— Надо воспользоваться деривационной схемой, как я и предлагал. Это единственный способ!

— А ты так уверен в нашей изоляции? Нужна мидгарская.

— Надо сперва наладить фильтры, их пропускная способность недостаточна.

— Вы бы лучше решили, что делать с кавитацией. Если ничего, то трубы износятся за зиму.

— Да уплывет просто вся эта конструкция во время летних паводков.

— Молчать! — Грозный голос Локи сбил с мысли даже самых ретивых спорщиков. — Все ваши возражения я слышал уже не раз и не два. Вам лишь бы ничего не делать, — он выдержал паузу, — этого я больше не потерплю, — план полетел на стол. — Вот подробнейшая схема действий, где указаны все мелочи, всё то, что может вам помочь или помешать. Работайте и каждый день фиксируйте результаты. Если ничего не выйдет, вам будет хотя бы понятно, где и когда вкралась ошибка. Многие ли из вас верили в то, что можно провести центральное отопление? Но вот уже больше двух месяцев экспериментальные дома отапливаются сразу по двум системам. Работайте! А вы, маги, — Локи обернулся к Хагалару, — вы в первую очередь должны помогать естественникам. Это вы должны позаботиться о том, чтобы поля не пострадали. Хотя я не вижу ничего плохого в том, чтобы безжизненные почвы залило — там все равно ничего не растет и нельзя пасти скот, а дорогу можно проложить новую чуть подальше.

Локи чуть не сбился с мысли, когда заметил, что несносная Песчанка схватила его работу и принялась изучать самым внимательным образом. Никто не знал, что творится в голове у этой полоумной девчонки, но сейчас царевич надеялся на любую помощь.

— Вы все, — обратился он в первую очередь к естественникам, — очень сильно меня разочаровываете. На ваших плечах лежит будущее всего Асгарда, а вы занимаетесь мелочами вместо того, чтобы решать настоящие проблемы. Электричество, — Локи впился взглядом в съежившуюся Наутиз, — до сих пор полностью нам не подвластно. Или вы готовы признать себя беспомощными младенцами и пасть в ноги мидгардцев? Может, нам стоит захватить в плен человеческих ученых и заставить их заниматься нашей наукой? Может, стоит распустить всех вас, естественников, чья квалификация не соответствует поставленным задачам?

— Но, Ваше Высочество, — слабо пискнул кто-то невидимый из-за широких спин магов. — Мы просто не успели узнать все, что знают люди.

— А вы пытаетесь? Вы хоть что-то уже узнали? — Локи обманчиво мягко улыбнулся. — Что-то я очень редко вижу, чтобы кто-то из вас хотя бы пытался освоить знания людей. Обычно вы вцепляетесь в какую-то проблему и пытаетесь найти человеческие наработки по ней. Без систематизации, без какого-либо порядка, вместо того, чтобы признать, что человеческая наука ушла чересчур далеко и что ее надо догонять и догонять.

— Но Ваше Высочество…

— Я всё сказал! — Локи выхватил листы у Песчанки и кинул их в сторону Светлоокой. Сшитая рукопись едва не хлестнула ее по лицу.

— Мне нужны если не результаты, то хотя бы попытки его достичь. А не бесконечные рассуждения ни о чем и не ваши подобия планов с пропущенными важнейшими деталями, которые впоследствии могут лишить вас жизни. Моя инструкция у вас перед глазами. Прежде чем приходить ко мне со своими идеями, извольте составлять планы столь же подробно. И передайте это тем, кого сейчас здесь нет.

С этими словами Локи обвел притихшую толпу суровым, отцовским взглядом и направился к выходу, будучи весьма довольным собой. Стоило ему оказаться снаружи, как его нагнал Ивар. Обычную напускную веселость и насмешливость как рукой сняло. Он был обескуражен.

— У меня нет слов, — начал он, заикаясь, — это просто…

— Надеюсь, ты хочешь сказать «чудесно», — Локи насмешливо посмотрел на друга. — Все, что я говорил, необходимо. И тебя тоже касается.

— Я уже подробно ознакомилась с проектом, — между магами словно из-под земли возникла шустрая Беркана. Локи ощутимо напрягся от одного присутствия прыгающей вокруг него Песчанки. — Там действительно каждая строчка необходима!!!

