Некоторые близкие по происхождению или по территориальному признаку народу объединялись в целях продлить свое существование. Количество вымерших языков резко возросло за эти шестьдесят лет, остались лишь самые распространенные. В итоге большая часть людей приходила к мысли о необходимости создания нового средства общения. И за основу брались наиболее распространенные языковые группы и семьи. Это позволило им понимать друг друга и иметь возможность общаться, когда на свете не останется никого из тех, с кем они говорили на одном языке.

В первую очередь слияние государств коснулось Старого Света – его небольшие и малочисленные страны быстро поняли, что нужно объединяться. Не имело смысла дальше блюсти свою целостность. Сближению способствовало и увеличение уровня Мирового океана, из-за которого часть низменностей Европы оказалась затопленной. И если бы раньше эта причина привела к возникновению территориального конфликта, то сейчас земли было много, а людей мало.

Народы Африки, наоборот, вначале ушли вглубь материка. Испокон веков враждовавшие некоторые племена долго не принимали новые правила, а их традиционно высокая рождаемость помогала закрывать на случившееся глаза. Но со временем основная часть аборигенов перебралась к морям и океанам. Многие женщины предпочли переехать, зная, что им будут рады в любой стране.

Жители стран бывшего СНГ остались на своих местах, приняв текущую ситуацию. Регионы близ бассейна Северно-Ледовитого океана сильно опустели, и основная популяция перетекла к югу региона. Восточная Россия смешивалась с Китаем и Японией, западные области страны, наоборот, принимали к себе соседей.

Юго-Восточная Азия с ее высокой плотностью населения не сразу почувствовала гнет опасной тенденции, но спустя 60 лет численность края сократилась почти вдвое. Она продолжала лидировать по количеству людей в мире, но правительство стран било тревогу. Да, населения было много, но также много и оставалось одиноких мужчин. И контролировать их становилось все сложнее.

Новый Свет тоже не избежал печальной участи. Женщины из Центральной Америки предпочли бежать в Соединенные Штаты и Канаду. Часть, наоборот, ушла на юг – в Бразилию и Аргентину. Спустя некоторое время часть региона стала безлюдной.

Коренные жители Австралии, Новой Зеландии и Океании остались на местах, их белое население стран переехало, преимущественно в Великобританию и Америку.

Нет, на самом деле мало кто хотел покинуть родной край. Первое время сопротивление переселению достигло больших масштабов. Некоторые народы не желали знать правду, считая сокращение доли женщин очередной байкой ученых наряду с глобальным потеплением или похолоданием. «Раз сейчас стало меньше, значит, потом станет больше», – рассуждали они. Но такая тактика привела к тому, что эти народы исчезли полностью.

Единственное, что могло спасти человечество, – это объединение и совместный поиск решения проблемы.

Чем и занимался Михаэль Коулман. Этот мужчина был в высшей степени необычен. Умный, целеустремленный, находчивый и чрезвычайно сдержанный.

За последние годы он посетил каждый континент, включая Антарктиду. Мужчина изучал политические системы стран, их законодательство, вникал в научные разработки и знакомился с новыми технологиями. Общался с совершенно разными людьми: политиками, учеными, биологами. Он овладел многими ключевыми языками планеты, получил несколько образований. Мужчину интересовала любая идея, любая зацепка на пути к восстановлению мира.

Он знал свою миссию и четко выполнял ее.

Люди настороженно относились к Михаэлю, их смущали его демонстративная холодность и молчаливость. Он мало говорил, больше слушал. Периодически кивал и даже улыбался, но его черные глаза всегда оставались серьезными.

Коулман был высоким смуглым брюнетом с тонкими европейскими чертами лица, что-то французское прослеживалось во внешности. Он уже и сам не знал, от кого получил ее в наследство. Да и никого это не интересовало в новом мире. Родители мужчины погибли от несчастного случая, когда ему было десять лет. Мальчика взял под опеку дальний родственник и передал на воспитание няне.

