— Да… с аборигенами работать и работать… — Протянул один из разно-поло-цветных воинов, обращаясь к напарнику. Потом обернулся к нам. — До сих пор разного пола? Мущинка и женюлька?

— Да, а что?

— Ужас. — Всплеснул по-бабьи руками близнец-воин. — Тащим домой разную гадость, а потом бейсболки теряются…

— Судьба. Высокий миссионерский долг — цивилизовывать и приобщать. Из двух поло-разных, сотворим парочку полит-корректных. — Глубокомысленно протянул первый воин, неожиданно грозно нахмурился и строго спросил у Светки. — Пуговицы, деньги, бусы, мясо, яйко, куры, млеко — есть?

— Нет. Не имеем. Мы бедные пленники. — Не моргнув глазом соврала начальница. Дернулся сказать правду-матку, но решил благоразумно промолчать. Честность — честностью, но многострадальный опыт подсказывал, деньги лишними не бывают, пусть и ворованные.

— Я ж, говорю, совсем дикари — отобрать нечего. — С сожалением вздохнул второй. — Чем онократическую заботу отрабатывать будут?

— Посадим на проценты. — Отмахнулся первый, почесав толстый желтый живот. — Сделаем как обычно. Окажем дикарям хуманитарный кредит, под сто процентов годовых, а они в благодарность, останутся вечными должниками. Вставайте аборигены, поплыли цивилизовываться.

— Так не договаривались. — Дружно воскликнули освобожденные, вскакивая на ноги. — При чем проценты и долг?

— Как при чем? — Возмутились толстяки. — Вас освободили? Освободили. Везут в цивилизованную страну, мастерить свободных, онократичных, политкорректных людей? Везут. Не выделывайтесь, шагом марш в лодку. Не задерживайте очередь.

— А мы не хотим, и не должны.

— Начинается… — Матросы снисходительно переглянулись, а первый толстяк поднял меч. — Будем проводить операцию на месте.

— Какую операцию? — Насторожился я.

— Обыкновенную. Хирургическую. Сотворим Онов.

— Не хочу Оном, мне и Кастрюлькиным нравится.

— От незнания сопротивляетесь. Темноты дикарской, невежественной. Онократия — есть высшая и последняя стадия поло-демократии, высоко-цивилизованное сообщество равно-полых, равно-цветных, равно-умных Онов. Никакого расизма, сионизма, сексуализма, мужского шовинизма, феминизма, эротизма, онизма. Оны — равны друг перед другом, уголовным законом и полом!

— Перед кем?

— Оном. Мы третий пол — Оно.

— Но третий полом назывались Транси…

— Самозванцы. Глупо считают, что если мужскому полу присобачить женскую грудь, то и третья ипостась возникнет. Стырили чужую идею, придумали фальшивого Иняня. Никаких Инь и Янь — все пополам. Короче — бестолковый бред. Решили пачковаться, как одноклеточные. То же мне — бактерии. Вирусы недоделанные. Изменения в организме кардинальные. Никаких полумер. Делиться не поперек, а вдоль. Каждой взрослой, половозрелой особи — по одному яйцу, члену, груди и матке! Оно — светлое будущее всего человечества!

— А как же…

— Прежде всего — сам себя!

— Но это гермафродиты…

— Тьфу, гадость какая. Забудь поганое слово. Нашел сравнение. Мы не только себя, но и по взаимному согласию партнера. Как пазлы — складываемся одновременно. Сразу выполняешь женские прихоти, мужские обязанности, по средам — живешь с собой. Онократия в законном действии.

— По любви?

— Какая к черту любовь? И вообще — слово любовь у Онов, жуткое ругательство и означает грязный, пошлый, половой акт между недоразвитыми челевячьими особями — мужчиной и женщиной. Оны живут по цивилизованному согласию. Исполнять половой долг, по юридической обязанности, иначе адвокаты сожрут с потрохами. Оноктратия не только абсолютная половая свобода демократического кружка, но в первую очередь святая обязанность индивидуального члена. Хочешь, будь добр отдавайся лично, с удовольствием и беспрекословно. Разумное самоограничение, ведет к безрассудному подчинению. Оно подчинено разумному желудку, а не чувственным чувствам. Мужское начало, подчиненное женскому концу — истинная цель и средство онократии. Что и кто есть бог? Он есть Оно, в высшем завершенном развитии, так как Оно — Само совмещает мужское и женское начало. Не Инь в Яне, а сразу и одновременно. Какого пола вселенная?

— Женского.

— Сам дурак женского пола. — Обиделись толстяки. — Оно проявление Всего. Все есть Оно и никак иначе. Сочетая разные многоцветные стороны, негритянское, китайское начало и англосекский конец, плюс всеобъемлющая, святая церковь, дает для понимания полный Писец постижения и ощущения. Догнали дикари?

— Попрошу без оскорблений. Наша Моно, ваше Оно в гробу видало.

— Размечтался, сейчас разрубим тебя с бабой пополам, добавим афро-американской попсы, желтой продажности и терпимости, поймешь, почем фунт пинты и стерлинг футов. — Первый обернулся к другу. — Предлагаю пилить наискосок.

— По диагонали? — Уточнил второй однояйцевый.

— Ага, для мучений и осознания.

Но операцию по политкорректности и объединению полов в одном лице, провести не успели, на берег выскочили первые Оновские толстяки из группы участвующей в нападении на Транси. Толпа онократов, отступала беспорядочно, стремительно, но награбленное у Транси, не бросала. Полнота и пышные формы тела, не мешали бойцам бежать легко и быстро.

Нас со Светланой подхватили под белы ручки и затащили на отплывающий корабль. Толстяки — матросы, не участвовавшие в набеге, зарядили арбалеты и первые стрелы полетели через головы отступающих бойцов, в сторону леса.

Полетели на борт корабля тюки с награбленным имуществом, подбегающие бойцы, ловко вскакивали на палубу и подключались к обороне. Арбалеты Онократов стреляли дальше, чем Транси из деревянных луков. Бой кипел, народ дружно орал, визжал и матерился. Но силы и средства не равны. Профессиональные бандиты взяли верх над любителями-разбойниками. Численное преимущество, на стороне онократов. Немного навоюешь в узкой юбке, накрашенными ногтями. Атака захлебнулась, ограбленные разрыдались. Победа с награбленными трофеями осталась за Онами и погрозив на прощание кулаками, поверженному, ограбленному врагу, поплыли в сторону Родины — Связанных Штанов Она.