Истопника и посудомойку, решивших, что отставной лейтенант во дворе устроил для них представление, управляющий — пинком одному и подзатыльником другой — вернул заниматься делами. После чего обратился к завершившему отжимания Немченко:

— Лиц, я вчера услышал, что олу Тешову требуется офицер в дружину. Его замок находится в трёх днях пути от Хатина. Хочешь, могу познакомить с десятником, который мне об этом сказал.

— Спасибо, Гис, но уже не нужно. Я нашёл, что искал. Условия службы и оплата меня устраивают, так что, сегодня вечером или завтра утром я от вас съезжаю.

На завтраке к нему вновь подсела Ливия. На этот раз выглядела она немного помятой, без своего обычного бодрого вида. Ночка выдалась непростой — засиделась с друзьями допоздна, да ещё и с молодым разносчиком у них явно веселье продолжилось. Вдовья доля у трактирщицы не сильно грустная, но утомительная.

— Малыш, всё же принеси мне зелье. — приказала она своему красавчику, когда тот принёс Андрею и ей полный поднос всякой снеди, вина и травяного чая. — Никак руки не дойдут лечилку зарядить. Переборщила с наказанием одной из посудомойщиц, потом её пожалела, теперь вот сама расплачиваюсь. — пояснила она, заметив взгляд, брошенный молодым постояльцем на её перстень со знаком целительства. — Слышал уже, что произошло, ну, кроме праздничного веселья?

— Не-а. — улыбнулся Немченко, накалывая на двухзубую вилку разрезанную вдоль колбаску, лежавшую в сковороде среди пожаренных яиц.

Сказал правду. Хотя, какими новостями кабатчица, жадно припавшая к кружке, хочет поделиться, мог предполагать.

— Ты всё проспал, мой дорогой Лиц. — она довольно выдохнула, сделав три глубоких глотка. — Вечером напали на особняк одного из самых сильных и богатых владетелей нашей провинции. Слышал про ол Манела? Вот на него. Понятно, такое мог совершить кто-то из не менее могущественных магов, и точно не один. В общем, говорят, там всех убили, даже слуг. Не знаю, насколько правда. Наш город под короной, так что, тут, скорее всего, кровная месть присутствует.

— А что стража?

— Да ничего. Разборки олов их не касаются. Прево, наверняка, уже доложили. Пусть королевские дознаватели узнают, с кем у Манелов был конфликт, и имели ли те право устраивать такое кровавое побоище. Тут у нас не менее интересное случилось. Поямо перед моим заведением! — она интригующе замолчала, и в этот момент молодой раб принёс чарку с зельем. — Спасибо, малыш.

Парень на карапуза совсем не походил, но кабатчица упорно обращалась к нему как к маленькому.

— Что, очередная битва? — произнёс Андрей с набитым ртом.

— Нет, лучше. — Ливии заметно полегчало, алхимия оказалась мгновенного действия. У тёщи ола Рея имелся рецепт подобного состава. — Удавку убили. Ах, да, ты же не местный, не знаешь. Два года почти каждые праздники — осенние, зимние, весенние, летние — людей душил. Главное, даже не грабил мерзавец. Ловили его всей стражей, троих даже казнили, думая, что это он, сами дураки признались, когда их пытали.

— Так может и в этот раз не он?

— Он, он, Лиц, не сомневайся. По ремню с железными шипами признали, из-за которого и прозвище Удавка дали. Но теперь всё, нарвался на какого-то мага-воздушника, тот его и иссушил так, что смотреть страшно. Я выходила туда утром, действительно жуткое зрелище.

Андрей еле сдержался, чтобы ре провести рукой по своей шее, которую ему вчера пришлось исцелять лечилкой.

— Наверное за него награда была обещана? Как думаешь, стоит за ней обратиться или нет? — намеренно решил раскрыть своё инкогнито благородный Анд.

Соображала трактирщица быстро — издержки профессии — к тому же у неё голова перестала болеть.

— Ты… простите, вы…

— Так точно. — Немченко отхлебнул чая. — Только, давай договоримся, об этом пока никому ни слова. — он не сомневался, что, не пройдёт и часа, руководство стражи под большим секретом узнает, кто расправился с Удавкой. — Это вышло случайно. Он сам на меня набросился. Знаешь, пожалуй, я не стану требовать себе приз. Приехал, скрывая свою одарённость, и уеду также. Потом можешь и не скрывать, что у тебя владетель Рея гостил. Амулет свой дай, заряжу.

