О, этот не умерший, обращение давалось ему тяжело, он даже пробовал орать. Заткнул ему рот куском куртки от «существо — конструкт».

На пробу укусил одного из убитых мной конструктов, получил сообщение «отказ, не системный запрет».

Интересно, впервые мне система сообщает о чем-то несистемном. А если распотрошённого?

Как ни странно, принудительное обращение сработало, только вот он тупой как воробушек, тут же принялся бродить и упал с насыпи. Бляха. Толку от него. Но опытным путём становится понятно, что вживление пластины в труп даёт некий конструкт, которые не царевна, не лягушка, а неведома зверушка. То есть система его не относила к живым, но и не относила к нежити. Покосился на однорукого, тот вовсю дёргался.

Вздохнул. Кто у нас тут специалист по третьему варианту существования материи, кроме живые и неживые? Вызвал Джима. Он спал, волосы всклокочены, половина лица покрыта чем-то чёрным вроде сажи.

— Телевизор сам сломался! — буркнул он, сердито и с шуршанием уселся на жопу и скрестил на груди руки.

— Посмотри туда.

— Ну, зомби-трупоед притащил несколько трупов и покопался во внутренностях, причём это я о тебе, если ты из-за своей природной тупости не догадываешься. Чем ты хотел меня удивить, извращенец?

— Джим, бляха. Вот это тебе ни о чём не говорит? — достал из кармана и подал ему пластину со сплетеньем проводов.

Секунду он смотрел, потом с шипением бросил и отпрыгнул назад на метр. Мелкие гоблинские глазки блистали гневом.

— Никогда так больше не делай, говорящий мертвец из низшей расы. Контрольная пластина даже не активная и даже не встроенная должным образом может здорово навредить.

— То есть ты знаешь, что это, Джимбо?

— Что такое система? Знаешь, кого система не любит?

— Просвети.

— Это будет твой второй заказ?

— Не будет. Хрен тебе. За лживую сказку от ржавого гоблина я своё желание не потрачу. Говори так или убирайся.

Гоблин сделал виноватое, чуть извиняющееся лицо и исчез во вспышке.

Чёрт. Я вообще не это имел ввиду, но он воспользовался буквальным разрешением свалить.

Вообще-то, как ни странно, но мастер побега из плена, звали его Карась, а на самом деле Айни Паллан из рода Рыболова, больше всего помнил и знал о хаоситах. В основном, он от них феерически драпал.

Система даёт возможности обменять энергию, поглощаемую при убийстве живых и не совсем существ и передаваемую самой системе в обмен на индивидуальное развитие и всяческую трансформацию. Так называемые хаоситы, это не сторонники политики хаоса, анархии, бардака или, космического мусора. Скорее они пробуют с переменным успехом объегоривать и обгайдаривать систему, пользуясь багами и ошибками, в ней же и заложенными. И, с одной стороны, выйдя за «рамки системы», они быстрее возвышаются, развиваются, выкинув «посредника», а с другой — система такие выходки откровенно не любит. Пример — неснимаемое задание на убийство каждого регионального адепта Бога машин, который пытается систему нагреть и использовать в своих шкурных интересах.

Конструкт — вне классификации системы, толстый намёк на присутствие здесь этого парня.

Развернувшись, я обнаружил что «однорукий», тяжело дышит и с трудом держит оставшейся рукой меч, подобранный, кстати, с трупов-конструктов. Пришёл в себя, значит.

— Помнится, ты демонстрировал умение создавать порталы? — мой противник стал ещё больше разгневан тем, что я не воспринимаю его всерьёз.

Инициирован поединок. Условия — до смерти. Принять: Да/Нет.

Стойка у него кривая, косая, неуверенная, стиль «пьяный Джонни Депп».

Палаш.

Игнорирую сообщение. Два шага навстречу, он уверенно и быстро пытается ударить меня клинком по клинку и одновременно шагнуть в сторону и ближе, чтобы я оказался в зоне поражения.

Обманным движением в последний миг смещаю палаш так, что его замах проходится впустую, легким движением перехватываю инерцию его оружия, оказываясь сбоку, прижимаю его меч к нему же, одновременно, хватаю противника за воротник, левой ногой делаю подсечку и увесисто швыряю на щебёнку.

