Жабоподобный гуманоид нахмурился.

— Вы знаете, как это опасно.

— Да, но мы должны представлять, чего ожидать.

— Мы пойдем туда, но требуем кровавую жертву за любого, кто погибнет.

— Все будет оплачено, — твердо заявил Гендо, — Ресурсы SEELE огромны.

— Это не может быть на самом деле, — сказал Синдзи, — Отец никогда не присоединился бы к какому-то культу Ангела!

— Совершенно верно. А еще, он трахал клонов Рей в подземельях базы NERV все эти годы. Вот чем он занимался, когда он «умер».

Сексуальные действия Гендо начали разворачиваться перед глазами Синдзи. Он отвернулся.

— Папа не сделал бы ничего подобного.

— Уверена, что сделал бы. Он, по всей видимости, пытался запечатать чувства Рей, потому что ревновал, ведь она любила тебя сильнее, чем его.

— Он не спал с Рей! — отчаянно настаивал Синдзи.

— Она делает то, что ей говорят, — сказала Анна, — А с тех пор, как умерла твоя мать, он озабочен насыщением своей жажды.

«Этого не может быть, — думал Синдзи, — Не может быть».

Она не выздоравливает, потому что она превратилась в полезного оракула, и они поддерживают ее в этом состоянии, — сказала Анна, когда они с Тодзи подошли к кровати его сестры.

— Она вовсе не оракул, — возразил он.

— Так задумайся о тех вещах, что она говорила. И спроси себя — почему ее состояние не улучшается? И ты знаешь, что Гендо лгал тебе.

Тодзи нахмурился.

— Я знаю, что он занимался какой-то бредовой хренью, но я не могу представить, что он в самом деле работал на чудовищ.

— Ты действительно думаешь, что NERV может создать гигантских роботов, бросающих вызов всем законам физики, и генетически изменить людей, пилотирующих их, но не может вылечить твою сестру? — спросила Анна.

Тодзи спросил сам себя — а что если она права?

— Он умер. А Фуюцуки вернул его к жизни, — сказала Анна Хикари, наблюдая, как Фуюцуки погрузил тело Гендо в странную груду кристаллов.

— Но…это невозможно, — сказала Хикари.

— Все возможно, — ответила Анна, — Если только ты обладаешь знанием.

Фуюцуки теперь читал заклинания над кристаллами, которые, мерцая, текли и преобразовывались в обнаженного Гендо.

— Нет, это невозможно! — заявила Хикари, сжимая и разжимая кулаки, — Только боги способны на такое!

— Они воспользовались силой темного бога, последователями которого являются. Но мы — тоже боги. Если мы объединим наши силы, мы также получим власть над жизнью и смертью. Ты могла бы воскресить свою семью, — доброжелательно сказала Анна.

Хикари почувствовала, как волна боли поднялась внутри нее.

— Мертвые не возвращаются. Нет.

— Просто спроси себя — почему они не сделали то же самое для твоих родителей? Неужели они не заслужили жизнь?

— Мама, папа… — Хикари разрыдалась.

Пока она плакала, Гендо поднялся и оделся. Фуюцуки начал говорить ему о том, как он был убит Нарушителем, и о том, что он должен прекратить заниматься сексом с клонами.

Хикари смотрела и пыталась принять решение.

— Служи мне, — сказала Анна Майе, — Служи мне, и я очищу ее от скверны, сделаю ее полноценным человеком и вы всегда можете быть вместе.

Майя дрожала. «Возможно, она сможет сделать это. Выбора все равно не остается»

— Мне нужны жрицы, а вы обе весьма сообразительны. Служи мне, и я обещаю разрушить ее проклятие. Сила АДАМА во мне. Я могу сделать вас обоих красивыми и бессмертными, чтобы ваша любовь длилась вечно, ничем не омраченная. Вам не нужно будет скрывать свою любовь, и никто не сможет усомниться, что ты достойна ее, или она тебя. Я могу дать вам все это, если вы станете служить мне.

Рицуко никогда не согласится служить Анне, и Майя это знала. Она скорее умрет, чем преклонит колени перед кем бы то ни было. Но ради спасения Рицуко… Майя сжала кулаки и пыталась принять решение.

Мисато пробиралась через слепящий свет к тому месту, где она в последний раз видела Гендо и Фуюцуки. Инстинкты ее не подвели.

