— Как же вы собираетесь идти в университеты? — невнятно пробормотал он.
— Мы можем пойти на десяток лет раньше или позже, это неважно, — грубо ответил Перту. — Ты можешь потратить на подготовку сколько угодно зим. Тот путь, который проходит человеческое тело за год, длится для аса шестьдесят девять лет.
— Что? Шестьдесят девять? — искренне удивился человек. — Подожди, то есть… у асов младенец сосет материнскую грудь чуть ли не сто лет? Не может быть…
Это открытие потрясло его больше, чем все прочее, что он успел осмотреть в поселении, а осмотрел он, по словам Перту, многое, и все время удивлялся, что боги до сих пор не придумали источник искусственного света и канализацию. Лучше бы он держал язык за зубами, пока ему не набили морду за унижение богов. Самомнение асов смешило Ингвара едва не больше, чем глупость и продажность людей. И этот человек — первый свободный человек в Асгарде — заинтересовал его настолько, что он решил с ним заговорить после первого урока. Поскольку Ингвар не вылезал из Мидгарда, его речь гораздо больше походила на то, к чему привык Йохан.
При ближайшем знакомстве Йохан оказался неплохим парнем. В другое время Ингвар с удовольствием распил бы с ним кубок-другой меда и похвастался своими путешествиями, особенно — восхождением на Тейде, но сейчас было не до этого. Йохан расспрашивал о жизни в Асгарде, Ингвар отвечал, шутя и легко объясняя нехитрые правила выживания среди бессмертных.
— Когда отец, то есть Перту, сказал мне о баснословной сумме, которую я получу за преподавание, я, грешным делом, подумал, что придется готовить террористов. В последнее время они совсем распоясались. Один теракт за другим. А что творится в Ираке и Сирии — лучше не думать и новости не смотреть. Работорговля, беженцы, смертники. Я полностью доверяю правительству Финляндии и США, но такими темпами скоро придется забыть о безопасности в Европе. Только и останется одна надежда на вас, на добрых богов, которые спасут старушку-Европу, — Йохан позволил себе похлопать Ингвара по плечу.
— Добрые боги… Террористы… А это ужасно интересно, — обратился к нему логист с горящими глазами и желанием немедленно начать действовать. — А что ты еще про них знаешь? Рассказывай.
— Не то, чтобы много, но совсем недавно…
Ингвар не отстал от смертного, пока не вытянул из него всю доступную информацию, которую тут же и представил тингу. Поскольку Хагалара не было, то его место занял какой-то выскочка-маг, с которым Ингвар не был знаком. Мастера поговаривали, что Вождь из дворца не вернется, как и Локи, что-либо они убиты, либо в тюрьме, что пора их спасать, но Ингвар никого не слушал. Даже если Локи умрет, его идеи будут жить в веках. Он рассказал обо всем, что узнал от человека, добавив собственные познания об организациях, которые занимаются профессиональным уничтожением людей. Из стран Ближнего Востока можно доставать людей пачками, тоннами, причем вполне официально, что сильно упростит рабочим задачу и предоставит больше здорового материала. Кроме того, асам выгодно сотрудничество с организацией по уничтожению той части человечества, которая в будущем принесет вред Асгарду. Пусть люди воюют между собой и не думают о мостах в другие миры — добрые боги об этом позаботятся.
Хотя Ингвар говорил внушительно и убедительно, завязался жуткий спор. Главным контраргументом было то, что слишком уж велика вероятность попасться карательным организациям Европы и раскрыть свою деятельность на Земле раньше времени, до того, как асы овладеют необходимыми навыками и знаниями. Да и как связаться с организацией террористов? Как выслать им деньги или магов? Как объяснить, что какие-то европейцы (а подделаться асы могли только под европейцев) жаждут уничтожения своего народа? Ингвар предложил представиться богами, но был высмеян: мультяшные спецэффекты Мидгарда гораздо живописнее и эффектнее, чем любая магия. Человечеству можно доказать свою божественность только через магические пытки, а пытать союзников не годится. Ингвару надоело спорить, и он вынужденно отступил, но идея плотно засела в его голове. Он шел к своему дому, поглаживая маленький осколок Тессеракта, который никогда не снимал с шеи — он лично попробует связаться с террористами, ведь тинг не отверг его идею, а лишь сомневается в ее реализации. Это дело обещает быть поинтереснее мидгардских технологий, которые плохо приживались в Асгарде и представляли опасность для асов. Глядишь, пока асы будут ходить в человеческие университеты, белое население само собой вымрет, унеся с собой в могилу все технологии, и асы останутся единственными хранителями тайного знания, не считая косоглазых людей, которых пока никто в расчет не брал.
