— Кого?

— Как вам, непосвященным юзерам проще объяснить. — Мышь опустила хоботок в воду и зажмурила глаза от удовольствия. — Раньше как простая дура, матом ругалась, а теперь то же самое, по два раза но кликом и перед глазами картинки появляются. Куда именно посылаешь. Хоботом навела, разик кликнула, настроилась, и сразу правду в глаза — клик-клик. Обидчик там, куда послала. А для повтора непонятливым, курсором выделила, откопировала и послала в корзину…

— Папаня, у твоей знакомой, крыша съехала. — Шепнул Кузя, с опаской косясь на мышь. — Пошли отсюда, а то укусит.

— Укусить не укушу, но вырезать сумею. А если до крайности доведете, то отформатирую. И отгоните немедленно лошадиный зад, а то мало не покажется. Переименую и заархивирую.

— Кузя убери хвост. — Попросил пасынка, пока его бегающий кругами зад, не успел пристроится и нагадить на мышь. Заинтересованно уточнил. — А любви в сердце не чувствуешь?

— Еще как. Могу любить всех и сразу, лишь бы оперативки хватило. Раньше кто была, клик на Рамблер? Бедное животное, которую каждый норовил обидеть, или съесть. А теперь? Грызите пластиковые бока, пока не подавитесь. Тело бренное, да дух бесконечен и лишь здесь временами появляется. Ходить не могу, зато многое вижу. Еду не добываю, питаюсь одной водой. Чем не жизнь? Могу гордо признаться — наконец осознала себя в системном файле.

— Бред полный. — Кузя покрутил пальцем у виска.

— Еще выяснить, кто бредит. — Возмутилась мышь. — Я в полной загрузке, а вам системные папки искать. Клик вам на сидюк.

— Успехов и прощай Крыся. Сиди кликай. — Помахал мышке и пошел, но плюнув на осторожность и Кузю, гордо спросил. — А ты знаешь, кто помог найти? Догадайся с двух раз.

— Сама дошла.

— А фиг. — Обиделся, на наглую ложь, самозванки. — Я Новый Мир устроил. Мне должны поклоняться.

— Была нужда. — Фыркнула хоботом мышь. — Чем докажешь, отец-родитель? Зная твое хвастовство, в жизнь не поверю, чтоб диск не отрывался. Клик вам в порносайт. Я первая сообразила.

— Видишь Кузя? — Горько воскликнул, обращаясь к пасынку. — Кто не успел, тот опоздал. А ты говоришь, таится. Останемся без славы как без собственных ушей.

— А мышь без возможностей. — Продолжил Кузя и развернувшись к Крысе, от души заехал копытом в пластмассовый бок. Взлетев как футбольный мяч, Крыся по высокой дуге улетела к средине реки, и громко булькнув на прощание, скрылась в прозрачной глубине, пуская струйкой пузырьки.

— Ты, что Кузя? Она же утонет! — В чистой воде видно, как Крыся, отчаянно размахивает хоботком, пытаясь всплыть на поверхность, но маленькие лапки не помогали плавать и мышь медленно опускалась на дно.

— Ее проблемы, дурилка пластмассовая. Спасение утопающих, дело самих утопающих. Мы восстановили попранную справедливость. — Пожал плечами Кузя. — Убрали конкурента на славу. Выплывет, значит имеет право на толику известности. Но мне кажется, на дне ей будет лучше.

— Нехорошо. Живое существо погубили.

— Нехорошо мозолистым пальцем, нежную плоть возбуждать, а остальное — дело житейское. — Философски ответил Кузя и побрел по берегу. — Пошли папаша, не мучайся. Нам еще ужин добывать и Светку из плена вытаскивать. Так говоришь, начальница у моих старых знакомых в плену, к поцелуйкам попала? А что они конкретно целуют, ты не уточнял? А я пробовал. Потом на досуге просвещу. Знавал одну тетку, ловко языком владела, от удовольствия воешь, как волк на луну…

Несколько часов мучился угрызениями совести, укоряя бессердечного Кузю в излишней жестокости. Пасынок вяло отбрехивался, бегая по кустам за безголовым лошадиным братом.

Ближе к вечеру пошли на большую дорогу, заниматься разбоем. Кузя уверял, что ограбить путника, не преступление, а суровая необходимость. Грабить бедных нехорошо — прибыли мало, уголовное преступление, а экспроприация у экспроприатора, — революционный акт. Мы же представители Нового мира? Новый Мир — Новая эпоха, новые правила. Унижаться попрошайничеством — ниже хвостатого достоинства, бегающего рядом. Мы не все заберем у торгашей, а маленькую толику отнимаем. Только на плотный ужин и легкий завтрак. Люди обязаны делится. Помогать друг другу, а в какой форме осуществляется, не важно. Человек — человеку, товарищ и брат.

Извини сынок, но приятнее когда делишься добровольно и без принуждения, настаивал я. Никто не собирается принуждать силой — клялся Кузя, ты рядом постоишь покачивая дубиной, а я вежливо попрошу о спонсорской помощи. Порядочный человек, поделится куском хлеба с салом, а жадных и скупых недоумков, необходимо учить честной жизни. Разве у нищего трудяги-пролетария, бывает лишний товар на продажу? Едва концы с концами сводит, семью обеспечивает, соленым потом умывается. А торгаш? Последнюю рубаху несет на рынок? Нет. Человек желает обменять излишки результатов труда на предметы роскоши, которые отдаляют личность от морального облика строителя Нового мира. Заработать денег, получить удовольствие — вот что двигает корыстолюбца. Хочет жить лучше других, в то время, как в Африке голодные дети болеют желтухой, а в Азии несчастные дети занимаются малолетней проституцией. Алчность, жлобство-жмотство и излишнее богатство, — недостойные свободного человека, черты характера.

Вася, тебя грабили? В плен брали? Неужели ты никогда не хотел отомстить? Хотел и не раз. Так пользуйся возможностью. Восстанавливай справедливость. Но ты Кузя предлагаешь грабить тех людей, которых не знаю и передо мной невиновных. Какая разница, пусть страдают первые попавшиеся. В армии не служил? Я тоже, но от знающих людей, справедливые рассказы слышал. Первый год гоняют пинками, под железными двухярусными койками, но приходит свежее пополнение зеленых бойцов и ты меняешь роль, мстишь салагам, за прошлую унизительную службу. Что поразительно, никому не стыдно, у отпетого гуманиста совесть ко второму году службы перестает страдать, воспринимает суровую армейскую действительность как данность. Так и в жизни. Получил по морде от сильного, сопли с кровью растер по физиономии, сдал сдачи более слабому. Обидчику не отомстил, но напряжение снял.