Что же до подарков, то, откровенно говоря, я не успела их приготовить (а у меня была такая задумка, я так надеялась, что успею осуществить ее за почти три месяца, но нет). В комментариях к этой главе вы найдете фразу про то, что я перечитываю повесть и нахожу несостыковки. Это правда. Глава писалась еще в июле, и я как раз активно всем этим занималась. Весь август я сидела частично дома, частично в Асгарде (Исландии) и перечитывала повесть. Истинные герои те читатели, которые читают ее не в первый раз. Как ни странно, я не нашла незавершенных брошенных линий, зато оказалось, что хорошо я помню первые глав двадцать и последние глав двадцать, а середине как-то подзабылась. Я нашла кучу мелочей, которые со временем выпали из повести. К примеру, в одной из начальных глав сказано, что рядом с домом Локи стоит скамейка, но больше нигде и никогда эта скамейка не упоминается, хотя по смыслу в паре глав и должна.
Как вы знаете, если читали «Обращение к читателям», мы еще в июле сделали большой файл, в который поместили все главы, расписали их основные события и расставили даты, когда что происходило. При полном перечитывании (а тогда мы лишь просматривали главы) выяснилось, что не совсем верно мы расставили даты. Пришлось переделывать. На данный момент я полностью перечитала повесть, написала на бумаге и перевела в компьютер все мелочи о персонажах, которые забылись, их характерные черты, а также явные ошибочки, которые надо исправить. Я начала глобальную правку, но успела дойти примерно до 15-й главы. К сожалению, процесс идет медленно, потому что, когда я вижу некую мелочь, мне надо придумать, в какие главы вставить упоминание о ней и как её обыграть. Кроме того, оказалось, что изначальное описание персонажей (особенно фелага Локи) немного не соответствует тому, что происходит в дальнейшем. К примеру, Беркана в начале думает, что Хагалара любит, но он не тот, к кому можно обратиться за помощью и советом. Примерно в этой же главе Ивар несколько раз сетует на то, что живет в поселении, и жаждет с помощью Локи выбраться на волю, но впоследствии выразителем подобных настроений стал Ивар-2, а вовсе не Ивар-1.
Одним словом, я занята выправлением мелочей и несостыковок и приведением произведения к некоему общему знаменателю. Я сообщу, когда закончу, и самые преданные читатели смогут тогда перечитать повесть. Может быть, я даже проставлю даты событий (или же просто повешу отдельный файл с датами, если это кому-то будет интересно — я еще не решила).
Что касается смешных правок повести, то я обещала их выставить, когда мы закончим, и я свое обещание сдержу. Надеюсь, это будет скоро. Чисто по действиям осталось не так и много, по крайней мере из того, что запланировано сейчас. Но кто знает, может, мне в голову придут новые идеи, или вы, дорогие читатели, мне подкинете что-нибудь новенькое? Ту главу, что вы сейчас будете читать, я писала целиком и полностью под заказ конкретного человека, которому очень нравится Гринольв и который хотел побольше Етунхейма, причем с Гринольвом в качестве наблюдателя. Я долго думала, как оправдать поход Гринольва в Етунхейм, и в конце концов нашла выход. А какой, вы сейчас узнаете.
Большое спасибо всем вам, что вы с нами и продолжаете читать повесть. Надеюсь, она вас не разочарует (ибо все, кого она могла разочаровать, бросили после первых пятнадцати глав, когда встретили кучу науки).
А теперь обещанная глава на праздник (должно же быть хоть что-то хорошее хотя бы в конце праздничного дня).
Сиф не была занята чем-то дельным или срочным, когда рядом с ней возник учитель, о котором она успела позабыть. Воительница никогда не могла определить, откуда он появляется, и мечтала хотя бы раз встретить его готовым к бою копьем, но пока ничего не получалось. Всё, что она могла, — не вздрагивать от неожиданных появлений и делать вид, будто ожидала очередного визита, даже если на деле думать о нем забыла и мысленно похоронила.
— Что собираешься делать в ближайшее время, прекрасная недотрога? — спросил он вместо приветствия, явно не собираясь объяснять причину своей долгой отлучки. — Ведь наконец-то наступила долгожданная зима.
— Больше тренироваться, — жестко ответила Сиф. Она не стала здороваться или задавать неуместных вопросов. — А также покорю несколько гор и устрою большую морскую охоту в незамерзающем Мировом океане.
— Чудно, что ты думаешь только о тренировках.
— Ты сам дал понять, что скоро Асгарду потребуются по-настоящему сильные воины, стратеги и лидеры.
— Ты совершенно права, — призрак заговорил вкрадчиво. — Я был бы счастлив, если бы у меня или у Одина была такая дочь, как ты. А еще больше я рад тому, что в Асгарде появился тот, кто сможет вернуть армии былое величие. Слушайся во всём старину Гринольва, но и не забывай того, чему успел обучить тебя я.