====== Глава 90 ======
Верховодить защитой поселения Ивару очень понравилось.
Особенно сильно понравилось отсутствие врага, из-за чего его ошибок, даже гипотетических, никто не заметил, зато все оценили затраченные усилия. Хагалар, упорхнувший во дворец несколько ночей назад, тоже не спешил возвращаться и разносить в пух и прах подготовку к обороне. Зато маг, временно заменяющий его на посту мастера, был Ивару большим другом и любителем разноцветных фонтанчиков. И если бы не страх перед возможным возвращением Локи и расправой, которую ставленник Одина учинит над теми, кто его чуть не убил, Ивар мог бы радоваться происходящему. Ночи, наполненные заботами по защите поселения от непонятно кого, вытеснили мысли о защите собственной шкуры, но на третий день, когда Локи так и не объявился, а естественник Ивар так и не попытался ни на кого напасть, на душе заскребли кошки. Неблагоразумно оставаться в деревне отверженных без сильных покровителей за спиной. Поездка во дворец тоже смертельно опасна, но можно послать письмо Сиф, что маг и сделал с помощью одного из заворотных крестьян, помогавших поселенцам по приказу Локи. Ивар не забыл о своей мечте пробиться во дворец если не с помощью Локи, так с помощью друзей Тора, а пока наиболее близкие отношения его связывали именно с Сиф — любительницей оружия и птичек, спасшей его от змей и попросившей оказать услугу, с которой он не справился всё из-за того же треклятого Хагалара. Небольшое послание содержало запредельно вежливые выражения, которые еще помнили асы, когда-то бежавшие из дворца. Ивар не надеялся на скорый ответ, однако реальность превзошла самые смелые его ожидания.
Несколько ночей спустя, когда ученым надоело бояться и жизнь вошла в привычную колею, ворота распахнулись, пропуская прекрасную всадницу, в которой обыватели с изумлением узнали невесту Тора. Ее блистательное появление произвело на преступников огромное впечатление, поскольку друзья царской семьи никогда не пересекали ворот, а требовали Локи к себе, на свободные земли. Смелая воительница отбросила презрение к отверженным, в одиночестве пересекла ворота и без всякого смущения обратилась к первой же поселенке.
— Мне нужен Ивар. Где он? — спросила она без всякой надменности, с нотками дружелюбия. Уроженка восточных земель с явными кровями не то альвов, не то ванов, Сиф смотрелась чужеродно среди обычных асов: стройная, тонкокостная, черноволосая, с точеными чертами лица. В Гладсхейме встречалось много если не полукровок, то четвертькровок, и невеста Тора не была исключением, несмотря на легенду, мол, Локи из ревности отрезал ее светлые волосы и вырастил взамен черные. Ученых, разбиравшихся в чертах лица всех рас, не так просто провести. Сиф не была асиньей, в отличие от своей матери — женщины чистокровной с бездонными голубыми глазами и длинными светлыми волосами. Она до сих пор являлась украшением любого торжества, несмотря на то, что давно уже не отличалась молодостью и свежестью.
Так рассуждал Ивар, наблюдая за воительницей со стороны. Выходить к ней сразу, обнаруживая свое присутствие, он не посчитал нужным: надеялся, что она выдаст причину своего нежданного визита. Пока же Вуньо судорожно пыталась разузнать у почти царственной особы, какой именно Ивар ей нужен? Для начала — какого пола, учитывая, что все имена в поселении относились как к мужчинам, так и к женщинам, чего Сиф не понимала и злилась. Ивар с улыбкой вспомнил, как Локи напрягался при появлении любой особы, именуемой «Хагаларом», особенно женского пола: даже если бы маг не знал о разногласиях между царевичем и мастером, то догадался бы по болезненной реакции на имя. Многочисленным Хагаларам Локи не позволял даже говорить с собой.
