— Да что ты мучаешься? — встрял Алгир. — Ну что тебе нужно? Двигатель? Да для этого тебе не нужно было в музей идти. Мои прибамбасы тебе помогут. Так, «двигатель внутреннего сгорания». Википедия. Вот, почитай, посиди, а я пока от тебя отдохну. Шебутной же ты.
Раиду аккуратно принял из рук спутника хрупкий гаджет. Будто он не читал раньше вездесущую Википедию. На картинках компьютера было одно, а в реальности — другое. Но Раиду стремился в музей не столько ради чертежей, сколько ради людей. Он очень надеялся найти в музее машин специалистов по машинам, но ни один человек не вызывал доверия, да и вряд ли родители с детьми или молодые люди, переговаривающиеся на незнакомом наречии, разбирались в технике. Машинная Вальгалла оказалась вовсе не так прекрасна, как казалось изначально.
— Ну что, тупорылый мой, пойдем ко мне или еще тут попрозябаем? — спросил Алгир. — А то ты приехал, ничего путного не рассказал, ну куда это годится?
— Что именно ты хочешь узнать? — процедил сквозь зубы Раиду, направляясь к выходу. Оставаться в музее не имело никакого смысла, но и вернуться в Асгард без Локи нельзя. Три или четыре ночи придется провести в компании Землянина. Нет, хуже — в компании его женушки и детей. Он работает, а они — нет, и ему еще придется объяснять начальнику, зачем столь срочно понадобился отгул именно в эту среду.
— Что у вас нового в Асгарде? — продолжал давить Алгир. — Как там та неприятная история с кражей Тессеракта завершилась? Я же тут сижу, ничего не знаю.
— Тессеракт вернули, а нечестивцы скрылись на Земле. Логисты поклялись, что прикончат их сами.
— Я и не знал, что у нас логисты такие кровожадные, — подивился Алгир. — И что же, они все побросали свои местные работы и пошли в интерпол?
— Куда?
— О-ё, вечно забываю, что ты не местный. Хорошо ты подделываешься под логиста. За тебя нужно бороться. Бросал бы ты свою естественную науку, пока не подорвался. У нас тут хорошо, безопасно. И двигатели можно изучить… Так ты не сказал, что другие логисты? А то в скайпе их теперь не поймать.
— Большая часть выполняет специальные заказы сына Одина. И я не понимаю, почему этого не делаешь ты! — вспылил Раиду, вырывая руку из цепкой хватки Алгира. Они вышли на улицу и уже приближались к четырехколесному орудию пытки.
— Наверное, потому, что мне не говорили ничего делать для Локи, — пожал плечами Алгир. — А тебе бы полечиться. Ты мне и полгода назад не понравился, а сейчас у тебя нервы вовсе ни к черту. То кричишь, то дерешься, то вот руку мне из сустава чуть не вырвал. Нельзя же так себя гробить. Ты же способный, а такой талант зарываешь.
Раиду промолчал. Он мог бы заявить, что живет и дышит только ради счастья Локи, что свою жизнь посвятил служению, и сон в служение не входит, что зима на носу, а система отопления вызывает опасения. Он не мог понять, в чем дело. Перепроверял чертежи, несколько раз осматривал трубы и не находил никаких повреждений. Но интуиция сигнализировала об опасности, а он привык ей доверять.
Бросить Асгард к ногам Локи оказалось много сложнее, чем он подозревал. Особенно учитывая, что огромная часть населения рассуждала как Алгир: «Мне не дали никакого специального задания, значит, можно ничего не делать». Немногие были готовы на настоящие подвиги во имя науки, во имя развития чего-то нового. И даже сейчас, когда поселенцы познали Мидгард, когда стабильный портал вел в квартиру, оборудованную по последнему слову техники, многие думали о каких-то посторонних вещах. Раиду бы еще понял, если бы о себе, но нет, о каких-то совершеннейших глупостях, на которые не должно было оставаться времени.