— Уходишь? — усмехнулась Сиф. — Я так и знала.
— Я тебе больше не нужен.
— Все вы так говорите, когда видите конкурента, превосходящего вас во всём, — Сиф гордо вскинула голову. — Но ведь я многое знаю о тебе.
— Я легенда, большинство знает обо мне хоть что-то. И да, я уйду, но это не значит, что я больше не появлюсь в твоей жизни, просто заниматься тобой, как и другими воинами, теперь будет милый Гринольв. И не куксись: он не только воин, но и прекрасный стратег и лидер, так что может научить тебя всему. Мой тебе совет: будь рядом, когда они с Тором отправятся в Етунхейм.
— В Етунхейм? Зачем? — Сиф обернулась к спутнику, но того не оказалось рядом. Она едва сдержалась, чтобы не осмотреться — знала, что таинственного учителя не найдет. Он всегда появлялся и исчезал, когда хотел, но никогда — на ее глазах. Его последние слова звучали угрожающе. Каким образом Тор и Гринольв собирались попасть в Етунхейм? Понятно — через Тессеракт. Другой вопрос — зачем им это делать и как объяснить своё странное желание Всеотцу? Да и как ей самой объяснить свою осведомленность? Впрочем, она не обязана ничего объяснять.
Найти Тора оказалось не так сложно, как она думала, — он сидел в пиршественной зале в окружении нескольких воинов. Правда, без друзей и, главное, без Гринольва.
— Можно тебя ненадолго? — спросила Сиф, едва не силой утаскивая жениха от еды и доброго эля, которого он успел выпить не одну кружку. При мысли о скорой свадьбе ее передернуло. Вот уж что она точно не собиралась делать в ближайшее время, так это выходить замуж. Если бы не бесконечное «благо Асгарда», о котором пёкся Один и которое собирался строить на её, Сиф, будущем!
— У меня к тебе дело, — прошептала она, прячась за колонной. — Слышала, ты с Гринольвом в Етунхейм собираешься.
— Да. Всеотец поручил мне сопроводить его, — Тор едва не светился от счастья. — Я не знаю, куда именно и зачем он отправляется, но я уверен, что он преследует великую цель.
— Я пойду с тобой. Думаю, верный клинок тебе пригодится, если вы случайно наткнетесь на етунов, — быстро произнесла Сиф. Она надеялась, что голос звучит достаточно убедительно. А спрашивать, зачем понадобилось осматривать мир ледяных гигантов и подвергать свои жизни опасности, она не собиралась. Тор всё равно не знал, а Гринольву лучше не задавать вопросов, которые могли показаться глупыми и неуместными.
— Я знал, что могу на тебя положиться, — Тор очень серьезно посмотрел на Сиф, и она поняла, что это не пустая вежливость: мало кому Тор доверял так, как ей. — Я уверен, что наши друзья не откажутся от нового приключения.
— Не думаю, что стоит их звать, — перебила Сиф. — Я всё же почти член царской семьи, нравится мне это или нет. Меня Гринольв терпит, но ты знаешь, как он относится к остальным.
Сиф намекала на ужасную вспыльчивость, которой славился Гринольв раньше и которую все успели прочувствовать на собственной шкуре в последнее время. Он вел себя подчеркнуто вежливо с членами царской семьи, к которой относил и невесту Тора. Настолько подчеркнуто вежливо, будто на самом деле презирал всех, начиная с Одина. С остальными он обращался очень жестко, крайне недоброжелательно реагировал на любую шутку и считал, что все должны вести себя так, как было положено в его время. И если на плацу его любовь к дисциплине и субординации вызывала восторг даже у ленивых и бездарных воинов, то в обычной жизни с Гринольвом приходилось разговаривать очень осторожно. Стоило ему войти в пиршественную залу в тот час, когда там не было никого из членов царской семьи, как он без зазрения совести начинал строить что молодняк, что старых вояк на правах самого старшего и древнего. Тор не очень верил во все эти россказни, потому что его самого злоба Гринольва никогда не касалась, но незримые потоки ненависти ко всему живому ощущал даже он. Возможно, дело было в многотысячелетнем сне. Сложно любить потомков тех, кто заживо тебя похоронил. Хотя стоило отметить, что своих постаревших воспитанников Гринольв отделял от остальной толпы и относился к ним чуть лучше. И Сиф, и Тор с изумлением узнали о том, что бОльшая часть детей межмировой войны хоть несколько лет да жила на хуторах советников Одина, пока все взрослые члены их кланов отправлялись в длительные походы. У кого родственники возвращались, те уходили в свои земли, но кто терял весь клан, тот оставался при советниках Одина. И многие обустраивались вокруг дворца, занимали важные выборные посты. Вчерашние дети и юноши, представшие сейчас перед Гринольвом глубокими стариками, помнили о нем много и хорошего, и плохого, но все единодушно признавали его благодетелем и спасителем.
