Сев в кровати, сонно сморщился и потёр лоб. Всё-таки последняя бутылка виски вчера была лишней. Однако Арман капризно настаивал на «ещё по маленькой», а волаки поддержали и задавили своего вождя числом. Позволяли себе расслабиться они не часто, но каждый раз заслуженный отдых заканчивался одинаково ‒ бурной попойкой и тяжёлой головой с утра.

Светало в зимнем Кайергарде очень поздно и ненадолго, так что в спальне было темно. Конрад пошарил рукой по прикроватной тумбочке, зажёг магический огонь на канделябре, взял припасённую на похмелье флягу с виски и сделал пару глотков.

В темноте послышался сонный женский стон. Лиральда перевернулась на другой бок, закинула руку на живот волака и лениво протянула:

‒ Уже пора вставать?

‒ Спи.

Он убрал на место флягу и с горьким вздохом приготовился выползать из постели. И рад бы ещё поваляться, но ночное времяпрепровождение с блондинкой перетекло в крепкий сон, и душ он так и не принял.

В примыкающей к спальне ванной зажёг яркий свет, умылся ледяной водой и почистил зубы. А пока ополаскивал щётку, в проём прикрытой двери скользнула Лиральда и прижалась к спине тёмного, обхватив руками торс.

‒ Можно с тобой в ванну? ‒ мурлыкнула она. ‒ Я потру тебе спину.

‒ Вот прям спину, ‒ скептично хмыкнул Конрад.

‒ Разумеется, ‒ со всей серьёзностью, чуть не оскорбившись, сказала Лиральда, пока игривые ручки опускались ниже и совершали самые недвусмысленные движения. Ни он, ни она так и не потрудились хоть что-то на себя надеть.

Хоть он и торопился, надеясь уложиться в режим и выйти из спальни раньше пробуждения остальных, ‒ желательно в пристойном виде ‒ времени на трение спины не осталось. Так что волак быстро сполоснулся, насухо вытерся, просушил тьмой отросшие до лопаток волосы – спасибо Кэролин за ценный урок – и пошёл одеваться, оставив довольную Лиральду нежиться в горячей ванне.

Проклятые инстинкты. С тех пор, как племя стало пополняться волаками и другими кайергардцами, натура носителя звериного гена неумолимо брала верх над принципами. Ферзь объяснил это тем, что Конрад наконец вернулся в свою естественную среду и в племени сородичей постепенно стал таким, каким должен быть, не проведи он двадцать лет в порабощении альтаидов. Всё бы и ничего, правда, главенство в этом племени не оставляло ни малейшего шанса на целомудрие.

Женщины не давали ему проходу. Они конкурировали за внимание вождя племени, то мило флиртовали, то открыто домогались. Непонятно, чем мотивировалась каждая из них, пытаясь затащить его в постель ‒ иерархия неизменна. Ниже предводителя на её ступени стоят самые приближённые. Это Грегер, в качестве опытного советника, Мортен, как брат и первый заместитель, Ингрид с ним за компанию и Арман, что так и оставался для Конрада магистром. Ниже шли семья последнего, Римариус, Зара, Лиральда и Лексо. Далее ‒ все остальные волаки и на последнем месте простые кайергардцы. Ещё никто не добился повышения через постель вождя.

Говоря в собственную защиту ‒ изначально Конрад пытался избегать назойливое внимание. Честно пытался. Но когда уже сбился со счёту, сколько настойчивых дам всё же добилось своего, понял, что с этим пора что-то делать, пока он не стал сексуальной игрушкой и не разошёлся по рукам женской части племени.

Остатки принципов пришлось беспощадно перемолоть в труху. Дамочек, что не понимали ни намёков, ни открытого текста, приходилось ставить на место силой. По большей части было достаточно больно схватить за руку и оттолкнуть от себя. Реже ‒ грубо оттянуть настырную девицу за волосы и пригрозить чем-то посерьёзнее. Поступать ему так в основном приходилось со своими черноволосыми сородичами. Даже наличие семейной стаи с парой-тройкой партнёров не отбивало у них желания соблазнить вождя.

Естественно, периодическая потребность снять напряжение никуда не делась, но в таких случаях он почти всегда отдавал предпочтение Лиральде. Сам не зная почему. Бывшая инквизиторша была одной из немногих, кто не стремился любой ценой запрыгнуть в койку предводителя, и это располагало к ней. Может, дело в стабильности, может, в золотистых волосах, что странным образом оказывали на него влияние обезболивающего на место ожога. Он старался об этом не думать. Как и о похороненной совести перед другой белокурой девушкой.

