— Леонид, — совладав с эмоциями, начала выдавливать из себя девушка, слегка тряхнув копной волос, — я тебе очень благодарна, правда несмотря на то, что между нами было, ты….

— Однажды, — перебил её, прохрипел театральным шёпотом, имитируя Дона Корлеоне, — хоть этот день может никогда не наступить, я попрошу оказать мне услугу, а до тех пор прими это, как подарок в день свадьбы моей дочери.

— Какое дочери, какая свадьба, что ты буровишь?

— Ну вот, классики не знаешь! Садись.

Поколебавшись мгновение, она осторожно уселась на край кресла напротив меня.

— Ты, конечно, можешь требовать от меня чего угодно, после всего… но не здесь.

— Мля, Марина, — присел я и критически осмотрел её протез. Ага, нога срублена моею уверенной и слегка разгневанной рукой выше лодыжки, сейчас туда поставлен довольно качественный ортопедический протез, даже обувь подобрана почти одинаковая.

Она посмотрела на меня сверху вниз, моргнула и громко сглотнула.

— Надеюсь, ты второй кроссовок не выкидывала?

Оборотный облик. Раньше, чем она принялась задавать вопросы, руками Патрика (с такого угла зрения ей не была очевидна моя метаморфоза) я плавно обхватил её ногу, чуть сжал и применил исцеляющую руку, за бесконечно долгую минуту всадив туда почти тысячу единиц маны.

Если система может возродить целое тело за девять тысяч единиц, даже со скидкой божественному артефакту, то мой козырный навык — в теории может отрастить конечность за тысячу. Плюс-минус. Надо пробовать, что я теряю? Мои источники маны, включая нож — почти пусты, но сейчас есть время восстановить.

Она ойкнула и положила мне на голову руку.

Хорошо иметь большую и довольно богатую на кровавые и травматические события — память инквизитора Шая, согласно которой, вроде бы должно сработать.

— Где твоя комната? — строго спросил я, одновременно применив оборотный облик чтобы вернуть своё привычное гульское тело.

Она глупо моргнула, часто задышала, показала рукой куда-то в сторону стены.

Привстал, под её слабо протестующее выражение лица просунул руки ей под спину и ноги, легко (надо помнить у меня ощутимый показатель силы) поднял, накинул невидимость и блинкнул в коридор.

— Куда идти?

— Прямо и направо.

Комната оказалась даже не комнатой, а какой-то крошечной кладовкой, где были наспех собраны двухэтажные нары. Посадил её на нижний ярус, аккуратно отцепил крепление протеза, она посмотрела на меня, чуть закусив губу.

— Тебе надо отлежаться, хотя бы сутки. Может, сработает, нога отрастёт.

— Но Цезарь Титович!

— Отставить! — с нажимом перебил я. — Пытаешься тут хорошее дело сделать, а ты выкаблучиваешься. Выведывай мне за это штабные военные тайны!

Она слабо улыбнулась.

— Выведываешь ты, а я могу только сдать, слить информацию, предать Родину. Опять всё путаешь.

Тем не менее на мои скупые расспросы ответила, какие районы города ещё плотно контролируются зомбированными, я старался запоминать, одновременно отмечая, что с прокачанным (по сравнению с моей прошлой жизнью) интеллектом запоминалось легко и уверенно. Конечно, как офицер, я и так имел право это знать, но так — быстрее.

— Спасибо, Марин. И не держи зла, это вредно для здоровья — меня во врагах иметь. Под конец у меня будет к тебе просьба интимного характера.

Её взгляд сделался строгим и, одновременно, чуть рассерженным.

— Добудешь мне форму военную и погоны старлея? А то брожу тут как гражданский.

Дождавшись, чтобы до неё дошёл смысл вопроса, не стал ждать ответа, блинкнул на улицу.

Середина дня. Тучки рассеялись, небо вполне себе голубое, на территории кремля хаотично собраны здания блочного типа, вроде времянок-вагонов, только из большого количества частей и высотой до трех этажей. Ещё одно сейчас собирали рабочие с парой автокранов у дальней крепостной стены. Следы пребывания нежити уже затоптали. Вояки тут крепко окапываются, ничего не скажешь.