Он падает, стонет от обиды и разочарования. Пора кончать этот цирк. Ударом ноги, не по-рыцарски, вышибаю его меч, вторым ударом луплю по рёбрам, хватаю, рывком поднимаю на ноги. В его глазах мелькнуло удивление от той силы, с которой я действую.

— Итак, вот тебе запрос в карту раба. Принимай или пущу тебя на опыт.

— Но божественная возлюбленная моя!

— Придурок ты конченный. Нёргал — это просто живая баба, которой система дала инициацию в кандидаты в боги и которая творит своё кровавый путь до тех пор, пока более взвешенный бог, такой как…

— Как Локи! — справа от меня появляется уже знакомый мне мужичок с залысинами и чёрной клиновидной бородёнкой, в восторге вскидывает руками и плюхается на шикарный белоснежный антикварный стул. Ручаюсь, мгновение назад никакого стула не было. Как и мужичка.

— Всё, что говорит этот парень, — Локи со смаком закуривает, так вкусно и красиво, что мне тоже захотелось закурить. — Правда.

Тыкает в направлении меня сигаретой. Откуда он взял сигарету, кстати?

— Ширин Хосло работала в библиотеке университета в Тикрите, Северный Ирак, хотя саму её в этот университет не приняли. Ненавидела патриархальное религиозное общество, боялась своего сводного брата Минги, собак, общественного транспорта, бактерий и в тайне мечтала о сексе со своим руководителем мистером Сауди. Про Нёргал знала из своих книжек. Что заставило её сделать такой выбор, не известно.

— Значит, у вас был выбор? — отпустил однорукого и попытался вычленить из слов Локи конкретный факт. Тот развел руками, причем во второй уже был запотевший стакан, наполовину заполненный виски.

— Не хочешь сказать мне спасибо, перворождённый?

— Спасибо, хотя ты и спёр потом свой молот.

— Возвратил. Твоя благодарность принята, я официально могу считать нас «не врагами». Хочешь стаканчик односолодового виски? Благословение и покровительство красивого и умного скандинавского бога?Свежий хот-дог?

Сглотнул. В короткий миг восприятие показало мне его высотой в шесть метров, ослепительно красивого и с куда большей «версией» молота.

— Нет, спасибо. Скажешь зачем пришёл?

— Ты скучный. Разве сам по себе разговор с…

— С отцом лжи, богом обмана!

— Озорства!

— Предательства и клятвопреступления.

— Это всё байки, покажи мне хоть одного человека, которого я бы обманул или предал!

— После такого не живут.

— Мы вроде остановились на том, что не враги.

— Перворождённый гуль подтверждает твои слова и не отказывается от благодарности. Враг этот тот, кто в меня стреляет. Прецедентов пока не было. Пока… Даже есть ощущение, что Многоликий Локи хочет использовать меня в своих интересах. И возможно, теоретически, что они не противоречат моим.

— Конфликт появляется в противоречии целей и желаний. Вот что тебе нужно знать и что, как ни странно, является правдой. Первое. Ты один из немногих, кто воспринимает Бога Машин всерьёз. Этот шельмец не ведёт открытого конфликта с человечеством, развиваясь как болезнь, без внешних проявлений. Эдакий рак с тремя сотнями метастазов. И второе. Есть человеческая монеторская звезда. Есть Юпитер, а это, знаешь ли, не планета и даже не красивая девушка из Голливуда, а бородатый хохотун из Критской общины. Есть я, достойный и умный муж. Есть Нёргал, сексуально озабоченная психопатка, которая трахается со своими сюзеренами, а потом убивает их. Всё это люди. А есть Бог машин. Если он придёт к власти, никого из человеческих богов не будет, потому что не будет человечества. Так что ответ на твой вопрос…

— Я ничего не спрашивал.

— Спрашивал. — Локи делает затяжку, а потом метко отправляет недокуренную сигарету точно в полуоткрытый рот одного из трупов-конструктов. — Да. Ты нашёл его. Валяй, пробуй, отнесись со всей серьёзностью. А ты!