хорошо.
— Как тебя зовут на самом деле?
— И снова ты задаешь тот вопрос, на который я могу ответить как угодно, — Хагалар притворно вздохнул. — Я не помню родителей, так что не помню своего имени и тем более не помню имени своего отца. Во дворец я пришел под именем Альрика, но за свою жизнь я сменил шесть или семь имен, точно не помню, и «Хагалар» — ничем не хуже, чем любое предыдущее. Если же ты спросишь меня о моей жизни, то и тут я ничего не могу тебе толком рассказать. Одно из первых моих воспоминаний — как отец убивает мать, но, может, то просто сон был, а я запомнил — такое у детей часто случается. Скорее весь мой клан ушел на войну, когда я был совсем крохой. Я попал к Гринольву, жил у него до отрочества. Потом сбежал в армию, где у меня были неплохие успехи. Из армии попал во дворец, а там Один приблизил меня к себе. Поскольку сперва я ничего не умел, то все больше выполнял его мелкие поручения, потом постепенно все более сложные. Как таковой должности тогда ни у кого не было, каждый делал то, что говорил Один. Я много воевал, ну да я рассказывал о своих подвигах. Потом, когда война закончилась, некоторое время я еще служил во дворце, но потом возжелал того, чего был недостоин, обиделся на отказ Одина и ушел из Асгарда. Вот и все. Ничего впечатляющего.
— Чего же именно ты оказался недостоин? — полюбопытствовал Тор, надеясь узнать хоть что-то интересное. Пока Хагалар не рассказал о себе ничего толкового, чего-то, чего нельзя было понять без беседы.
— Да ничего особенного. Я, как и многие другие придворные маги, хотел обучать Локи колдовству, но Один всем отказал, в том числе и мне. Я обиделся и ушел.
— Из-за Локи?
— Нет, конечно, пусть не выдумывает себе, что он такой ценный. Много всего накопилось, много противоречий с самим Одином да и не только с ним — со многими. Мелкие дрязги, которые грозили перерасти в глобальный конфликт. Мне было проще уйти.
Тор чувствовал себя обманутым. Хагалар рассказал многое, но одновременно — совершенно ничего. Будто и не было этого разговора. Задать бы какой-нибудь дополнительный вопрос, но какой? Повисла тишина, и старый маг, не дождавшись новых вопросов, направился к дверям, но в створках остановился, повернулся и сказал:
— Плоть и кровь Одина, у меня для вас с Локи задание.
— Какое? — встрепенулся Тор.
— Подумайте на досуге и сформулируйте хотя бы один вопрос, на который я вынужден буду дать вам значимый ответ, — Хагалар рассмеялся и вышел за дверь, оставив Тора в бессильной злобе сжимать и разжимать кулаки. Старец не лгал, он просто издевался!
Черная Вдова была ужасно разочарована всем происходящим, а особенно тем, что ее не пустили ловить людей, хотя она могла привлечь здоровых и сильных мужчин, которые переживут множество экспериментов. Всё чаще то тут, то там слышались призывы не только к уничтожению старого человечества, но и к созданию нового: гомункулов, искусственных людей, которые будут ровно такими, какими их захотят видеть боги. Это была новая интересная идея, в которой Фену могла принести пользу, но большинство поселенцев видели в ней только куклу для удовлетворения собственных страстей. Даже члены фелагов, где она работала, не сразу проникались к ней уважением. Сперва все асы считали, что она только и может, что соблазнять мужчин. А все потому, что обычным асиньям соблазнять мужчину трудно, они вынуждены напрягаться, тратить силы, думать о манерах и поведении. У Фену все было наоборот: для нее естественно было соблазнять и неестественно — вести себя в обществе прилично.
И пускай в Мидгард дорога ей заказана, но все же ее несравненные таланты в ближайшее время не раз послужат на благо Асгарда. Во-первых, недавно стало известно, что в течение месяца прибудут сыновья Одина. Началось все с того, что прошлой ночью неожиданно появился Локи. Он пробыл всего пару часов, переговорил с мастерами, подтвердил, что вскоре приедет с братом и людьми, которые не должны увидеть ничего предосудительного, и растворился в ночи, чтобы к утру вернуться в дворцовые покои. Это известие не обрадовало поселенцев: слишком многое надо было скрыть от Тора и его приятелей. Маги решили отгородить часть поселения и там работать над проектами по модернизации Асгарда и уничтожению человечества. В обязанности Фену входило соблазнить Тора и, пока он будет спать после бурной ночи, вколоть настойку, которая за несколько месяцев отправит его в Хельхейм, оставив Локи единственным наследником трона. Фену не верила, что жидкость, которую на все лады расхваливали естественники, действительно столь смертоносна. Яд медленно убьет, если вкалывать его в течение многих недель — о таких отравлениях Фену слышала. Однако ее убедили, что сочетание науки и магии не подведет, и одна порция отравы не даст старшему сыну Одина дожить до конца года. Проще и безопаснее было бы подмешать настойку в напиток, однако отвратительный вкус не глушил даже мед. Фену с куда большим удовольствием пустила бы в царскую вену несколько пузырьков воздуха и понаблюдала бы за быстрой смертью, но тогда царевич умрет в поселении и заочно приговорит всех к казни.
Была и еще одна важная мелочь, о которой забыли мастера, но помнила Черная Вдова: если Тор погибнет бесславно, то со своей смертью точно не согласится, и даже если все отверстия в его теле замажут воском, это не помешает духу стать драугом. В семье Фену о драугах знали не понаслышке, поэтому, если возвращались в дом в ночное время суток, стучались три раза, а не один, и горе тому, кто забывал об условном сигнале. Если Тор станет драугом и явится на свой поминальный пир, то Локи точно не вступит в права наследования и всё пойдет прахом. С другой стороны, если сделать защитные амулеты и найти заклинания, то драуга можно подчинить. Он же легко принимает животное обличие, а значит, никто не заподозрит очередную овцу или корову. Главное, дождаться, чтобы драуг покинул тело. А значит, надо каким-то образом оказаться рядом с умирающим Тором, который наверняка умрет в Гладсхейме. Как туда попасть — пока не было идей, и Фену решила не терять зря времени, а найти нужное заклинание и потренироваться. Она не боялась ни привидений, ни чудовищ, справедливо считая себя более страшным чудовищем, но все равно не следовало забывать об осторожности.
