Все это время девушка лежала в карете Принца на мягкой скамеечке, укутанная в его бывшую новую шубу. Диибур и знахари заверили, что повода для серьезных волнений нет, но лечение эликсирами стоит прекратить. Он выбросил все склянки, она этого еще не знает и непременно выразит возмущение. Она выразит возмущение даже без учета склянок, поэтому Родион долго всматривался в её сон и искал выход. И видел его только в одном.

Вилли почесала разбитый нос, заскулила и села, недоуменно таращась на мужчину напротив. Тот лучезарно улыбнулся в ответ и послал воздушный поцелуй.

– Доброе вечернее утро, детка, – с придыханием проговорил он.

Девушка не сразу пришла в себя от такого начала.

– А что…

– Ты так мило спала, так прекрасна, когда причмокиваешь, что я не посмел прервать твой сон. Весь день предвкушал твои пленительные потягушки. Порадуй меня, любовь моя, разомни затекшие косточки восхитительного тела.

Вилли приподняла правую бровь и оттопырила задумчивую нижнюю губу.

– Я что-то не совсем…

– Не совсем проснулась? – хлопнул он проникновенными ресницами. – Солнышко, не беспокойся. Я тебя донесу, ты легкая и воздушная, как белая зефирка.

Вилли послушно потянулась, в процессе чего озаботилась новыми вопросами.

– А я как…

– Носить тебя на руках, детка, я готов всю жизнь, – мужчина потер переносицу и настроил проникновенный взгляд синих глаз, который ни одну женщину не оставит равнодушной.

– И куда мы…

– С тобой хоть на край света, – Принц взял ее ручку и поцеловал нервный обглоданный ноготок. – Весь мир у твоих ног, любимая.

– Храм спасителей…

– Именно туда мы и направляемся. По пути остановимся в чудесном загородном поместье на берегу озера с лебедями. Для тебя лучшая спальня с видом на лебедей и по соседству со мной. Будем спать рядышком, на первый твой зов я прибегу сразу голый, как ты любишь.

– Что-то я…

– Если ты устала или болит голова, просто прибегу с цветами. Ты любишь красные, я помню.

– Родик, а…

– Можешь даже не говорить. Прихвачу тортик и винишка, будем слушать твои новинки в любовно-поэтической подборке.

– Но моя…

– Не беспокойся об этом, долгожданная моя. Я все устрою. Барон Саард на моей совести, неженатым не уйдет, мы быстро скрутим его, как вернемся в Гаард. Забудь о том, их свадьба обречена на фатальных успех.

Родион закончил целовать пальчики на одной руке и взялся за вторую. Вилли все еще не пришла в себя, но уже милостиво оттопыривала пальцы для удобства использования.

– А мой…

– Брат Норинэльт у меня в списке приоритетов. Я обязан его найти к нашей свадьбе. Как без него? Совсем не тот кураж. Куда бы не похитил его Бальзаар, достанем и вернем в лоно семьи. По твоему желанию с подружком или без.

Особые отношения Норинэльта Тирэлла и его агаронского друга Бальзаара вызывали много кривотолков, но в семье сложную дружескую загогулину не утаить. Норинэльт мужчина непростой, умеет удивлять. Из женщин его интересуют только тринадцать сестер, и те больше на стадии свадебных накидок.

– Родик, я даже не знаю, – терялась она. – Я белье не прихватила, как назло.

– Из моих поцелуев белье подойдет? – скорчил он обаятельную мину. – К тому же все твои вещи я проверил, удивился, что так мало прихватила, и заметил, что тебе нечего носить. Нужно срочно наведаться к портным.

Вилли раздула щеки, обмахиваясь от волнения, и ущипнула себя за ухо. Но наконец нашла объяснение.

– Родик, а тебя сильно по голове треснули?

– Самую малость, – дрогнул его голос. – Осталось легкое головокружение, но твое здоровье дороже. Любимая.

– Ты только лечением не злоупотребляй, – искренне попросила девушка. – Хотя бы недельку потерпи. А то я попользоваться не успею.

– Эта болезнь неизлечима. Сердечная рана. Вот мы и приехали. Подожди, я подхвачу тебя на ручки.

