Он слегка наклоняет голову, не сводя глаз с моей матери. Он медленно кладет скалку на столешницу. Мы оба смотрим на мою маму, ожидая, когда она отдаст сковородку.
– Ты не Стэн. Стэн – это молодой человек, который останется у нас на неделю.
– Мама, это Стэн. Он был на кухне, когда я пришла сегодня утром.
– Я сказала человек, а не инопланетянин.
– Мой командир разговаривал с мистером Чарльзом Харрингтоном из Департамента по делам инопланетян.
– Это друг Дэвида, – мама опускает сковороду на дюйм.
От ее похвалы я становлюсь выше ростом, позволяя своим рогам высоко подниматься на кухне, почти касаясь низкого потолка.
– Я никогда не позорил своих собратьев-воинов, но иногда я не очень хорошо выполняю приказы. Наши инструкторы в Изоране учат нас быть независимыми и работать в команде. Найти баланс между этими двумя вещами может быть непросто. Вот почему я здесь, в Гримборо. Мне нужно проявить себя перед своим командиром. Он приказал мне делать все, что потребует семья Бирнбаум, во время моего пребывания здесь.
– Вы остаетесь здесь? В этом доме?
– Да. На одну неделю.
– Хорошо, – мама чуть успокоилась.
Я протягиваю руку и забираю сковороду из ее рук.
– Стэн здесь, чтобы помочь нам во всем, что нам нужно, а взамен он узнает о человеческих обычаях. Почему бы тебе не взять Сэйди на прогулку к мистеру Каплану и не воспользоваться его коммуникатором, чтобы позвонить папе?
– Я не оставлю тебя наедине с инопланетянином!
– Он же не из Коалиции.
– Ты этого не знаешь!
Я закатываю глаза.
– Конечно, мам. Коалиция проникает на нашу кухню, чтобы узнать секреты наших рецептов. Это поможет им прорвать оборону Земли.
– Не будь такой легкомысленной, Голда Роуз.
– Кто легкомысленный? Я имею в виду, что если они воспользуются рецептом тети Эвелин для приготовления шариков из мацы, то эти штуки будут похожи на свинцовые пушечные ядра. У них может появиться следующее великое оружие для победы в войне!
– Роза? – Стэн прерывает наш разговор. – Если я правильно помню, это земной цветок. Я уверен, что видел его в своем путеводителе, когда изучал Землю. Это прекрасный цветок, хотя и не такой красивый, как Голда.
О, он такой любезный, делает мне комплимент в присутствии моей матери.
В воздухе что-то меняется, как тогда, когда силы коалиции ушли с Земли. Мы могли почувствовать…… черт возьми, мы могли бы попробовать свободу. Прямо сейчас я вижу, как крутятся колесики в голове моей матери.
Она оглядывает его.
Прищуривает глаза.
Оценивая его потенциал.
– Ты думаешь, моя Голда красивая?
Бум! Вот оно что! Тон моей мамы мгновенно меняется с Терминатора на обычную маму, которая хочет, чтобы ее дочь – старая дева – вышла замуж.
Нет, я не собираюсь стоять здесь и смотреть, как моя мама ставит меня в неловкое положение, пытаясь свести меня с ума. Взяв ее за плечи, я разворачиваю ее и мягко выталкиваю за кухонную дверь.
– Иди. Возьми Сэйди на прогулку. Поговори с папой, если хочешь, но уйди с моей кухни, чтобы мы со Стэном могли начать готовить.
– Твоя кухня, юная леди?
– Ты назначила меня главной. Так что, да, моя кухня.
– Хм. Я думаю, я возьму Сэйди на прогулку. Может быть, проведаю твоего отца.
Разве я только что этого не сказала?
– Не оставляй беспорядок на моей кухне, Голда Роуз. И надень что-нибудь приличное. – она машет рукой вверх-вниз, охватывая меня всю. – Платье или блузку, в которых ты выглядишь симпатично.
Эти шестеренки не перестают крутиться в голове моей мамы, когда она оценивает высокого симпатичного парня, стоящего в дверях кухни.
– Он здесь всего на неделю. Ладно, мама, иди, проведай папу.
Это должно занять ее на час или два.
Удивительно, как, пока я веду маму к лестнице, чтобы забрать Сэйди, она продолжает говорить так, словно заключила сделку. Бедный парень пришел узнать о людях. Он не понимал, что днем ему придется работать с моей матерью, воспитателем и бабушкой, а ночью – свахой.