Фигура Михаэля была подтянута и стройна. Но пусть внешняя худоба вас не обманывает – физически мужчина был очень крепок. А еще предприимчив и верен принципам страны, которой служил, – Амазии.

И он ждал возвращения в родные места все последние месяцы, как только ему сообщили об этом. Но точная дата отлета не была известна, поэтому Михаэлю оставалось лишь использовать оставшееся время для получения новой информации.

Его последним пристанищем стала небольшая страна Старого Света, наверное, самая консервативная из сохранившихся. Порой ее правила и законы удивляли даже повидавшего все Михаэля. Но он умело скрывал истинное отношение к происходящему. Благодаря этому, руководство страны благосклонно относилось к молодому политику и позволяло увидеть больше, чем разрешено обычному иностранцу.

Михаэль проснулся в половине восьмого утра, как всегда. Он привел себя в порядок и вышел из дома. Постоянный завтрак в кафе напротив дома стал частью ежедневного ритуала и немного сглаживал впечатление от опустевших улиц. Коулман внимательно изучил историю страны и по старым фотографиям знал, как многолюдно здесь было раньше. Конечно, он не застал те времена, но что-то глубоко внутри, некий генетический механизм напоминал, что происходящее в мире ненормально. Так не должно быть.

Политик наизусть знал расписание рабочих будней и готовился к очередному заседанию Совета. Он чувствовал себя комфортно, когда все шло по заранее продуманному плану. Но сегодняшний день оказался другим. Едва мужчина зашел в здание, как раздался внезапный звонок от наставника в новой стране. Михаэль хлопнул по запястью, и перед ним возникла голограмма. Он не боялся, что кто-то увидит картинку, технологии нового мира адаптировали ее под сетчатку каждого отдельного пользователя. В руку был вживлен микрочип, который совмещал в себе возможности смартфона, медицинских приборов, банковских карт. В будущем функциональность чипа планировалось расширить.

– Михаэль? Ты можешь говорить? – скрипучий голос наставника звучал взволнованно.

– Да, господин Дишоу, – напряженно ответил герой.

– Наши планы изменились, приходи в Главный суд.

– Но…

– У тебя полчаса.

Продираясь сквозь публику и ища глазами знакомого, Коулман с удивлением отметил, как много людей собралось сегодня в помещении. Обычно судебные процессы не вызывали особого интереса у публики, но сегодня в зале царил аншлаг. Взбудораженный гул людских голосов заполз в голову молодого мужчины, и тот недовольно поморщился.

– В чем дело? – едва успел спросить он у Дишоу, как только судебный заседатель попросил соблюдать тишину.

– Смотри и запоминай.

В первом ряду, справа от стола судьи, сидел парень. Он был очень молод – лет двадцать, не больше. И очень напуган, несмотря на упрямо задранный кверху подбородок.

Михаэль видел сбоку его лицо и отметил капли пота, катившиеся по лбу бедолаги. «Интересно, что же он натворил? Кража? Но господин Дишоу явно не позвал бы его ради такой ерунды. Нет, здесь дело посерьезнее», – подумал иностранец.

– Франц Симонэ обвиняется в непотребных приставаниях к Лиане Шелтер, – наклонился к нему наставник, объясняя ситуацию.

Постепенно перед Михаэлем вырисовывалась картина. Симонэ и Шелтер обручились по взаимному согласию, но без разрешения родителей девушки. Задолго до помолвки они выбрали для дочери другую партию, и по законам страны имели на это право.

Насколько сильно изменился мир! В далеком 2020 году в цивилизованных странах никто бы не обратил на это внимания, но нынешние реалии диктовали новые правила.

В государстве, где жил последний месяц Коулман, строго контролировались все браки – женщины должны были доставаться самым сильным, лучшим, богатым, влиятельным. И в этом мире не было места для любви. Кто-то быстро привык, а отдельные бунты молодых парней жестко пресекались. Некоторые женщины были даже рады сложившейся ситуации – обеспеченная жизнь привлекала многих. Но не всех.