Стуча каблуками, Ингрид вернулась к скамье, села на неё с ногами, повернулась ко всем спиной и схватила флягу.

‒ Конрад, займёшься новой формой единения с Ингрид, ‒ распорядился Грегер, наградив тяжёлым взглядом другого подчинённого. Тот кивком дал понять, что всё понял верно. ‒ А мы с Лексо пойдём на поверхность. Научу его прыжкам по деревьям и разъясню тонкости контроля над духом. Заодно сходим в город за провизией ‒ продуктов почти не осталось.

Зара недоумённо осмотрела их и спросила:

‒ Грегер… Всё хорошо? К чему такая резкая смена планов?

‒ Не волнуйся, Зара. Просто Лексо… попался слишком своевольный дух, ‒ нехотя импровизировал вожак. ‒ Так бывает. Нужно быстрее обуздать его, пока он не навлёк на нас неприятности, и лучше это делать на открытом воздухе и подальше ото всех.

Зара посмотрела на притихшую на отшибе Ингрид и грустно ответила:

‒ Ясно.

‒ Вооружайся и пошли, ‒ приказал Грегер Лексо и сразу отправился к арсенальному складу на столе и стене зала.

Как и следовало ожидать, стоило им выйти, как Ингрид повернулась к Конраду и в самых ярких красках послала его очень далеко «со своими формами единения». Отвернулась к гобелену и, сжимая флягу, стала ждать, когда Грегер уйдёт из подземелья, чтобы она могла спокойно вернуться к себе.

Оставшись с Зарой вдвоём, Конрад предложил ей подышать свежим воздухом, на что она охотно согласилась. Как он и думал, вожак увёл похотливого волака куда подальше. Оставалось надеяться, что тот догадался взять с собой исцеляющее кольцо кобры. А нет ‒ так ему же хуже.

Около получаса Конрад и Зара то прогуливались по лугу, то сидели у скрытой двери в подземелье, и он пытался, как умел, отвлечь девушку от ненужных подозрений и мрачных мыслей. Неизвестно, насколько он в этом преуспел, но снисходительно улыбаться ему она начала довольно быстро.

А потом волака внезапно настигло знакомое ощущение. Тьма всколыхнулась, заклокотала внутри и стала навязчиво тянуть его вдаль, за пределы зачарованной магом зоны. Вот наконец и Арман. Или Нейтан. Может, оба сразу ‒ не важно. Главное, что тёмные снова зовут, и на этот раз их не пришлось долго ждать.

Нейтан был на том же месте, где в прошлый раз. Снова один, без Армана. Пока Конрад шёл к юному магу по зачарованной территории, он чувствовал его, но видеть не мог и молча ждал, нацепив на лицо своё традиционное небрежно-скучающее выражение. А только волак перешагнул через округлую черту, оглянулся.

‒ Я уж думал, опять битый час тут проторчу.

‒ Считай, сегодня тебе повезло.

Парень покосился на Конрада одним глазом, ‒ на второй упала густая чёлка ‒ присмотрелся куда-то в район его шеи и вздёрнул бровь.

‒ Ты что, убил кого-то?

‒ Иногда есть большой соблазн, но приходится воздержаться.

Нейтан иронично ухмыльнулся.

‒ Значит, замучил товарищей? И всё за один день? Ну ты изверг.

‒ Странно слышать это от кого, кто регулярно приносит жертвы тёмным силам, ‒ резонно заметил волак. ‒ Скольких уже замучил и поубивал ты?

Сузив глаз, парень отворотил от него лицо и промолчал. Словно бы и не слышал. Конрад сделал было пару шагов, и вдруг споткнулся о невесть откуда взявшийся корень, резко дёрнулся, чтобы не упасть, и до зверской боли подвернул лодыжку.

‒ Вот ты… гадёныш!

‒ Тебе на будущее, волак, ‒ опять ухмыльнулся Нейтан, пока Конрад покачивался на одной ноге и шипел сквозь зубы. ‒ Люди всего мира стращают друг друга, что тёмные маги ‒ ходячая чума, которую хлебом не корми, только дай кого-нибудь проклясть или убить. Тьме необходимо приносить жертвы – это да. Но убивают ради этого лишь те, кто не хочет заморачиваться. Хотя вместо ежемесячного убийства можно просто частенько устраивать людям маленькие шалости.

‒ Да я тебя за такие шалости как высек бы! ‒ прорычал волак. Хорошо, что исцеляющий артефакт всегда на пальце и уже добросовестно выполняет свою работу.

