— И все равно я не понимаю! Я в детстве, может, и маленькая была, но любопытная. (ну что ты на меня так смотришь, довольная? Ты и сейчас, между прочим, уши греть обожаешь, так что мало что изменилось…) И когда вы с матерью выставляли меня за дверь, далеко не всегда уходила. (О да, я прекрасно помню, как ты пыхтела за дверью и шуршала платьем, думая, что ты неуловима… Невольно улыбаюсь.) Ты доказал маме, что с ребенком всегда можно договориться, запереть, поставить в угол. (Ну да, конечно, попробуй поставить Локи в угол — рискни здоровьем…) Я только тебе обязана тем, что дожила до своих лет, ни разу не столкнувшись с болью. (то есть ожог — это не боль, да? Я себя не виню, конечно, это не я, в конце концов, решил, что я великий ученый-естественник, но странная ты… розог, безобидных, на самом-то деле, боишься, а ожог кислотой в расчет не берешь). А теперь изменяешь своим принципам! (если бы я только мог действовать по-другому. Наверняка зная, что это сработает… Но ребенок не оставляет мне выбора, девочка. Жаль, что ты не видишь этого). По отношению к Локи, к тому, кого любишь, кого защищал от гнева Одина! (гнев хомячков страшен… опять ревнуешь, что ли? Эхх, Беркана-Беркана…) Я восхищалась тобой, восхищалась тем, как ты встал на защиту Локи против самого Одина. (прерывать я тебя, конечно, не буду, но когда это, кхм, было-то?..) Один казался мне таким страшным, а Локи таким маленьким и беззащитным. (особенно сейчас он Очень беззащитный. Кидается асами направо и налево, в прямом смысле…) Ты прикрыл его тогда своим телом. (мне уже страшно, что ты напридумывала на этот раз. Когда же ты могла застать меня с царской семьей? Когда же… Ах, да, это было так давно, что неудивительно, что я почти не помню. Только вот на самом деле мы с Одином поговорили секунд двадцать, я объяснил ему, что наказывать Локи за порванную в очередной раз рубаху не стоит, он пожал плечами и ушел. И где ты разглядела столько пафоса и трагизма? Все-таки женское воображение — страшная сила) Ты стал для меня настоящим героем, ведь ты посмел сразиться с самим Одином Всеотцом! (батюшки, Беркана, я, конечно, понимаю, что я для тебя герой с обложки книжки со сказками, но чтоб настолько…) Но Локи вырос, твои принципы изменились! (опять я виноват, что ли? Какая прелесть, я могу делать что угодно, и в результате все равно остаться вселенским злом.) Настолько, что ты своей рукой собираешься бить того, кого обещал защищать. Я не понимаю тебя, а ведь ты моя единственная защита, ! (конечно, единственная. Ни у кого просто не хватит терпения на такую… замечательную тебя) я не знаю, что и думать. (думает она, ну конечно, я прямо вижу, как шестеренки с титаническими усилиями пытаются двигаться. И вот объясняй тебе теперь, что я все же хороший и разумный, в отличии о некоторый зеленоглазых заносчивых особ)

— Беркана, ты хоть раз подвергала чужие жизни или весь Асгард опасности? (придаю тону нарочитую серьезность и смотрю прямо в глаза, не давая отвернуться — ты должна услышать и понять, Беркана, что я тебе говорю, потому что это действительно важно.) Твои шалости, по-другому я их не назову, ни в какое сравнение не идут с тем, что натворил Локи. В детстве его проступки ничего не значили для других, никому не угрожали и не вредили. Но сейчас… ты хоть понимаешь, что он мог не просто покалечить, а убить и тебя, и наших дорогих естественников? Я был на войне, я видел, как страдают умирающие, истекающие кровью. (ты кривишься, губы начинают мелко дрожать: прости, я знаю, что ты боишься и крови, и страданий, но все-таки иногда надо возвращаться в реальную жизнь.) Ты такого конца хочешь? (мягко, но крепко беру за плечи и встряхиваю, пытаясь оторвать от мыслей о залитом кровью поле и горах трупов без конечностей — по реакции понимаю, что получается плохо. По щекам стекают прозрачный слезинки, ты крепко зажмуриваешься и мотаешь головой из стороны в сторону, не в силах развидеть ужасы битв.) Локи давно не ребенок, он побывал и царем, и покойником, он должен отвечать за свои поступки. (прижимаю к себе крепко, погружаю в капкан рук — жаль, что пришлось пойти на крайние меры, но ведь другого выхода не было) Во всем надо знать меру, чувствовать грань. А он ее перешел, и даже мои принципы не могут ничего изменить. Ты же… ты другое дело. Ты послушная, честная, разумная. (это твое больное место. Ты всегда считала себя неполноценной, отвергнутой, непонятой, обиженной всем миром. Но я надеюсь, ты все-таки послушаешь мои слова и осознаешь то, что я хочу до тебя донести. Хочешь меня понять? Я даю тебе такую возможность. Не упусти ее.) Ты бы никогда так не поступила. (немного отстраняю от себя, приподнимая твою голову и заставляя посмотреть на себя — сейчас ты в том состоянии, когда поверишь во все. Что ж, сам довел — самому и расплачиваться: терпеть очередную истерику и рыдания)