Вилли и не думала отнекиваться. С радостью отдалась нежданно свалившемуся счастью и не сводила глаз с прекрасного Принца. Он отвечал взаимностью, смеялся и кружил ее под легким дождиком.

Загородное поместье разительно отличалось от прочих агаронских зданий. Это настоящий дворец, без крепостной стены, баз башен и бойниц, без устрашающих своим видом неприступных стен и развевающихся воинственных стягов. Здание построено с иной целью, здесь все сделано для того, чтобы радоваться жизни, чтобы гулять по прекрасным постриженным лужайками, чтобы встречать рассветы на берегу небольшого озера, где плавают прекрасные белые лебеди.

Здесь природа богаче и ярче, здесь беседки и аллеи, здесь воздух такой, что хочется затянуться его кристальной чистотой и романтической изюминкой. Близ озера располагался скотный двор для увеселения гостей, где за жизнью пернатых и копытных домашних животных могут наблюдать дети, где сельский гомон и сельский запах.

Само здание можно назвать изящным, из белого камня, со множеством окон, которые начинаются с первого этажа. Пусть зима завалит первые два этажа снегом, сейчас, в необычно теплое лето, здесь было восхитительно.

– Смотри, как красиво, – смеялась она.

– Неудивительно, – смеялся он. – Ты здесь, потому красиво.

И поцеловал ее в губы в присутствии спутников и встречающих слуг.

Родион устало развалился в кресле своей гостиной, гладил прильнувшую Скотину и в полглаза наблюдал за суетой слуг во главе с Тибелем. Тот устраивал господина на новом месте и пересчитывал вещи. В поместье Принцессы Эстерсэн путники разместились с разрешения царя Адериана, их приняли с большим уважением.

– Тибель, у меня голова разболелась и щеки. Есть не хочу, принеси отравы. Я слишком старый, чтобы войти в реку любви второй раз.

– Милорд, вы красивая пара. Вилли очень счастлива.

– Я несчастлив, – простонал он и поправил мокрую тряпку на лбу. – Надолго меня не хватит. Я даже с Неей не падал так низко. С висцийками-близняшками была своя история, но за подобное обращение каждая дала бы мне в глаз.

– Княжна Вилетта – утонченная девушка, Милорд, совсем не ровня висцийским воительницам. Вы еще успеете сравнить и почувствовать разницу.

– Уже чувствую. Нея носила меня на руках. А что теперь? Вилли вовсе не Зефирка, у меня поясница разламывается, и руки ноют. Зараза такая, проехала на мне до спальни и требовала обзорную прогулку по замку. Я пожаловался на живот, и теперь формально я сижу в отхожей комнате.

– Очень может быть, Милорд, это начало большого чувства.

– Гм… Нет сомнений, что все большие чувства именно с этого и начинаются, – ворчал Принц. – Но это чувство я уже сегодня отморожу во время праздничного купания в озере. Причем голышом. Я бесстрашно шагну в воду в компании недоумков и недоумок только ради того, чтобы после Вилли сложила обо мне новую поэму под названием:

Он был у меня, но недолго.

Наплакала слез три ведерка.

– В чем удовольствие купаться промозглой агаронской ночью в озере с весьма сомнительными названием и репутацией? Здесь в летнюю ночь так холодно, как студеной зимой в Ближний Патнах. Я бы поддел меховые штаны.

– Лучше подденьте побольше вина, Милорд.

– И потратить мою отдушину на стайку идиотов? Они выпьют всё до капли, и озеро станут называть Мертвым уже согласно новой легенде.

– А вы не лезьте в воду, сидите на берегу.

– Голым в одном шарфике? – представил себе картину Родион. – И Вельтаар туда же собрался. Боюсь, я столько не выпью.

Милорд осмотрел гостиную, ему понравилось. Дворец построили со вкусом, здесь красиво и уютно. И здесь вполне мог обитать его брат Ридалаг. Неплохо парочка устроилась, куда лучше, чем в посольском домике. Все отделано дорогими деревом и бархатом, красивым стеклом и вычурной позолотой, картины на каждой стене, гости спотыкаются о мраморные статуи.

– Роди, внучек, они моих собачек в дом не пустили, – засунул к нему нос Дедуля.

– Мою пустили, – безразлично пожал тот плечами. – Даже не знаю, в чем разница.