«Легче сказать, чем сделать», — подумал он.

Музыка возобновилась, и Синдзи продолжил экспериментировать. Спустя четыре песни, он решил, что у него начинает что-то получаться, хотя он все еще не мог до конца понять, что еще можно делать, кроме как подражать окружающим. Особенно, если у них нет чувства ритма.

Музыка сменилась, переключившись на нехарактерную плавную мелодию (потому что Хасегава-сенсей заставил ди-джея поставить что-нибудь для сохранения своего рассудка), но многие девушки узнали ее. Некоторые очень взволнованные парни начали медленный танец с теми девушками, с которыми пришли. Синдзи заметил Тодзи, который топтался вокруг сияющей от счастья Хикари.

— Ты умеешь танцевать вальс? — спросила Аска.

— Отчасти.

— Что значит «отчасти»?

— Одна из моих преподавателей виолончели немного научила меня. Она считала, что я должен знать, как вальсировать, поскольку мы играли вальсы.

— Хорошо! — Аска схватила Синдзи за руки. — Хочешь, я буду вести?

— Нет-нет, вести буду я.

Они начали двигаться — левая нога вперед, затем правая нога вперед, и подняться на носки, правая нога вперед, левая вперед и вверх. Аска скользила назад, улыбаясь Синдзи, который слегка расслабился.

Он решил попробовать вращение, он помнил, как это делается. Аска, танцевавшая лучше его, изящно повернулась… и едва не врезалась в него, когда Синдзи на миг потерял ритм. Но они быстро исправились и продолжили кружиться про залу.

Еще несколько движений всплыли в его памяти и были неплохо исполнены, но к этому времени музыка закончилась. Синдзи надеялся на еще одну медленную мелодию, так как это было гораздо приятнее, чем беспорядочно дергаться.

Вместо этого зазвучала «Спали свою школу», правда всего лишь на несколько секунд, которые потребовались Хасегава-сенсею, чтобы дать ди-джею подзатыльник и заставить сменить пластинку на «Rock the Planet to the Ground».

— Думаю, мне нужно выпить, — сказал Синдзи.

— Мне тоже, — согласилась Аска, — Здравствуйте, Канзаки-сенсей, — Как дела у спортивной команды?

Канзаки-сенсей вздрогнула.

— В следующий раз мы победим, — она налила Аске и Синдзи по стакану пунша, — Приятно видеть вас обоих здесь.

— Все лучше, чем пялиться в телевизор, — сказал Синдзи.

— Только не говори мне, что тебе не понравилось, — сказала Аска.

— Ну, вальс мне понравился.

Тодзи и Хикари вынырнули из толпы и подошли к ним. Тодзи осушил полный стакан пунша одним глотком.

— Ты вообще когда-нибудь устаешь? — спросил он Хикари.

— Нет, если это имеет значение.

Аска засмеялась.

— Не выдерживаешь давления, Тодзи?

— Лучше, чем ты!

— Это вызов?

— Нет, ты того не стоишь.

— Стоп, прекратите, — сказала Канзаки-сенсей, — Мы здесь собрались, чтобы развлекаться.

— Что это был за танец, который вы исполняли? — спросила Хикари Аску.

— Вальс, — ответила Аска.

— Это какой-то новый немецкий танец? — спросил Тодзи.

Аска рассмеялась.

— Новый для тебя, во всяком случае. Сомневаюсь, что ты сможешь справиться с этим.

— Я могу справиться с чем угодно!

— Тогда, — Аска усмехнулась, — пришло время для небольшого урока танцев.

Синдзи наблюдал, как Тодзи почти затаптывает Хикари, снова и снова.

— Не могу поверить, неужели это так трудно для него?

— Он испытывает недостаток чувства ритма, — сказала Аска, — И мозгов.

— Я все слышу, — подал голос Тодзи.

— Хмм, может нам разделить их, и каждый из нас потанцует с одним из них, чтобы помочь им наловчиться, — предложил Синдзи.

— Ты с ума сошел, — возмутилась Аска.

— Я бы оценила это, — сказала Хикари.

Так или иначе, Аске пришлось танцевать с Тодзи, хотя она предпочла бы танцевать с отцом Синдзи. Или с Годзиллой. Фактически, это и был танец с Годзиллой.