— Ваше высочество, — Ивару мельтешение вокруг мешало ничуть не меньше, чем царевичу, — прости, но большая часть того, что ты требуешь, нам не нужна. Без всех этих вот лишних проверок и бесполезных отчетов проект станет хотя бы осуществимым.

Локи со скучающим выражением лица осмотрел собственную рукопись, уже перекочевавшую от Наутиз к Ивару. Как он и подозревал, поселенцам претила его дотошность и любовь к подробностям, и Ивар не составлял счастливого исключения.

— Локи, — маг отвлек бога от нелестных размышлений о своей персоне, — проект просто ужасен, поверь мне как другу и не заставляй нас тратить на него драгоценное время, оставшееся до снега. Дай нам его переработать.

— Я подумаю над твоими словами, — Локи краем глаза заметил, что за ними наблюдают естественники, причем особенно рьяно — сконфуженная Наутиз и неизвестно чему радующаяся Черная Вдова. Эти двое точно что-то задумали.

Ученых вокруг становилось все больше. Воспитанник Одина вовсе не планировал поддерживать беседу о своем проекте, поэтому зашагал прочь, ощущая на себе скользкие взгляды подданных. Что только не читалось в них: удивление, благоговение и даже презрение. В собственной правоте Локи не сомневался, но сомневался, правильно ли его поняли. Не удержался, обернулся: ученые расходились по одному или парочками в лабораториумы. Вняли-таки его словам и решили поработать. А если бы нет… Локи привалился спиной к столбу длинного дома. О чем на самом деле думают его подчиненные? Особенно те, кто называет себя его друзьями? А эти двое — Фену и Наутиз — что они задумали? Если бы можно было узнать… А, впрочем, можно.

Локи решительно зашагал в сторону Умвельта — комнаты, позволяющей увидеть вероятностное прошлое. Учитывая, что ученые разошлись по лабораториумам, волнующие его вопросы уже стали прошлым. Вот если бы некоторые остались в доме мастеров, все было бы иначе.

Локи отчетливо помнил, как лежал на обломках Радужного Моста, как пленил Железного Человека. В первом случае он остался в Асгарде, избежал ужасов Бездны и полного разочарования отца, во втором — погиб весь Мидгард. Сейчас он хотел посмотреть не настолько значимые события: они не могли изменить мир, не влияли на его судьбу, — но могли помочь лучше понять подчиненных. Локи чувствовал, что постепенно теряет с ними связь, что многие ученые, изначально готовые на все, теперь сомневаются. Еще только не хватало бунта.

Царевич вошел в просторную комнату, уселся на стул и привел в движение простой механизм, воспроизводя в памяти детали недавнего разговора…

Он снова стоит в той самой длинной комнате. Несколько быстрых шагов — и вот он уже спрятался в чулане, чтобы наблюдать за происходящим, но не принимать непосредственного участия. Ученые разошлись, комната пуста, но вдруг прямо из стены материализовались последние асы, с которыми Локи разговаривал в реальности: Ивар и Беркана.

 — Идеи царевича просто ужасны! — кричал Ивар, меряя комнату нервными, отрывистыми шагами и ни к кому конкретно не обращаясь. Куда подевались обычная улыбка и доброжелательность? На лице читались раздражение, досада и даже ярость — чувства, казалось бы, чуждые крикливому балагуру.  — Неправда! — не менее громко заорала в ответ Песчанка и замахала руками в тщетной попытке взлететь. — Они восхитительны, просто ты не в состоянии их понять! Локи только и радеет, что о нас, об Асгарде и о науке!

Ивар в ответ стукнул кулаком по деревянной стене и заорал пуще прежнего:

— Локи ничего не смыслит ни в асах, ни в управлении, ни в науке! — Он закашлялся, выдохнул и продолжил чуть более спокойным тоном: — Ты это должна понимать ничуть не хуже меня. Это ходячий Рагнарек, который всех нас погубит.

Локи едва сдержался, чтобы не выдать своего присутствия. Происходящее совершенно не походило на правду. Ивар никогда не позволил бы себе таких выражений хотя бы потому, что слишком дорожил своей жизнью. Но ведь это иллюзия. Иллюзия, раскрывающая побуждения асов с учетом личных склонностей. Царевич вовсе не был уверен, что Умвельту можно доверять хоть в чем-то: принцип действия аппарата никто из поселенцев объяснить не мог.