Я напоминаю себе, что я ее единственный клиент на фронте сватовства, и я никогда не нанимал ее для этой задачи. Тем не менее, она все еще моя мама, а это значит, что у меня есть много практики быть терпеливой.
– Он здесь не для того, чтобы быть обращенным в нашу культуру, мам. Он просто хочет узнать больше о людях. А теперь иди. Нам нужно поработать.
Очевидно, мне нужно больше практиковаться в терпении.
– Ты можешь продолжить наши традиции, Голда. Именно женщина задает тон в доме!
С вздернутым носом моя мама неторопливо поднимается наверх, чтобы забрать мою племянницу. Кризис предотвращен.
Когда я оборачиваюсь, Стэн стоит в дверях кухни и ухмыляется. Я не знаю, о чем он думает, и, честно говоря, я боюсь спрашивать. Надеюсь, он не понял, что мама уже в открытую говорит о браке. Моя мама желает мне добра, но она может быть невыносимой.
Игнорируя милую ухмылку на лице Стэна, я проскальзываю мимо него и захожу на кухню. Ведя себя так, будто ничего странного только что не произошло, я начинаю доставать лук и картошку из кладовки.
– Мне нравится твоя мать, хотя ты ввела меня в заблуждение.
Это меня останавливает. Я много чего умею, но я не лгунья.
– Как так?
– Ты сказала, что имя "Миссис". Бирнбаум было более подходящим. Я полагаю, мистер Харрингтон был прав, когда сказал мне, что ее зовут Миссис. Герти-Она-Милая-Хотя-И-Несколько-Сумасшедшая-Женщина Бирнбаум.
Мне нравится, что у него есть чувство юмора, особенно после того, как моя мама набросилась на него со сковородкой.
– Поверь мне, ты и половины этого не знаешь.
– Она напоминает мне мою мать.
Это выражение тоски на его лице заставляет меня благодарить судьбу за то, что моя семья здесь. Я не могу представить, что нахожусь за тысячи миль от своей семьи или своего мира.
“Ты можешь называть ее мамой, если тебе так легче. По крайней мере, на ту неделю, что ты здесь. Парень, который скучает по своей матери, называет ее мамой… Я думаю, ей бы это понравилось.
– Это хорошее предложение, Голда. Я подумаю над ним.
– Давай начнем, Стэн. Еда не приготовится сама по себе.
Я поставила пакет с картошкой на кухонный островок.
– Твоя мама была неправа. Ты очень хорошенькая, независимо от того, что на тебе надето.
– Спасибо, – говорю я, поворачиваясь к нему спиной.
Принимать комплименты – не моя сильная сторона. И я получаю их не так уж много, особенно от людей, которых я не знаю.
Я перебираю в кладовке остальные ингредиенты, которые нам понадобятся для латкес и яблочного соуса. Стэн может почистить картошку, а я пока помою яблоки и поставлю на плиту огромную кастрюлю с водой.
Когда я беру кухонную мельницу, чтобы позже измельчить и процедить приготовленные яблоки, я указываю на нож, все еще торчащий в стене.
– Ты определенно умеешь обращаться с ножами, – говорю я.
Стэн вынимает лезвие из деревянной дверной коробки и незаметно засовывает его в ботинок. Почему то, как он обращается с ножом, так чертовски сексуально?
– Спасибо, что не причинил вреда моей маме.
– Я здесь не для того, чтобы причинить кому-либо вред.
– Но она напала на тебя.
– Воин применяет силу только тогда, когда другие меры по сдерживанию противника не работают.
– Мне нравится, что ты такой спокойный и покладистый.
Слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю подумать об этом. Раздача комплиментов, даже основанных на фактах, сорвет мои планы справиться с готовкой, не думая о том, какой красивый и приятный Стэн.
– Чтобы пожарить латкес, тебе понадобится самая большая сковорода, а не та, которой моя мама пыталась тебя убить, – говорю я.
Прежде, чем я успеваю сказать ему, где найти сковороду, он молниеносно проносится по кухне и достает самую большую сковороду из нужного шкафчика. Гадать не приходится. Должно быть, он запомнил содержимое каждого ящика до того, как я вошла сюда сегодня утром. Даже если он не знает, как пользоваться всей разнообразной посудой, ему явно нравится изучать свое окружение.