«Да у тебя спланированная стратегия!», ‒ усмехнулся над хозяином Ферзь.

‒ Ты знаешь, что это во благо, ‒ тихо ответил он, вставая с кровати. ‒ Лучше скажи мне, где сейчас Ингрид.

«Там же, где и бедная эльфийка. Лови свой момент, злой гений».

‒ Отлично.

Ингрид сидела за обеденным столом, помешивая сахар в кружке с горячим чаем. Конрада она встретила косым взглядом и деланно отвернулась. До сих пор никак не простит ему связь с тьмой и всё, что из этого вышло – фактическое изгнание из стаи Мортена и гибель Содо. Непонятно только, из-за кого она злится на тёмного больше всего. Его братца она терпеть не могла и без него стала жить куда спокойнее. Одного партнёра Зары опасалась не меньше, чем второго, похотливого Лексо. Наверное, сам факт гибели соплеменника питает Ингрид такой отчаянной ненавистью к косвенному её виновнику. От этого на душе становилось гадко и уныло.

Рахион и Лаисия, как и ожидалось, готовили ужин. Один помешивал что-то в котле, вторая нарезала на кухонном столе зелень. Конрад воспользовался примером Ингрид, налил себе чай из вечно горячего заварника и сел напротив неё, но с другого края стола.

‒ Как Грегер, кто-нибудь знает? ‒ спросил невзначай, сделав угрюмое лицо.

‒ А что, добить хочешь? ‒ хмыкнула Ингрид. Рахион хихикнул и стал пробовать блюдо из котла на соль. Кажется, сегодня на ужин овощное рагу с мясом. Излюбленное эльфийское блюдо.

‒ Я не хотел, чтобы так вышло, ‒ пробормотал волак, делая глоток травяного чая, стрельнул взглядом по присутствующим и спросил Ингрид: ‒ Ты же наверняка заходила к нему. Как его рука?

‒ Ещё не исцелилась, ‒ ответила она, вытащила из кружки чайную ложку, положила на стол и ядовито улыбнулась. ‒ Ну что поделать. Придётся мне помогать ему и с ужином.

Закрыв глаза, прикрываясь кружкой, Конрад воспроизвёл в голове знакомую мантру. «Да будет тьма»… И в его внутреннем сосуде вновь ощутился плеск коварной чёрной воды.

‒ Ну что ты, можешь не напрягаться… малышка! ‒ поддалась внезапному порыву Лаисия и стукнула ножом об столешницу.

‒ Кто-то что-то вякнул? ‒ «удивилась» Ингрид и театрально покрутила головой.

Эльфийка развернулась к ней, вся красная лицом. Наверное, если бы не отложила нож, воткнула бы его сейчас кому-нибудь в спину. Рахион со вздохом покачал головой и стал усерднее помешивать в котле своё варево.

‒ Я сказала, ты можешь не напрягаться и не подлизываться к Грегеру! Смотреть тошно! ‒ не в своей манере процедила всегда миролюбивая девочка-одуванчик. ‒ Тебе что, моего брата мало? Решила всех здесь оприходовать? Ведёшь себя, как потаскуха!

Ингрид громко стукнула кружкой об стол и развернулась.

‒ Ржавая, ты совсем уже страх потеряла?!

‒ Лаисия, не смей оскорблять Ингрид! ‒ обернулся и шаман.

‒ А ты не лезь, Рахион, и не защищай её! Такие, как она, недостойны уважения! ‒ конкретно понесло эльфийку. Тьма радостно плескалась и подначивала.

‒ Такие, как я? ‒ опасно прищурилась Ингрид. ‒ Что ты на личности переходишь, дура ограниченная? Ты на себя посмотри ‒ одеваешься, как дешёвая проститутка…

«Что-то не туда вас понесло, девочки, ‒ качнул головой Конрад. ‒ Никаких личностей. Вы забыли суть своего конфликта? Напоминаю ‒ Грегер!»

Тьма заплескалась сильнее в его сосуде, и на миг показалось, что кухню заполонила чёрная дымка. Но лишь на миг.

‒ Прекрати на него вешаться, поняла?! ‒ стала горячиться и показывать зубы Лаисия.

‒ Девочка, я с Грегером уже много лет, а ты здесь без году неделя, ‒ нагло хохотнула Ингрид. ‒ Меня он любит и бесконечно мною дорожит. Ну а с тобой всего лишь спит, и только-то.

‒ Что?! ‒ Рахион уронил длинную деревянную ложку и вытаращился на сестру. ‒ Лаисия?!

Багровое лицо эльфийки преисполнилось надменным ликованием.

‒ А с тобой ‒ нет! Вот ты и бесишься. Несчастная!