— Она одержима Ангелом? — спросила Мисато.

— Да, — ответил Гендо, — Или, возможно, она всегда являлась Метатроном, но мы не замечали этого. Он имеет по-крайней мере одну человеческую форму, а может и больше.

— Но почему Поларис не обнаружил его?

— Метатрон обладает большей силой, чем большинство противников, с которыми нам довелось столкнуться, — сказал Фуюцуки, — Он глас Божий, как его называют.

Мисато удивленно молчала.

— Не иудейско-христианского бога. В теории, он озвучивает волю самых могущественных существ во вселенной, тех, кто так же превосходит Ангелов, как они превосходят нас, — продолжил Фуюцуки.

— В теории? — переспросила Мисато.

— Они неразумны, поскольку воплощают лишь примитивную механическую силу. Если они и обладают интеллектом, то он за пределами нашего понимания. И хотя они могут случайно раздавить нас, как насекомых, занимаясь своими делами, кажется, они находят особое удовольствие в развращении человечества. Вот почему я сомневаюсь, если он действительно высказывает их волю, — сказал Фуюцуки, — Но это не имеет значения. Если мы не будем действовать достаточно быстро, его ложь заманит почти всех нас в ловушку.

— Ее, — поправил Гендо.

— Не время обсуждать семантику. Вы должны пристрелить ее, Мисато, — сказал Фуюцуки.

— Я не вижу ее, как я могу выстрелить? — возразила Мисато, — И если она действительно настолько сильна, будет ли прок от моего оружия?

— Возможно, нет, — нахмурился Фуюцуки.

Рей отвернулась от своего изображения и впилась взглядом в Анну. Она заглянула глубоко в душу Анны, она должна была знать — справедливы ли ее обвинения Гендо?

Рей вглядывалась в глаза Анны, ее зеркало души. И на мгновение, до того, как та успела закрыться, Рей увидела тройной пылающий глаз, смотрящий на нее. Она поняла. Внимающая Пустота овладела Анной. Ползучий Хаос пребывал внутри нее. Он стремился склонить Детей к служению себе, связать и использовать, как охотничьих собак. И посредством них, человечество склонилось бы перед ним. Как многие расы перед этим.

Рей вспомнила Ксоф, лежащий в руинах, тогда Дети пошли друг против друга в поисках силы. Она вспомнила падение Королевства Радости, когда Человек в Бледной Маске стравил его защитников между собой. Крах Бореа всплыл в ее памяти, она превратилась в ледяную планету, когда ее защитники были совращены красноречием Кукушки, Слепой Обезьяны Истины, Взвешивающего Миры.

На мгновение, воспоминания Рей вышли за пределы ее разума, часть ее разума не поддавалась контролю. Но эти частицы были разделены, так что она быстро справилась с ними.

— Я узнала тебя, — сказала Рей, — Ньярлахотеп. Глас Отчаяния. Ползучий Хаос. Внимающая Пустота. Охотник во Тьме. Я знаю все твои обличья. Я помню, что ты сделал с тысячью миров.

— И это, очевидно, научило тебя говорить, — сказала Анна.

— Никакой больше лжи, — сказала Рей, — Ее голос звучал громко, проникая через иллюзии, сотканные вокруг них, так что все могли слышать его, — Анна под властью Ньярлахотепа. ВСПОМНИТЕ!

И воспоминания закружились в сознании Детей; о том, как были разрушены миры, что поддались красноречию Ньярлахотепа. О том, как монстры, с которыми они сражались, когда-то были людьми и защитниками миров, павшими, искушенными силой Внешних Богов.

Свет видений померк, и Синдзи произнес:

— Нет. Только НЕ СНОВА! Мы не позволим тебе забрать Анну, и мы не позволим захватить наш мир!

Дети бросились в атаку, все, кроме Аски, которая не могла заставить себя ударить Анну. Тодзи вызвал огонь. Синдзи лед и ветер. Рей бросилась на Анну врукопашную. Хикари, осознавая нехватку у себя сил для наступления, подбежала к Рицуко, которая съежившись в клубок лежала на земле, и попыталась используя свои возможности помочь ей.

Анна блокировала лед Синдзи огнем, а огонь Тодзи — льдом, но тут Рей набросилась на нее, сбила с ног и стала безжалостно избивать.