Прошлая жизнь казалась далекой, будто подернутой дымкой. Сначала Линда сама гнала лишние мысли, а потом… потом привыкла: не думать, не сравнивать, не вспоминать. Жить – здесь и сейчас. Иногда собственное поведение удивляло, но времени поразмыслить над этим не было. Все силы, что не съедали лекции магов, отнимали уроки боя.

Обучал их сам тэн Рейнар, строгий, требовательный, но не злой. Тэн Снур же в процесс не лез, ни действиями, ни советами, что Линду радовало: мужчина этот симпатии не вызывал.

Кряжистый и в сравнении с остальными невысокий – явно кровушку уроженцев Хороира разбавили местной. Белая сетка шрамов на плечах, словно его кромсал на куски, а потом собирал заново какой-то безумный лекарь. Холодный взгляд глубоко посаженных глаз, улыбка, похожая на оскал. Девчонок мелких в его присутствии аж до икоты пробирало, да и самой Линде приставать с вопросами не хотелось. И, к счастью, не приходилось.

С гьярраваром этим, как и с его людьми, числом чуть больше десятка, ребята словно в параллельных вселенных вращались, встречаясь лишь изредка, в показательных боях. Воины тэна Снура питались отдельно, несли службу по охране периметра, обеспечивали деревню мясом и рыбой, словом, занимались своими делами и общаться не лезли.

Площадка для тренировок стала вторым домом почти для всех взрослых парней: Юры, Олега, Ивана, Дэна, Тимура и, конечно же, Виктора. Линда, единственная девушка в этой компании, кусала губы от зависти и восхищения, глядя на него. Парень больше года занимался фехтованием и «деревенских» разделывал только так. И все же до людей Рейнара, воинов по профессии, он никак не дотягивал. Удавалось порой озадачить непривычным стилем, но не больше. Каждый из них, опытный гьярравар, стоил пяти, а сам тэн – десятка.

Первый раз, когда мужчина, раскатывая слова на звучном рыкающем джерре, рассказывал про гьярру, особую внутреннюю «магию воинов», она смотрела недоверчиво. Нет, в образ местных вояк, здоровенных, сильных, безбашенных, боевой транс вписывался легко, но то, что это возвели в ранг учения, казалось странным.

Основой было гьяр-до, состояние, похожее на лечебную медитацию. Тэн Рейнар не раз говорил, что каждый воин должен прежде всего знать свое тело и его возможности, контролировать силы и уметь восстанавливать их.

На минимальном уровне эту науку знали многие, на севере детей начинали учить лет с десяти, на Хороире – и того раньше. Но гьярраваром воин если и становился, то лишь когда осваивал в должной мере гьяр-ча – гьярру, направленную вовне.

Увеличенная скорость реакции и повышенный болевой порог, телекинез, психические атаки и защита от них, чуть ли не левитация – мастера умели многое. Рейнар говорил все это недоверчивым ребятам, а после махнул рукой и устроил демонстрацию. Ухмылочки с лиц мигом слетели! Линда и сама ощутила, как заполняет грудь бешеный восторг, а губы растягиваются в глуповатой улыбке. Она словно очутилась на съемках фильма, только здесь все было всерьез и гораздо круче.

– Вот и купил он нас, – сказал тогда Виктор, и девушка не могла с ним не согласиться.

Тэн ее завораживал, и умениями своими, и характером, и брутальной внешностью. Да, положа руку на сердце, и на большинство его воинов посмотреть было приятно. Она всегда восхищалась людьми, хорошо владеющими своим телом, и не упускала возможности чему-то у них научиться.

Витька перехватывал порой ее жадные взгляды и ухмылялся, она фыркала.

Так и жили.

Тренироваться приходилось много и тяжело. Она поблажек не просила, но чуяла, что в парных боях ее стараются беречь. Во всяком случае, так делали Виктор, Ваня, Ивар да и сам тэн. И все равно с рук, ног, боков не сходили синяки: старые не успевали отцвести, а уже появлялись новые.