В сосуде так забурлило и заплескалось, что Конрад едва сдержал торжествующую улыбку. Абстрактный кувшин стал наполняться, а значит, всё идёт как по маслу. Волак уткнулся в кружку с чаем и продолжил притворяться собственной тенью.

‒ Ты вообще соображаешь, что несёшь, долбанушка остроухая?! ‒ вскочила на ноги Ингрид, опрокинув скамью и чуть не перевернув стол. Конрад поймал её кружку и не позволил горячему чаю разлиться.

‒ Вывожу тебя на чистую воду. И только-то! ‒ парировала Лаисия, на всякий случай попятившись к выходу. ‒ Что, не получилось затащить его в постель за все эти ваши «много лет»? Извини, но, похоже, ты не в его вкусе и немножко уже в пролёте. Потому что ему понравилась Я!

«Ну давай, Ингрид, скажи что-нибудь провокационное, ‒ подначивал тёмный. ‒ Красивые слова о целомудренных дочерних чувствах сейчас совсем не к месту».

На секунду вновь померещился чёрный туман, и всё снова стало прежним.

‒ Да если бы я только захотела, моим бы был не только он, а все волаки, которые здесь живут… И жили! ‒ яростно прорычала Ингрид и пинком запустила опрокинутую скамью в нижний шкаф.

‒ Ой, не льсти себе! ‒ взвизгнула Лаисия и сделала ещё шаг к выходу. Рахион поднял с пола ложку, и всем его вниманием завладело перемешивание ужина. ‒ Захотела бы она! Да кому ты вообще сдалась, кукла перекачанная?!

Ингрид угрожающе двинулась на эльфийку.

‒ Поверь мне, крошка, как только я захочу ‒ я сдамся всем. Уж что-что, а будоражить мужские инстинкты я могу, даже если мне это не нужно. Но такова моя природа. Ты думаешь, почему Грегер принял тебя в стаю?

Лаисия перестала пятиться. Тьма радовалась и вовсю пировала, а голос Ингрид понизился и стал почти спокойным, даже доверительным:

‒ Потому что он хотел меня. Видишь ли, недавно, после одного… случая, ‒ она недобро глянула на Конрада через плечо, ‒ назовём это так ‒ во мне стали пробуждаться инстинкты… И так вышло, что Грегер оказался единственным доступным мне мужчиной.

‒ Ты… что несёшь? Какие инстинкты?! ‒ от души изумилась Лаисия.

‒ Весь день, после стычки с кобрами, мы с ним провели в дороге, пока он не решил вызвать Римариуса, чтобы попросить нас телепортировать. Не рискнул он останавливаться со мной на ночёвку, ведь этот день был пыткой для нас обоих. Мучительной грёбаной пыткой! Потому что меня крутило от бешеного желания хотя бы одного самца, а Грегер это чувствовал. И против своей воли откликался.

– Хотя бы одного?! Ты что…

– Волак не может не отвечать на страстное желание женщины своего племени ‒ против инстинктов не попрёшь. А тут ты такая несчастная, – в лоб рубила правду-матку Ингрид и насмешливо закривлялась: – Пустите меня, бедненькую, в вашу стаю. Куда же я пойду, одна, да без своего братика? Вокруг ведь такой страшный и опасный лес, а я в коротких штанишках! Фу! Потому Грегер тебя и принял, и я больше не была против. Ради наших с ним нежных и крепких отношений, которые мы не хотели бы портить совместной постелью. Так что кувыркайся с ним и дальше, ржавая дырка, я не возражаю. Но на большее на рассчитывай. Потому что своей душой он был и останется только моим!

Глаза Лаисии сверкнули влагой, кинули обиженный взгляд на Рахиона, что нескончаемым помешиванием превращал рагу в кашу, и снова впились в Ингрид.

‒ Ты даже не скрываешь, что используешь Рахиона для своего… ненормального удовлетворения, ‒ тускло прошелестела Лаисия.

«Вот же страсти, подавись и блевани злейдером гнилая бездна! ‒ поражался про себя Конрад. Кто бы мог подумать, что его невинный интерес к тонкостям размножения волаков запустит такую цепную реакцию. И зачем он полез с этими расспросами именно к Ингрид! Как этот идиот Мортен мог допустить такое! Просто стоял и смотрел, пока он… Ладно, хватит. Реакция эльфийки на раскрытие пикантных подробностей, конечно, съедобна, но для насыщения этого мало. ‒ Конфликт, дамы, тёмные силы хотят вкусный конфликт!»

Как и при других его требованиях, перед глазами мигнула чёрная дымка.

‒ Да ты просто больная нимфоманка! – рявкнула Лаисия. – А дальше-то что будет? Рахиона тебе станет мало? Ты всех, кого видишь вокруг, здесь затрахаешь?!