— Но ведь можно поступить проще! Зачем ты воюешь с Локи уже полгода?! (я задаюсь тем же вопросом, только по отношению к ребенку: вот зачем он уже полгода пытается испортить мне жизнь? Хуже то все равно только себе делает, но не понимает этого и продолжает изощренно приносить Себе страдания. Глупец…) Он презирает тебя, как и всех нас, потому что не знает, кто ты! Почему ты не можешь рассказать ему правду? Если тебе тяжело, я могу это сделать сама! (так-так-так, а вот этого, спасибо, не надо. Мне и так неплохо живется, портить это относительно устойчивое состояние я не собираюсь.) Все эти тайны только усложняют жизнь. Без них все изменится. (вот уж в чем я точно не сомневаюсь. Мне ваших истеричных воплей и так за глаза хватает, знала бы ты, как они усилятся, узнай Локи истинное положение вещей…)

— Беркана, как будто ты не знаешь Локи: он все поймет по-своему и решит, что мы с Одином заодно. К тому же фактически я его бросил. Как и тебя, и Тора. Останься я — и ваша жизнь сложилась бы счастливее. Думаешь, он обрадуется правде? Скорее от ярости разрушит поселение или весь Асгард. Ты этого хочешь? (говорю миролюбиво и, как мне самому кажется, весьма убедительно. Надеюсь, до тебя дойдет, девочка, ибо я не в состоянии долго ходить по кругу и четыре раза объяснять тебе одно и то же)

— Нет! (ты настолько шокирована, что даже успокаиваешься и поднимаешь заплаканное лицо, глядя на меня широко распахнутым глазом. Ну слава Иггдрассилю!) Я просто хочу тебя понять. (я тоже хотел бы тебя понять. Но, как видишь, уже даже не пытаюсь: зачем браться за непостижимое? Гораздо безопаснее для психики просто смириться. Поверь.) Я всегда верила тебе! Я знала, что и я, и Тор, и Локи дороги тебе! Я думала, что знаю тебя полностью! (ну ты скажешь тоже… Полностью себя знаю только я сам. И тебе бы такое знание принесло лишь страдания. Лучше жить в счастливом неведении, чем с тяжелой, давящей своим грузом на плечи правдой, девочка моя.) Скажи, если бы я была на его месте, ты поступил бы также? (да что ж за талант то у вас у всех такой семейный: вводить в конфуз одним лишь предложением?! Издеваешься ты что ли, мелкая?.. Тяжело вздыхаю и, мысленно досчитав до пяти, отвечаю, стараясь на пустить нотки злости в голос)

— Я знаю, что ты бы так никогда не сделала. Локи много неразумнее тебя. (чуточку лести еще никому не навредило, так ведь?.. А Беркане так и вообще пойдет только на пользу: это любвеобильное создание просто грезит тем, что ее будут круглосуточно хвалить, холить и лелеять.)

— Но и я не безгрешна! (Встаешь, слегка покачнувшись, переходишь на серьезный тон. Правда, получается, мягко говоря, не ахти как, и кажется, будто ты пьяна, но да ладно, не время придираться.) Ты… ты ведь готов защищать нас от любой опасности, кроме самого себя? (Как бы мне хотелось, чтобы и ты, и Л, наконец, поняли своими дурными пустыми головами, что если не доводить меня до белого каления, то я сделаю для вас все, и защищу, и обучу, и совет дам, да что угодно! Но нет, вам просто непременно, обязательно надо довести меня до точки кипения, а потом долго ныть, что я зло и поступил с вами несправедливо, хорошенько наказав. Мелкие вредители! Как только мог Один породить таких?)