– Маг должен быть очень внимателен, особенно если маг этот – столь прекрасная женщина. Выбирать, с кем и что пить, что и кому говорить, как расходовать силы. Тебя ведь на всех не хватит. Ты хочешь лечить – похвально, работа будет всегда, но ты просто иссякнешь, а после умрешь, если будешь отдавать так бездумно. Учись расходовать аккуратно, а еще – быстро восполнять резерв.

Вещи он говорил правильные, Рита понимала это и даже внутренне соглашалась, но руки… руки его творили что-то совсем несерьезное и малоподходящее для наставника. Щекотали запястья и сжимали плечи, словно случайно касались колена и оглаживали бедро. Дрожь желания прокатывалась по телу волнами, заставляя вздрагивать и выгибаться. Мелькнули и исчезли страх, раздражение, осталось лишь чувство неправильности происходящего, и оно крепло в ней вместе с жаждой продолжения.

– Вот и сейчас зелье так сильно действует лишь потому, что ты слаба. Но я помогу. Ты веришь мне?

Собрала волю в кулак, выдохнула:

– Нет. Не верю. Я и вправду пойду.

– Понимаю, – сказал мужчина и притянул к себе.

Близко, слишком близко. Так наверняка слышно и грохот ее сердца, и рваное дыхание. Открыла рот, чтобы возразить. Не успела. Его губы коснулись ее – легко, дразняще, почти случайно. Девушка замерла, и мир сузился до этих губ и мужских рук, что крепко держали ее за плечи.

Целоваться негодяй этот умел, и еще как! Сверкали звезды, шумело в ушах, голова кружилась, как от шампанского, и мысли, закручиваясь в водоворот, улетали далеко-далеко.

– Ты красивая женщина, Маргарита, – сказал грен Лусар, отрываясь от ее губ.

Рита нервно хихикнула раз, другой и, не выдержав напряжения, расхохоталась. Маг нахмурился, явно не понимая причины, а она не могла остановиться и все смеялась, сильно, до слез и колик в животе.

– Ох, вот так общаешься с человеком, общаешься… – начала девушка, стирая со щек мокрые дорожки, – а потом он выдает ни с чего: «Вот ты, Маргарита, красивая женщина, я – свободный мужчина… а не пора ли нам в койку?» или что-то еще в том же духе. Как же это дос-стало! Сил моих больше нет.

Он молча встал и сходил к рабочему столу, вернулся с кружкой попроще.

– Пей.

– Нет уж, спасибо. Мне и того бокала хватило.

Эта истерика подействовала на нее не хуже холодного душа. Нет, кожа еще горела от его прикосновений, тело ныло в ожидании новых, но в голове значительно прояснилось.

Мужчина поставил кружку на столик и продолжил убеждать:

– Это вода. Просто вода. Тебе нужно успокоиться и сделать то, ради чего все было затеяно.

– Э, нет… – протянула Рита, поднимаясь.

– Да сядь ты уже! – рявкнул маг.

Он с силой схватил ее за плечи, девушка поморщилась и осознала с испугом, что даже боль ей сейчас по нраву. «Бежать, скорее бежать!» – вновь забилось в голове. Хватка ослабла, мужчина вздохнул и огладил ее руки, словно извиняясь за несдержанность.

– Не бойся меня, Маргарита. Я не трону тебя, обещаю. Не сегодня. Потом, если захочешь и сама придешь.

– Не приду, – уронила она.

Он улыбнулся уголками губ, словно знал что-то, недоступное ей.

– Как скажешь. А сейчас – разуйся, ляг и приготовься слушать.

И Рита решилась. Не на бросок к двери, нет, а на то, чтобы вновь опуститься на кровать. Не похож он на маньяка, а с остальными всегда можно договориться.

Или просто ей хотелось остаться?

Обувь упала на пол, девушка раскинулась на постели звездой – делай что хочешь. Мысли опять занесло не в том направлении, но тут грен Лусар мазнул чем-то холодным и мокрым ее лоб, потом запястья и щиколотки.

– Учись смотреть в суть вещей, видеть больше, чем остальные. У зелья, которое ты назвала любовным напитком, есть одно прелестное свойство: оно и вправду усиливает чувствительность. Запах, вибрация, звук. Прикосновение. Оно будто барьеры в голове сносит. На простых людей действует весьма… определенно. Особенно на чувственных женщин.

