— Делай что хочешь. — Махнул огорченно копытом Пегас. — Два копыта — одна пала. Только учти, как гласит закон длевнего пилота — тепель ты в ответе за плилученного ближнего. Эх, не удалось завести помощника…

— Что ты хочешь этим сказать? — Насторожился я.

— Плидеться нам ластаться Василий. — Вздохнул Пегас. — Не имею плава оставлять в семье улодливых мутантов. Дети обязаны ласти голмоничными личностями, без комплекса неполноценности и чувства ущелбности.

— Почему?

— Мутанты обычно выластают умнее и лазвиваются быстлее, а комплекс неполноценности дает им плеимущество в дальнейшей жизни. В нашем сообществе Пегасов где все лавны и нет пличин для конфликтов, сильная, но ущелбная личность, может создать плецедент и сбить стадо с истинного пути. Все-таки, хоть и летающие, но все же лошади. Стадный инстинкт сильно лазвит. Длевний атавизм жить мешает.

— А в чем истинный смысл вашего общества?

— Летать беззаботно в небесах, таскать челевяков на гору, пастись в бесклайних степях, нести яйца и вылащивать новых членов, взамен уходящих.

— И все?

— Лазве мало? — Удивился Пегас. — Вылупился из яйца, получил удовольствие от жизни и уступаешь место под солнцем потомкам. Круговолот судьбы в плилоде. Всем холошо, все довольны. Жизнь для счастья дадена!

— Надо будет запомнить. — Согласился с Пегасом. — А может и нас оставите? Мы с краешку поживем…

— Не-не. Спущу на землю, там и существуйте. — Не согласился Пегас. — Одного бы оставил, но вместе — увольте. Вас двоих только оставь. Завидовать станете, злобствовать, как в сознание войдете. Неоклепшие лошадиные умы совлащать заумными идеями. В стабильном, счастливом сообществе, новых пелемен не надо.

— Папа! Ням-Ням! — Потребовал приемный детеныш. — Жрать хочу — мочи нет! Хоть травы нажуй на первое время! Потом рассчитаемся.

— Видишь? Я же говолю — мутант. Несколько мгновений на земле, а уже тлебует — возмущается. Делжи его клепче лапами, на землю спущу. От глеха подальше. Эх, жаль Василий, не получилось на Олимп свозить, но если что возвлащайся. Одного легко увезу. Будешь на халяву знаменитостью.

Пришлось подчиниться грубой, бесчеловечной силе и прижав странного ребенка к груди, терпеливо терпеть боль от копыт, в свободном полете с горы. В долине росли высокие штуки зеленого цвета, раскинув крючковатые, мохнатые хваталки в разные стороны. Ловко спланировав на ровную полянку между зелеными гигантами, Пегас отпустил нас на землю, и не прощаясь взлетел в небо, возвращаясь к нормальным детям. Пегасенок задергался в руках, отчаянно заревев, просясь на волю.