Растерявшаяся женщина с большим трудом стянула с безымянного пальца перстень. Руки у неё после вчерашних возлияний чуть заметно припухли.

— Благородный господин, вы… — протянула она разряженную лечилку.

— Какой ещё господин? Мы ведь стали друзьями, Ливия. Для тебя я просто Анд, ну, когда нет рядом чужих ушей, а так, Лицерос. И в обоих случаях на ты. Договорились? А там что у тебя за кулон? Заряжен?

— Сигналка. Да, наполовину.

— И её давай.

Наполнив оба артефакта трактирщицы, Андрей отправился на конюшню за Буцефалом, негоже являться к дяде как бедный родственник пешком. Ливию он оставил в полном замешательстве. Та явно пересматривала суть произошедших ночных событий в свете ставших ей известных фактах.

Конь заждался своего хозяина. Хоть лошадей, находившихся на постое у трактира, и выгуливали, но в небольшом дворике много не побегаешь.

Скормив Буцефалу морковку, Немченко велел конюху его оседлать и спустя пять минут выехал через боковые ворота.

Празднования будут идти всю неделю, хоть и по убывающей. Части тел казнённых накануне уже развезли по городу. Площади перед «Королевскими псами» досталась, как громко оповещал рыжий мальчишка, раздробленная железной палкой нога насильника, который по мнению некоторых горожан таковым вовсе не являлся. Судебные ошибки в Далиоре случались сплошь и рядом, а помогавшие выявлять истину пыточные инструменты заодно способствовали и самооговорам.

Андрей где-то читал, что и в его родном мире, прежде чем поймать пресловутого Чекатило, несколько человек огульно обвинили и расстреляли.

Ярмарочные представления вновь возобновились, правда, людей сегодня на них собиралось чуть поменьше чем вчера.

Одну улочку пришлось объезжать из-за сцепившихся осями телег. Круг сделал небольшой и вскоре переехал Старый мост, оказавшись в квартале богатых особняков, покинутом им накануне.

У Манелов царила суета. Дом всё же смогли спасти от полного выгорания, хотя больше половины окон глазели на улицу обуглившимися прогалами. Зато крышу пожар почти не затронул, лишь в её центре черепица покоробилась и потрескалась.

Похоже, тот выживший ол организовал вывоз всего сохранившегося имущества. Вдоль ограды и на дорожке внутри стояли подводы, на которые слуги и дружинники стаскивали скарб. Скорее всего, повезут в замок. Манел от Хатина недалеко, если поторопятся, за три дня доберутся.

У ворот Немченко приметил и двоих олов в компании лейтенанта стражи. По виду, мужчины походили на чиновников палаты магов или резиденции прево.

Подъезжать и прислушиваться к разговорам землянин не захотел, даже сумрачного слухача не отправил. Свернул к дому Тураев.

— Ты кого ищешь, лейтенант? — хмуро спросил стоявший на въезде во двор дружинник.

Чувствовалось, что события прошедшего вечера вселили тревогу во всех жителей богатого квартала. Вот и здесь количество патрульных во дворе было пятеро вместо обычных двух-трёх, да ещё впридачу к ним, закутавшись в бобровую шубу до пят — это при температуре-то не ниже плюс десяти — в беседке сидел старик ол Шепель, маг хаоса третьего ранга, служивший Тураям ещё до рождения дяди Фаниса.

Ответить Немченко не успел. Хорошо знавший Вита дедуля благодаря своей дальнозоркости и хорошей зрительной памяти быстро опознал гостя, в чём ему помогла не закрытая Андреем аура одарённого.

— Вит! — старик необычайно шустро для своего возраста вскочил и направился к воротам. — Не верю своим глазам! Вит! Вит ол Шерриг! Впустите его, болваны! Хейнер, стрелой к господину, предупреди о приезде племянника!

Он обнял соскочившего с коня землянина. Когда-то, будучи маленьким, младший Шерриг во время пребывания в гостях у дяди хвостиком ходил за олом Шепелем, показывавшим мальчику всевозможные зрительные фокусы, на которые только адепты хаоса и были способны. С тех пор, несмотря на огромную разницу в возрасте между Витом и стариком сложились почти приятельские отношения.