Он произнес это так буднично, что девушка, несмотря на двусмысленность своего положения, даже не смутилась.

– А что это значит для мага? – продолжил он, словно на лекции.

– Что?

– Думай!

Рита поерзала в кровати. Лежать звездой становилось неудобно, но она не рискнула перевернуться и попыталась отрешиться ото всего.

Чувствительность, значит. Для мага. И отсутствие барьеров в голове.

– Пополнение резерва? – выдохнула она.

– Именно так. Ты же знаешь, чем маги отличаются от всех остальных? От тех же ведьм или шаманов? От воинов Севера, использующих гьярру? Наш дар – это способность осознанно воспринимать и поглощать силу, изменять и ее, и, с ее помощью, мир. Магия как она есть. Не заговоры и травы, не общение с духами, не внутренние резервы. Энергия в чистом виде. Наши тела впитывают ее всегда, без нашего участия, но этот процесс можно ускорить. Мое зелье как раз для этого.

Ага. Только эффекты побочные весьма интересные.

– И насколько широко это зелье известно? – спросила, думая о том, что пить теперь будет только воду, собственноручно вскипяченную.

– Это моя личная разработка. Сам составлял и проверял его.

– И много экспериментов было?

– Достаточно.

Было что-то такое в его голосе, из-за чего девушка предпочла не развивать эту тему. Она прикрыла глаза и тихонечко усмехнулась. Нет, ну какое удачное средство! Перетрудился маг, вычерпал резерв до донышка – так не беда! Вечером тяпнуть винца с закусочкой – и в постельку с активной «грелкой», да так, чтоб не спать. И утром снова свеж и готов к подвигам. Красота!

Все это позволяло взглянуть на мага в ином свете. Оказалось, не такой уж он и ледышка. Внезапно представилось, как могли проходить те эксперименты, и Рита замотала головой.

Ей совсем не хотелось смотреть на мага в таком свете. Все это было… неправильным.

– Урок окончен? Я могу идти?

– Может, на контуры взглянешь?

Рита, как на занятии, постаралась переключить зрение на магическое. Получилось удивительно легко, и девушка оказалась в мире серебристо-золотых завихрений и линий, которые то замирали, то шевелились неспешно, сплетаясь в абстрактные фигуры. Грена Лусара она видела как эллипсовидную сферу. Полыхали гневными огоньками защитные амулеты, контур мужчины светился ярко, чисто, сверкал всеми цветами радуги. Вокруг неясной дымкой колыхалось облако – второй контур, осознать размеры которого удавалось далеко не каждому магу. Ей вообще повезло хоть как-то видеть его.

Как выглядит сама, Маргарита не знала, но чувствовала себя великолепно. Сила звенела в теле, наполняя его и смывая усталость трудного дня. С легким сожалением она вынырнула из красивого серебристо-золотого мира и вернулась в обычный, материальный.

Чувственные губы мага улыбались, девушка уставилась на них, но тут же отвела взгляд. Так, на всякий случай.

– Спасибо за урок, грен, – тихо сказала она.

– Обращайся. А теперь обувайся и иди молоко пить. Кружку, не меньше. И ночью из комнаты не выходи.

– Почему?

Вместо ответа мужчина положил руку ей на живот, и Рита едва не задохнулась, чувствуя, как пробуждается вновь под его ладонью жадное до ласк чудовище. Села рывком, отодвинулась, разрывая контакт. Локоть задел кружку с водой, та дернулась на столике, но устояла. Девушка взвыла:

– Ну зачем?! Ты обещал!

Он отошел к рабочему столу.

– Ты очень чувственная, Маргарита. Не забывай об этом, когда пьешь с магами. А сейчас – молока. На сегодня это поможет.

В груди закипела злость – на себя, на него, на дикую атмосферу этого вечера, на чертово зелье. Девушка зарычала на джерре самое забористое из известных ей ругательств. Грен Лусар рассмеялся, показавшись еще симпатичнее, и это взбесило.

– Хватит! – рявкнула она, чувствуя, как холодеют пальцы правой руки. – Сколько ж можно дергать меня, словно девочку юную, и упиваться властью?! Не стоит. Не знаю, игра это или какой-то новый эксперимент, но – не надо! Оставь для кого-то другого, кому развлечения такие по вкусу!