‒ Эй, не обращайся со мной, как с ребёнком! ‒ тотчас напыжился Нейтан. ‒ Мне скоро семнадцать, и вообще, по возрасту людей не судят! Вот ты старше, ну и что это за показатель? Я могу всего лишь посмотреть на тебя, и ты сдохнешь.

‒ Что-то мне подсказывает, ты не очень-то и пользуешься своим подыхательным взглядом.

Раздражённо покачав головой, Нейтан сложил руки в карманы длинного плаща, приосанился и заявил:

‒ Раз ты уже закончил со вторым этапом освобождения тьмы, сейчас мы отправимся выполнять третий.

Аккуратно и медленно Конрад встал на подвёрнутую ногу. Заживает, но ещё болит. Зараза.

‒ Куда и как мы отправимся? ‒ ровно спросил он.

‒ В наше нынешнее пристанище. Я перенесу нас, ‒ нехотя ответил Нейтан, и волак насторожился. Почему-то вдруг подумалось, что юный тёмный не то чтобы уверен в своих возможностях.

‒ Ты умеешь телепортироваться?

‒ Угораешь?! А как я здесь оказался, по-твоему? На извозчике приехал? ‒ вспыхнул заносчивый парень.

‒ И переносить других тоже умеешь? ‒ допытывался Конрад, и Нейтан, сжав губы в ниточку, мотнул головой, откидывая с глаза чёлку.

‒ Вот сейчас и узнаем!

‒ Погоди… Что?!

‒ Не делай резких движений и особо глубоко не дыши. Смотри, я предупредил.

Не успел сообразить, швырнуть в него чем-нибудь или начать прощаться с жизнью, как на них набежало густое серое облако, темнея, уплотнилось и очень быстро стало почти чёрным. Это было похоже, но всё-таки отличалось от процесса перемещения Арманом. Тьма полностью заволокла, но не расступилась сразу, а как будто немного зависла в растерянности, не понимая, почему «пассажиров» вдруг стало больше, и что теперь с ними делать.

Несколько мгновений колебания, неизвестности, мёртвой тишины, и тьма стала разбегаться. А земля вдруг улетучилась из-под ног, словно волак провалился в яму, его окатило мокрым холодом и напрочь выбило весь кислород.

«Смердящий злейдер, да я же тону!»

Едва сообразив, что происходит, усиленно заработал конечностями, чтобы выплыть на поверхность. Задыхаясь, открыл глаза и увидел лишь зеленоватую муть. Толщи воды всё тяжелели, не желали выпускать свою жертву. Конрад плыл наверх что есть сил, но просвет никак не наступал, и скоро стал слабеть. Подвёрнутая нога разболелась до онемения, воздух кончился, лёгкие невыносимо жгло, темнело в глазах.

Затем в них резко потеплело, вспыхнуло рыжим, и волак перестал чувствовать себя. Дух ягуара так яро заработал его телом, что они буквально вылетели на поверхность, бултыхнулись обратно, но остались на плаву и с горем пополам наконец-то смогли дышать. Покрутили головой, отыскали берег и поплыли к нему.

Выбросившись на сушу, Ферзь вернул управление телом, и на волака обрушилась дичайшая, просто убийственная усталость. В глазах то плыло, то темнело. Опрокинувшись навзничь, Конрад никак не мог отдышаться, чуть не лишился сознания и на минуту ‒ или около того ‒ совершенно перестал соображать, где он, как и зачем. А когда наконец вспомнил, стиснул зубы и смачно выругался.

‒ Нейтан… Да чтоб тебя, тёмный гадёныш!..

Тяжело дыша, провалялся на спине до тех пор, пока артефакт кобры наконец не избавил от приступа удушья. Только тогда, с трудом соображая, сел и стал оглядываться по сторонам.

И куда, скажите на милость, его занесло? Перед ним простилалось русло реки, каменистый берег и… И больше он ничего не видел. Только густую пелену молочно-белого тумана да пасмурную серость. И ни единой живой души. Нейтан как сквозь землю провалился.

‒ Час от часу не легче, и что теперь?!

Ни хрена не видно. Ну вот просто ни хрена! Сколько бы ни бродил по пустынному берегу реки, туман всё больше сгущался, и Конрад потерял всякие ориентиры. Ферзь шнырял где-то в толщах холодной мглы, но даже тениум не мог понять, куда они попали и как отсюда выбраться. Стало ясно только одно ‒ это место зачаровано магией.