Замок Велимира дремал в ночной полутьме. Он чем-то походил на своего хозяина: такой же седой, сухощавый и высокий. Его чертоги были исполнены мудростью старца, величественной и спокой-ной грустью близости расставания. Поднимавшиеся за облака башни казались вратами в иной, внеземельный мир.

Старшие собрались к полуночи. Они заняли свои места за круг-лым каменным столом, стоявшим посреди просторной залы, и замерли, в полном молчании ожидая, когда Велимир откроет Совет. Но тот не спешил. Нервно перебирая пальцами бусины четок, он то и дело бес-покойно поглядывал на пустовавшее кресло Черногора.

Старейший ждал до последнего, надеясь, что тот все же появит-ся. Но все сроки прош-ли.

— Черногор, где же ты?! - прошептал старик.

— Наверно, это я — причина его отсутствия, — виновато взгля-нув на хозяина замка, пробормотал Яросвет. — Я боялся, что разног-ласия не позволят нам принять верное решение и попросил узнать, какое будущее приведет колдовской народ к спасению.

— Просил — что?! - голос Велимира задрожал, в глазах отразились испуг и не скрываемый гнев. — Как ты мог даже помыслить о подобном, не то что произнести вслух?! Ты хоть понимаешь, что послал его на верную смерть?!

— Было бы славно, если бы Черногору удалось узнать, каким пу-тем нам идти дальше, — вздохнул низкий тучный Лютич. — И ты, старина, может быть, зря так беспокоишься: Черногор не в первый раз прибегает к силам, о которым нам известно лишь из легенд. Ему очень многое подвластно… Не думаю, что он попал в беду, скорее, просто за-держался в пути. Плохо только, что у нас больше нет времени. А так, по-разумному, следовало бы дождаться его возвращения.

— Поздно, — вздохнул Велимир. — Я оттягивал принятие решения, пока это было возможно. Но сейчас пора, наконец, действовать. Ес-ли, конечно, мы собираемся что-либо предпринимать, а не сидеть и безропотно ждать исполнения судьбы… Вам известно мое мнение, — продолжал он. — Я считаю, что ради жизни, наш народ должен пойти на покаяние, отказаться от колдовс-кого пути и слиться с лишенными дара, став частью их народа, их мира.

— Надежда бывает обманчивой, — резко мотнул головой Яросвет. — Люди могут солгать. Они примут отречение, а потом, когда мы окажемся, беззащитные, в их власти, уничтожат всех. Стоит ли народу идти на такой риск?

— А если это — единственное спасение? — вопросом на воп-рос ответил Велимир, в то время как все остальные Старшие молча-ли. В большинстве своем они были согласны со старейшим, но им были понятны и сомнения более молодого Яросвета. Они знали, что мысли последнего разделяют многие колдуны, среди которых были и такие, кто, устав унижаться, потеряв веру в то, что нынешний по-рядок вещей установлен богами как кара за минувшее зло и надежда на грядущее счастье, требовали не только равноправия, но и возвра-щения власти, принадлежавшей им когда-то. И ради того, что счита-ли справедливым, они были готовы взяться за оружие.

Уверенные в своей правоте, эти колдуны более не скрывали своих взглядов, которые еще совсем недавно вызвали бы всеобщее осуждение, а сейчас — лишь легкий укор во взгляде. И они, раз уж все равно придется отказываться от прошлого, предпочтут забыть обеты и клятвы, но не отвергнут волшебство.

О них думал Яросвет, продолжая:

— Нам все равно не удастся собрать всех, переубедить тех, кто видел "людскую милость", кому нет возвращения в людские города, ибо там их ждет верная смерть! Неужели вы хотите раскола?

— Никто не посмеет ослушаться решения Совета! — резко возразил кто-то.

— О да, конечно! А разве, принимая покая-ние, вы тем самым не объявляете во всеуслышание, что более нет ни Совета, ни Старших… даже колдунов нет, есть лишь люди, и только? Они не признают себя людьми, и вы ничего не сможете с этим поде-лать!

На какое-то время все умолкли.

Колдуны всегда более всего боялись раскола. И в кошмарном сне не могло привидеться ничего более ужасного: брат идет против брата, народ, единый во всех бедах, уничтожает себя сам, захлебы-ваясь в собственной крови…

— Будь Черногор здесь, он рассудил бы нас, — сказал Велимир, — объяснил, что война способна лишь губить… — его взгляд зажегся яростью: — Не поэтому ли ты отослал его прочь в другие пространс-тва и времена?

— Как ты можешь обвинять меня в таком! — Яросвет вскочил. — Разве я давал когда-нибудь повод думать, что способен на подлость?!

— Велимир, ты действительно перешел границы, и тебе следовало бы извиниться, — вздохнул Лютич.

— Ладно, прости, — недовольно буркнул старик. — Ты должен пони-мать, как расстраивает меня отсутствие на Совете Черногора. Ведь, каким бы ни было решение, он нашел бы способ удержать народ от раскола. Он имеет власть, не только принадлежащую Старшему, но и унаследованную по праву рождения.

— Это так, — согласился Яросвет. А затем, вздохнув, продолжал: — Вот только вся бе-да в том, что он не поддержал бы ни тебя, ни меня… И, знаешь, я убежден: если бы он сам не хотел обратиться к богам, мне ни за что не удалось бы убедить его.

— Да, — вынужден был признать Велимир. — Он слишком молод, чтобы не быть упрямым… Но мы-то не видим третьего пути, а бездействие лишь ускоряет гибель. Нам придется выбирать из двух дорог… Ты откажешься от своего выбора? — он испытующе взглянул на Яросвета.

— Нет, — качнул головой колдун. — Но это ведь ничего не меняет, когда я один против всех. Ты будешь настаивать на том, чтобы я под-чинился решению большинства?

К его удивлению, старик качнул головой: — Я не согласен с твоим выбором, но слова Черногора заставили меня задуматься. Те-перь я не уверен до конца, что и наш путь не ошибка, а поэтому не стану никого неволить. Поступай, как знаешь. К тому же, — чуть по-годя, добавил он, — мне представляется, что будет лучше, если всех, кто откажется идти за нами, а такие, вне всяких сомнений, будут в любом случае, соберет и объединит один из Старших. Наде-юсь, тебе удастся удержать их на грани хаоса и не позволить ска-титься к ярости слепого безумия… Хочется верить, что лишен-ные дара воспримут отсутствие единства среди нас как слабость, а не попытку обмануть… Яросвет, ты позволишь тем жителям своей деревни, которые захотят последовать за мной, уйти?