Один в ответ только разочаровано головой покачал, всем своим видом выражая недовольство очередной недопустимой глупостью воспитанника. О, посмотрел бы Локи на отца, если бы тот узнал, что он полумонстр, не гражданин Асгарда и не родной сын своих родителей!

— Твоя мама очень любила Етунхейм.

— Пожалуйста, — прохрипел Локи, с едва различимой яростью перехватывая руку отца, — не говори мне об этой женщине!

— Я о своей жене, — невозмутимо пояснил Один, окончательно сбивая озлобленного сына с толку. — Она очень любила Етунхейм. До того, как мы его разрушили, он был прекрасен. Когда-нибудь я свожу тебя туда, покажу остатки былого величия. Быть может, ты поймешь, что в твоем происхождении нет ничего позорного. Ты сын двух самых могущественных рас Девятимирья. Ты царевич Асгарда и наследник Етунхейма. Всякий мечтал бы оказаться на твоем месте.

Локи только несмело кивнул. Лично он мечтал оказаться не на своем месте, а на месте братца. Счастливчика, рожденного наследником самого Всеотца, будущего хозяина всех миров Иггдрасиля.

Ивар лежал на спине под раскидистым деревом и меланхолично гладил змею, которая разлеглась на нем во всю свою немалую длину, расставила в стороны многочисленные ноги и тихонько шипела, полуприкрыв глаза. Молодой маг тяжело вздыхал в такт поглаживаниям: рука устала чесать эту змею, а в очереди стояло еще чуть ли не сорок штук.

Вот ведь етун его дернул самостоятельно пойти в Фенсалир изучать змей. Стража пропустила его без вопросов, он спокойно прошел по болотам, даже не намочив ног. От местных женщин узнал, что шипящий подарок Локи обычно отдыхает в корнях и на толстых ветвях раскидистого не золотого дерева.

Ивар не собирался подходить близко к табору, он хотел лишь понаблюдать издалека, выждать, а потом, улучив момент, поймать одну змейку. Если уж нельзя увезти в поселение лягушек, с каждым днем все больше напоминавших чучела, то можно попробовать на змеях изучить магию супруги Одина. Ивар уже предвосхищал успех своей затеи, план был идеален, но одного он не учел: собственное излишнее любопытство и неосторожность. Скрытый пологом невидимости он подполз к змеям и попытался зарисовать одну из них. Миниатюрные ножки так гармонично выходили из туловища, будто их создавал не ребенок, а взрослый. Ивар понимал, что в детстве Локи не мог наколдовать такое совершенство, а значит, Фригг не только продлила змейкам жизнь, но и поправила их. Только маг собрался поймать близлежащую, как произошло непредвиденное: не то случайно, не то нарочно на него с дерева упала одна из больших змей. Ивар вскрикнул от боли и неожиданности, чем и привлек к себе всеобщее внимание. Не успел он перевернуться на спину, как на нем сгрудилось не менее двадцати особей. Змейки были тяжелыми, Ивар испугался, что его просто затопчут. Он попытался применить магию, но никакие заклинания на поганых пресмыкающихся не действовали! Видимо, не он первый пытался защититься магией, об этом свидетельствовал клубившийся вокруг змей едва заметный щит. А потревоженные пресмыкающиеся все прибывали: падали с веток, выползали из-под корней, выбегали из болот. Ивар смирился с позорной и нелепой смертью под тяжестью тысячи ног. Кости трещали, легким не хватало кислорода. Заметно ослабевший маг, выбившись из сил, удрученно откинул голову назад и уже мысленно приветствовал Хель, как вдруг гадкие змеи расступились. Все, кроме одной. Грязно-оранжевого цвета не то гадюка, не то питон — для Ивара все змеи были на одно лицо — полустояла, полулежала на его груди и утробно шипела. Маг затаил дыхание, судорожно вспоминания, как отсасывать яд, однако тварь атаковать не собиралась. Она еще немного потопталась, разглядывая аса под собой, а потом легла, свернувшись калачиком. Ивар несмело протянул руку и аккуратно дотронулся до змеи: она тут же подставила голову под теплую руку. Он несмело провел вспотевшей ладонью по всей длине змеи — животное расслабилось, но уходить с груди не спешило. Остальные змеи миролюбиво расположились вокруг. Ивару это собрание напомнило посиделки у костра, когда десятки отверженных собирались послушать истории об Одине и его подвигах. Разве что змеи жаждали не песнопений, а прикосновений, а в роли костра выступал он сам. Точнее, в роли гладильщика. Когда одна змея пресытилась лаской, ее место заняла другая, а потом еще одна, и еще. Ивар несколько раз пытался передвинуться или хотя бы сменить позу, но со всех сторон тут же доносилось такое угрожающее шипение, что маг оставил всякие попытки. Он решил было обернуться каким-нибудь животным и покинуть Фенсалир по воздуху или под землей, но трансформация требовала нескольких минут, за которые в него успеет вцепиться полсотни челюстей.