— Ладно, давай попробуем аккуратно и медленно, — сказала она, — Левая нога вперед, затем правая, подняться на носках, затем правая нога вперед, и так далее. Просто, как прогулка.

К ее удивлению, он быстро уловил суть, хотя, когда они попробовали покружиться, он наступил ей на ногу и почти потерял захват. Однако, довольно быстро она добилась от него правильного выполнения основных движений.

Синдзи и Хикари ушли вперед, и Синдзи не мог видеть, что происходит, в отличии от Хикари.

— Я счастлива, что вы двое пришли, — сказала она.

— Да, — ответил Синдзи, — Это лучше, чем еще один вечер перед телевизором.

— Я удивлена, что Рей не пригласила тебя. Наверное, она не любит танцевать.

Синдзи кивнул.

— Да и из меня танцор тот еще.

— Ты неплохо вальсируешь.

— Только потому, что я изучал классическую музыку, — ответил он.

Медленная мелодия закончилась, сменившись более быстрой, под названием «Тезис жестокого Ангела».

Тодзи и Аска присоединились к ним. Синдзи танцевал вместе со всеми, чувствуя себя немного неловко, но постепенно его неловкость прошла.

— Давай попробуем вот так, — предложил Тодзи и продемонстрировал свою любимую программу.

Скоро они исполняли ее вместе, вызвав смех Аски и аплодисменты Хикари.

Наступил очередной перерыв, после которого танцы обещали продолжиться.

В конце концов, Рицуко заснула, опустившись на кушетку, откуда она следила за работой ее протеже. Майя бросила быстрый взгляд на ее распростертую фигуру, жалея, что не может присоединиться к Рицуко.

Это была краткая передышка в ночной работе, которая задавала Майе больше вопросов, чем давала ответов.

На протяжении всей ночи, Майя впрыскивала Рицуко шприц за шприцем, каждый заполненный различным видом сыворотки. Каждая инъекция, казалось, ослабляла боль Рицуко, но ценой истощения ее сил. После более внимательного взгляда на сыворотки, которые она вводила Рицуко, Майя усомнилась в том, что они использовали их варианты для Рей.

Почему?

Странные изменения, которые произошли с ее семпай, более плотные мускулы, сильно измененная кожа. Она никогда не видела ничего подобного прежде.

Что случилось с ней?

Хуже всего было то, что Рицуко точно знала, что происходит, но не сообщала Майе, уклоняясь от ответа каждый раз, как она спрашивала. Рицуко не доверяла ей.

Что же Майя делала неправильно?

Та, что могла ответить, была на волосок от смерти. Майя не могла себе позволить разбудить ее. Вместо этого, она вернулась к работе.

Синдзи чувствовал себя странно.

Синдзи чувствовал себя хорошо.

И это было одновременно.

Иногда, жизнь Синдзи словно сопровождал саундтрек, и сейчас, крошечный ди-джей внутри его головы, играл «Идущий на свет». Обычно, когда Синдзи чувствовал нечто подобное, чувство быстро разрушалось, внезапно, как начавшийся ливень или землетрясение, или как осознание того, что забыл сделать домашнюю работу.

Вместо этого, Аска просто сказала:

— Синдзи, ты на самом деле хорошо вальсируешь.

— Спасибо, — ответил он, — Ты тоже была очень хороша.

— Разве ты не доволен, что я вытащила тебя на танцы? — она придвинулась ближе к нему, когда они уже подходили к их дому.

— Да, — сказал он, — Это было намного интереснее, чем смотреть телевизор. Я надеюсь, будут и другие танцы.

— Хикари так понравилось, что я уверена — будут.

— Однако, я надеюсь, она научит его быть половчее и не топтать народу ноги. Хикари не наступала тебе на ноги, не так ли? — сказала Аска, когда они поднимались по лестнице.

— Она была весьма грациозна, — ответил Синдзи, роясь в кармане в поисках ключей.

Аска плавным движением вытащила свои.

— Я открою. Надо будет еще поучить тебя танцевать.

— Может, завтра, — он зевнул, — Я устал.

— Я тоже.

Они подошли к двери, но едва Аска коснулась ее, как дверь легко раскрылась. Синдзи захлопал глазами в замешательстве, а Аска приняла боевую стойку.

— Уарк! — объявил Пен-Пен.