Тело болит, голова ноет, некоторые ребра были сломаны, ран на теле куча, но, покушал, помылся, от баб натерпелся, раны подзатянулись, пора и делом заняться.

Для начала накинул невидимость и при помощи очень длинной серии блинков добрался до «Бристоля». Собственно, убедился в своих подозрениях, что временно мной занятое жилище — уже не моё. Постоял на крыше, посмотрел. По меньшей мере полдюжины семей каких-то беженцев стирали, готовили во дворе, гоняли детей, переговаривались и вообще плотно занимали всю гостиницу, так что никакого желания обитать тут, у них под боком и на правах бедного родственника — не было.

Без всяких блинков прогулялся пешком до дома деда Анатолия. Как и в прошлый раз показывать себя не стал. С дедом было всё в порядке, он расстелил большой ковёр во дворе, где принимали воздушные ванны щенки, сам он сидел на стуле рядом, на носу очки, вслух читал им «Как закалялась сталь» Островского, периодически оставляя чтение, чтобы посмотреть на поведение и реакцию своих подопечных. Вполне себе миленько.

Прошёлся дальше, не снимая невидимости, погрузившись в свои мысли.

Люди на улицах есть, по крайней мере — в этом районе. После падения «Чёрной Капеллы» весь пафосный «Альянс» развалится и перейдёт под руку военных. Надо думать, это происходит прямо сейчас. Ладно, допустим.

В кремле мне могут выделить койко-место. Собственно, я так в состоянии проникнуть в любую квартиру или жилой дом, где не ощущается живых и попробуй меня оттуда выгнать. Вопрос не в том, чтобы избрать себе базу для пребывания и куда мне сейчас пойти, а в том — что делать дальше, прямо сейчас, в более глобальном смысле?

Сложив в голове ситуацию в городе и свои внутренние ощущения, достал из сумки карту« Броневик великого техногоблина», убедился, что возможности переименовать её нет, потряс картой, словно смахивая с неё пыль и извлёк прямо на дорогу свои свежеобретённый транспорт.

После сражения возле «Оружейника» он имел несколько подпалин, пару вмятин, царапины на капоте, кучу следов от попадания огнестрельного оружия. Короче, техника в порядке.

Открыл дверь, уселся, ключ в кармане, завёл (вообще-то скорее активировал, но из-за буквального вращения двигателя и имитации гудения о движении без помощи бензина — забываешь), и неторопливо покатил в направлении квартала Авангард. Ехал, что характерно, соблюдая ПДД, даже поворотники показывал.

Часть улиц расчищена, трижды мне попались КПП, однако из-за того, что мой железный конь отдалённо напоминает армейский, меня никто не пробовал остановить, только один раз какой-то худой сержант в очках проводил долгим взглядом.

Добрался до границ квартала. Блинкнуть вместе с бронетехникой не удалось, видимо есть потолок того, что можно переместить блинком вместе с собой. Проще говоря, я сверх меры охерел.

Остановился, вылез, спрятал свой ползающий пепелац в карту. А что, удобно, с парковкой можно не заморачиваться. Блинками оказался в центре квартала, в районе пирамиды местного босса — Нупта, и немедленно обнаружил столпотворение обмотанных не по погоде товарищей, в том числе сладенькая Кеби. Эдакое собрание жильцов. И при виде меня они как-то усиленно загомонили.

Надо сказать, язык у них был ни разу не системный, а я в их эниго традиционно не силён, не учили меня такой штуке в школе. Но враждебный тон был вполне себе понятен.

Кеби взвилась и принялась что есть сил на них верещать, помогая себе обильной жестикуляцией, ухитряясь перекрикивать дюжину мумий и тварей похожих на тощих жилистых мужиков с волчьими головами.

Когда все сделали паузу, попросил Кеби перевести, так сказать, в двух словах, чего хочет иностранец, но один из волкоглавцев без прелюдий прямо обратился по-русски (я как-то забываю, что их система прошила Великим и Могучим).

— Чужак, почему ты решил, что можешь загонять сюда по своему усмотрению неупорядоченных? Эти мёртвые голодны, глупы, они злы и разрушительны, мы их не просили и это не входит в наши договорённости. Они кидаются, они нападают и разрушают, они неспокойны, четверо из них даже обладают ярким сознанием. Им тут не рады, и вообще ты необыкновенно груб.