Приведя себя в подобающий вид, Конрад вышел из спальни и пошёл по коридору. Обычно по утрам он делал обход по всей усадьбе и территории прибежища. Обличие ягуара многократно усиливает слух, зрение, обоняние и интуицию. Но сегодня Ферзь разбудил хозяина позже, да и в ванной Конрад ненароком задержался. Так что некоторые обитатели усадьбы уже не спали.

‒ Доброе утро, господин Конрад, ‒ улыбнулась, проходя мимо, Лия, рыжеволосая девушка, что нанялась к нему в прислуги с группой других альтаидов. ‒ Там уже почти приготовили завтрак.

‒ Доброе. Спасибо, ‒ отозвался вождь, не замедляя шага.

Коридор был тускло освещён магическими свечами. Как и во всём доме, здесь не было кричащей роскоши, свойственной усадьбам. Скорее, интерьером эта обитель походила на подземелье или старый замок. Везде тёмные каменные стены, сводчатые потолки и арки, полы с деревянным паркетом или мраморной плиткой, высокие камины, широкие лестницы и стрельчатые окна. Издревле их предки жили в подземельях, так что волаки чувствовали себя здесь как в уютном родительском доме.

Вдруг Лия взвизгнула и вжалась в стену, а Конрад остановился и закатил глаза. По коридору неслась стая сотканных из тьмы дымчатых тварей, то ли псы, то ли шакалы или кто-то ещё. Рычали и кусали друг друга, сбили с высокого постамента вазу, и та разбилась об пол. Твари поджали хвосты и трусливо разбежались.

Из-за поворота вылетела разгневанная Фелис.

‒ Нейтан, бестолочь! Смотри за своими псинами! Ты опять чуть весь дом не разгромил!

‒ Я чуть не разгромил?! ‒ прогудел, выйдя из облака тьмы, её брат. ‒ А кто отобрал их своей тьмой и управлял последние пару минут?

‒ Кто? ‒ упёрла руки в боки юная ведьма.

‒ Ты, кто!

‒ Ха! Ты ничего не докажешь. Созданы они были из твоей тьмы, а моего воздействия, если бы оно и было, следов нет.

‒ Вот ты мелкая стерва!

‒ А вот за обзывательства придётся извиниться!

Пока подростки лаялись, а перепуганная Лия собирала осколки вазы, Конрад ощутил, как по коридору тянется чужая скрытая тьма. Невидимые лапы вздёрнули Нейтана и Фелис и унесли по своим комнатам, пока оба болтались вниз головами и продолжали огрызаться.

Следом волак явственно ощутил чужую телепортацию за спиной и оглянулся. Как всегда, с обворожительной улыбочкой на жемчужном лице, красивая и издевательски свежая после вчерашнего, Кэролин сразила его сногсшибательным взглядом.

‒ Доброго вам утра, о великий вождь.

Конрад недовольно фыркнул. Конечно, всеобщее почтение к вождю кое-кем разбавлялось и сарказмом.

‒ Перестань.

Колдунья рассмеялась. Подошла к нему, привстала на цыпочки и чмокнула в щеку, прижавшись к плечу объёмной грудью с декольте. Вот любит она подразнить вождя своей соблазнительной ведьминской красотой, пока не видит муж.

‒ Привет, зайчик! Как спалось?

‒ Мало, ‒ проворчал Конрад. Кэролин взялась за его локоть, и они направились к лестнице на первый этаж. ‒ А где Арман?

‒ В кровати, ‒ беззаботно проворковала Кэролин. ‒ Держится за головушку после вчерашнего и тихо плачет.

Конрад удивлённо посмотрел на неё.

‒ Помнится, ты пила с нами наравне.

На что она скромно надула губы и пожала плечами. Мировая женщина!

Вдвоём прошли до конца коридора и увидели лестницу, ведущую в огромный холл. Но не успели дойти до неё, как дверь крайней спальни отворилась, и на свет из тёмной комнаты выбрался Римариус. Как всегда, собранный и опрятный, одежда с иголочки, волосы педантично зачёсаны, но привычно надменное выражение лица сегодня сменила маска измученного работяги.