Примерно это, заменяя слово «Асгард» на «крупную компанию», он рассказал жене Алгира и старшей дочери за обедом — Землянин не успел забросить его домой, как уехал на работу, крикнув, что приедет очень поздно, возможно, даже завтра вечером. Женщина, слушая гневные речи гостя, качала головой, вздыхала, снова качала головой, снова вздыхала, сетовала, что идейных не осталось и что все приходится делать самому. Раиду слушал в пол-уха, давясь несъедобным мидгардским супом, пока одна из высказанных мыслей не заинтересовала его. Землянка объясняла простейшие вещи, причем не ему, а Федерике. Женщины говорили на немецком да еще и с большим количеством англицизмов и сокращений, но Раиду с легкостью перевел. «Очень везет, когда начальник может найти талантливых руководителей отделов. Тогда они следят за работой персонала и не допускают лени. Если начальник сам постоянно работает, то и подчиненные будут брать с него пример. Обстановка очень сильно зависит от начальника.» Раиду чуть не выронил ложку. Идея гениально проста. В поселении никогда не было руководящих должностей просто потому, что никогда еще не приходилось заниматься чем-то глобальным. Но ситуация изменилась. Пора действовать. Создать вертикальную систему, поставить настоящих начальников, наделить их настоящей властью, пускай и судебной — не суть. Найти десяток заинтересованных асов гораздо проще, чем мотивировать на постоянную работу несколькотысячную толпу. Большой начальник — тинг, а дальше поменьше, и поменьше, и поменьше. Выделить главных не по роду занятий, а по направлениям деятельности. Сформировать большой фелаг для глобальной проблемы, а в нем выделить фелаги поменьше для решения более конкретных задач. Синхронизировать их работу, сделать их подотчетными друг другу. И тогда…
— Sagen Sie mir bitte, haben Sie in irgendwelcher großen Korporation gearbeitet{?}[Скажите, пожалуйста, вы работали в какой-нибудь большой корпорации?]? — спросил он, грубо вмешиваясь в чужой разговор.
— Ja, natürlich, nachdem ich Universität absolviert habe{?}[Да, конечно, после того, как закончила университет…], — ответила женщина, нисколько не смутившись.
— Ich interessiere mich sehr dafür. Wie funkzionieren sie{?}[Я очень этим интересуюсь. Как она устроена?]?
Ответ на один-единственный вопрос занял несколько часов, но к концу вечера Раиду знал о больших корпорациях достаточно, чтобы создать нечто похожее в поселении. Хоть какая-то польза от земных женщин.
Незаметно подошел к концу срок пребывания на Земле, и Тор вынужден был вернуться на базу ЩИТа. Всё свободное время он провёл с доктором Беннером в Африке. Не столько из-за любви к этому жаркому региону с полудикими людьми, сколько из-за желания развеяться и отвлечься от отказа Джейн. Доктор был единственным другом, жившим вдали от скоротечной жизни огромных городов, и достаточно безразличным, чтобы не донимать расспросами и напоминаниями о неудаче. За все время он даже не полюбопытствовал, как долго непрошеный гость собирается составлять ему компанию, зато попросил помощи в изучении целительных камней, которые Тор подарил во время прошлого визита в Мидгард. Разобраться в составе Брюсу так и не удалось, но Тор ничего не понимал в синтезе веществ, поэтому скоро совместный проект забросили и переключились почему-то на Локи, на его детство и юность. Доктор пытался поставить ему какой-то человеческий диагноз. Тор не слишком хорошо понимал, зачем, но не считал, что любопытство друга может как-то навредить брату. Разговоры о Локи порой заходили совсем в другие степи, и Тор мог поклясться, что к концу его пребывания в Африке доктор знал об Асгарде не меньше любого аса. И не только о дворце и столице, а также об отверженных, с которыми жил теперь Локи.
— Фьюри уже несколько раз вызывал меня к себе, — сказал Беннер, когда Тор объявил о своем отлете. — Почти уговорил в очередной раз заняться вашими магическими штучками вместе с вашими отверженными учеными.
— Тебе представится сейчас такая возможность, — заверил его Тор. — Я сегодня возвращаюсь к нашим ученым и предлагаю тебе перелет на базу с помощью Мьёльнира.
— Я не думаю, что перелет безопасен, — мягко возразил Беннер. — Большому парню он может не понравиться.
Тор не стал уговаривать и улетел после позднего обеда. Портал должен был открыться около семи по Нью-Йоркскому времени, а ему еще столько надо было успеть.