Каждое утро тело гудело, и казалось, что встать нет никаких сил. Она ложилась ровно, пытаясь сосредоточиться и расслабиться одновременно, пробегала мысленным взором по телу и… ничего не происходило. Девушка злилась, и это не способствовало успеху. Лишь раз она ощутила нечто похожее на то, что описывал их гьярвен – тэн Рейнар. Зрение будто отключилось, и на первое место вышло осознание тела, да столь яркое, что она испугалась и упустила состояние. И больше оно не вернулось.

Гьярра не давалась никак.

А Линда жаждала ее, как никто другой. Она видела в этих воинских забавах и реальную возможность развития: все же гьярраваров ценили как особую касту воинов – и любовь, возведенную в искусство. А она питала слабость ко всему, связанному с движением: к спорту, танцам, единоборствам…

Конечно, Джерр не был землей обетованной – об этом им не раз напоминал грен Лусар сразу же после рассказов о шикарных перспективах для магов, – но сейчас здесь было почти спокойно.

С Империей царил хрупкий, но все же мир. Хоть и не любили там гьярраваров, а тут – торийцев, но крупных сражений давно не случалось, и страны были в официальном нейтралитете. Стычки бывали, на границах вечно что-то делили, но чаще джеррцы страдали не от жителей Эйлатейи, а от северных «рыжих братьев» – джерриятцев.

Джерр, формально единый, делился на Джер-риот и Джер-рият, и полный покой в северных землях был редким гостем. От налетов джерриятцев, яростных и непримиримых, стонал весь запад: от Хороира, Холодного острова, колыбели северного народа, до городов на окраинах пустыни Сса, что располагалась далеко на юге.

И все же нынешний дзар, как и его отец, держал Джерр крепко, не выпуская из мозолистых ладоней ни на миг. Здесь дышалось легче, чем в Империи. Тут привечали магов, не стремясь заклеймить каждого обладателя дара. Тут было больше свободы для женщин, пусть и находящихся на вторых ролях, но все же – не бесправных.

Тут было просто находиться в «здесь и сейчас», не отвлекаясь ни на воспоминания о прошлом, ни на мысли о будущем.

И теперь девушку ждал шаг навстречу грену Лусару.

Про то, что им предстоит, ребятам заранее не рассказали. Просто вместо обеда пригласили пройти к магу. Кто-то тревожился, кто-то ворчал, желая кушать, а не учиться. Линда поймала себя на том, что испытывает любопытство.

В доме, в который так и не довелось попасть ночью Мие, изредка проводили занятия. Линда была там всего пару раз, ничего странного не заметила. Дом как дом, больше на сарай похожий: глухие стены, никакой отделки, пол земляной. Пара узеньких окон под крышей, из мебели лишь лавки да столы, пустые или заваленные бумагами и разнокалиберными склянками. Помесь лаборатории с ученическим залом. Ни пентаграмм на полу, ни уродцев в банках, ни курящихся в тиглях зелий. Артефактов – и тех не видать. Скукота.

Но сегодня все оказалось иначе. От дома несло тошнотворной сладостью, Линда даже споткнулась на пороге, замешкалась, не желая шагать внутрь. Хильда шикнула на нее, призывая не мешать остальным, подпихнула сзади, и войти пришлось. Там уже были оба мага, тэн Рейнар и тэн Снур, и парочка сильных гьярраваров – Ойстейн и Фин.

Ребят рассадили прямо на полу вокруг маленького очага. Ничего толком не объяснили, сказали лишь, что проверят их силы. В огонь полетел пучок травы, дым застелился по полу, и девушку накрыло новой волной неприятного запаха. Младший маг прошел по кругу, разнося всем отвар в кувшинчике. Остановился напротив девушки, привычно плеснул в кружку – немного, едва ли на четверть. Пить непонятно что, особенно в свете недавнего «приключения» Риты, не хотелось. Но грен Иртен ждал, ждали и остальные, и Линда опрокинула в себя стаканчик. Ничего. Мир не перевернулся, да и на вкус оказалось не так гадко, как ожидала. Особого эффекта тоже не почувствовала, просто стало спокойней и будто бы даже тише, словно в уши пихнули немного ваты, а саму ее укутали в тепленький плед.