И вот уже несколько часов он сидел под деревом и развлекал змей. Рука болела и отказывалась слушаться, но раздававшееся со всех сторон шипение не давало остановиться. День клонился к закату, хотелось есть и пить. С тоской вспоминал Ивар, как ходил раньше на сбор ягод вместе с магиологичками, как девушки к вечеру жаловались, что у них болят руки от долгой работы. Тогда он их не понимал и отделывал фальшивым сочувствием, а зря. Ивар не сомневался, что в конце концов его хватятся, но сколько пройдет времени до сего благословенного момента? Он сотни раз впустую пытался использовать боевую магию, несмотря на то, что понимал: его повесят за убийство одной из любимиц цариц. Ситуация казалась безвыходной.

— Ах, вот ты где! — Ивар вздрогнул и, не прекращая гладить змею, поднял отупевший взгляд на таинственного незнакомца. Незнакомку. Сиф! Никогда Ивар не думал, что будет так рад видеть лучшую воительницу Асгарда.

— Это ты так змей изучаешь? — Сиф обвела рукой табор, который дружно ее игнорировал. Ивар не мог понять, что происходит: змеи вели себя так, будто разом ослепли.

— Я не изучаю, моя прекрасная воительница, — промямлил он. — Я хотел изучить. Но они успели первыми и изучают меня, точнее, выносливость моей правой руки.

— Смотрю, ты попался в ту же ловушку, что и многие до тебя, — Сиф подошла ближе, аккуратно переступая через змей. — К тварям Локи лучше не подходить. Они все с сюрпризами. Вот эти, к примеру, неимоверно любвеобильны.

— Да, я заметил, — откликнулся Ивар и вздрогнул от слабого, но чувствительного укуса: отвлекшись на возможную спасительницу, он прекратил чесать змею, и та тут же дала о себе знать. — Смею ли я умолять о помощи прекрасную воительницу?

— Воины Асгарда всегда защищали невинных жертв насилия Локи, — не без пафоса изрекла Сиф и небрежно, двумя пальцами, скинула змею с груди Ивара. Стоило той зашипеть и ринуться в атаку, поспешно перебирая всеми ножками, как Сиф с невиданной для девицы легкостью перекинула мага через плечо и вышла из змеиного круга. Все произошло так быстро, что Ивар даже удивиться не успел. Давно его не таскали на плечах, тем более хрупкие, по крайней мере на вид, девушки!

— Сиф, эм, спасибо огромное, — с ощутимым смущением пробурчал он, когда дерево со змеями скрылось за поворотом. — Но не могла бы ты поставить меня на ноги?

Не успел он договорить, как оказался носом в траве. Сиф двигалась с невероятной скоростью, которой позавидовал бы даже Локи.

— Ты не устала? — участливо поинтересовался ученый, как только принял вертикальное положение. Девушка только неопределенно пожала плечами, будто хотела сказать, что от таких мелочей устать никак не может.

— Еще раз огромное спасибо, — добавил Ивар, приводя дыхание в порядок и тряся правой рукой, одновременно пытаясь размять затекшее тело.

— Не за что, я всегда рада помочь, — запоздало ответила она, фокусируя взгляд на странно извивающемся маге. Если бы она не знала, что змеи Локи безопасны, то списала бы немыслимые ужимки на действие яда.

— Что у тебя с руками? Тебя успели покусать? — она указала на запястья и ладони, испещренные шрамами.

— Покусать? Ах, это? Нет, не покусать, — Ивар облизнул губы. — Это совсем старые шрамы, оставшиеся с тех пор, как я только начал постигать науку естества. Великая воительница могла заметить, что у всех нас руки в шрамах. Кроме Раиду, пожалуй, он везунчик. Работа с реактивами, опасные кислоты, — Ивар заметил, что Сиф подробности явно неинтересны и сменил тему: