– Добрый вечер, – слабым и неровным от долгого безмолвия голосом поздоровался Аргос, не желая показаться невежливым.

Рэндольф лишь кратко кивнул ему в ответ – вид у попутчика уставший и немного отстранённый. Женственный ведьмак отвернул лицо, наклонил на бок голову и сквозь оконное стекло кареты невидящим взглядом уставился в пустоту.

Темноволосый ведьмак тоже невольно посмотрел в ночь за окном, вспомнил о предстоящей встрече и тяжёлые мысли опять захватили его разум. Карета с характерной дрожью тронулась с места.

«Наконец-то движение» – с секундным облегчением подумал Аргос.

Так они и поехали в гробовой тишине через покрытые ночной тьмой болота. Оба ведьмака молчат, отдавая предпочтения своим раздумьям. Единственное что нарушает тишину в смрадном воздухе, так это срежет колёс, стук копыт и скрип фонарей снаружи. Аргоса это устраивает: он не испытывает никакого желания к общению и он никогда не искал общества этого Рэндольфа. В его присутствие он всегда чувствовал себя неуютно, вот и сейчас нелегче. Рэндольф никогда не вызывал у него симпатии. Безусловно, он обладает невероятной женской красотой, коей страстно хочется любоваться, однако есть в нём нечто пугающее, отчего в его присутствии возникает настороженность вызванная инстинктом самосохранения. Но сегодня Рэндольф выглядит на удивление безобидно.

Спустя сорок минут путешествия погруженный в свои безрадостные мысли Аргос набрал полную грудь воздуха и тут же медленно выдохнул. Вместе с выдохом из его рта пошёл пар. Он отодвинул небольшую шторку, наклонился, вгляделся в оконце – иней покрывает грунтовую дорогу и поблёскивает на тёмной почве вблизи.

Отстранился от окна. Через минуту его осмысленный взгляд вновь стал безучастным и отстранённым. Нервы натянуты, тревога шевелиться в груди и сухость жжёт горло. Ещё никогда в своей жизни он столь явственно не ощущал масштаб грядущих событий. Внутреннее чутьё подсказывает, что он стоит на пороге чего-то огромного по своим масштабам и меж тем смертельно опасного. Прокрутив в голове возможные варианты событий, он с тяжестью в груди стал мысленно подбирать потенциальные последствия для каждого из вариантов.

– Становиться холодновато, – неожиданно нарушил безмолвие Рэндольф, выдыхая пар и демонстративно поёживаясь от холода.

– Холодновато?.. А-а, сейчас, одну секунду, – поняв намёк, Аргос мысленно прочёл теплотворное заклинание, и тепло быстро расползлось по карете.

– Благодарю, – обворожительно улыбнулся Рэндольф. – Я, к моему сожалению, подобными чарами не владею.

– Как же так получилось?

– Просто в них пока не было необходимости. Я живу тёплых краях.

– Ах да, – понимающе протянул Аргос. – Я наслышан о вашем замке. Только лестное разумеется. Говорят, там круглый год цветут цветы.

– Именно так. Поэтому здесь мне не по себе. Скажите, вы хоть раз бывали в замке Лоренса?

– Увы, нет, не был. До этого момента я был знаком со здешней атмосферой только по рассказам.

– Говорят сам замок похож на владения графа Дракулы. В плохом смысле, разумеется, – с улыбкой молвил Рэндольф.

– Говорят, что там холод пробирает до костей и в целом атмосфера гнетущая.

– Раз так, то прошу вас, не отставляйте меня, – с театральным испугом заявил Рэндольф. – Боюсь, без вас я замёрзну. Совсем замёрзну, насмерть.

Аргос выдавил из себя вымученную улыбку, кивнул в знак согласия и вновь, как заколдованный вернулся к своим мыслям.

Прошло ещё какое-то время. Чем дальше они едут, тем холоднее становится и тем теплее Аргосу приходиться нагревать пространство внутри кареты. Снегопад снаружи усиливается, возникший ниоткуда ветер, пролетая над замёрзшей грязью, кружит снежные хлопья и покачивает их экипаж.

Спустя минут десять по вопросительным взглядам Рэндольфа стало понятно, что его уже не устраивает это молчание.

– Нервничаете из-за встречи? – наконец-то спросил он.

– Это так заметно?

– Я признаться, тоже нервничаю. Быть может беседа сможет нас отвлечь?

Аргос окинул своего попутчика спокойным оценивающим взглядом.

– Есть интересная тема? – спросил темноволосый ведьмак.

– В данных обстоятельствах сгодиться любая, даже самая банальная.

– Поговорим о погоде?

– Любая кроме этой, – довольно усмехнулся Рэндольф. – Смею заметить, что вы уважаемый Аргос сильно изменились со дня нашего знакомства.

– Я, к моему сожалению, не помню, когда мы с вами познакомились.

– На приёме у высокопоставленной чародейки Изабелл Миланьё. Вы тогда выглядели менее хмурым и даже улыбались.

Аргос вспомнил то время, и мрачная улыбка коснулась его губ.

– Это было давно. Тогда моя жизнь была намного стабильней.

– А что случилось? – расстроился Рэндольф.

– Последняя война с Царём Ночи, а точнее её последствия.

– Простите мне моё любопытство. Боюсь я мало что знаю о ваших делах и не имею даже малейшего представления об этом.

Аргос не стал искать правды в словах собеседника и предпочёл на секунду поверить в его неосведомлённость.

– Я начинал с нуля, усердно работая, в одиночку сколотил капитал, удачно вложился, начал своё дело, а достигнув успеха, продал своё предприятие. С новым капиталом приобрёл увесистый пакет акций крупной компании и вскоре возглавил её. Спустя несколько лет я накопил немало средств, стал крупным акционером и управлял уже непросто компанией, а огромной корпорацией, которую сам же создал по средствам слияния нашей компании с другими мелкими организациями. Именно тогда мы с вами познакомились. Поводы улыбаться у меня тогда были.

– Но вроде мы после этого ещё встречались?

– Если не ошибаюсь, в последний раз мы виделись на собрании, после окончания последней войны с Царём Ночи.

– Точно! Помню, как там превозносили вашу победу.

– Это Соломона чествовали, меня только похвалили.

– Не говорите так, не надо принижать свои заслуги, – приятным звонким голоском запротестовал Рэндольф. – Вы тогда даже меня удивили. Помню что вы, несмотря на превосходящие силы противника, выстояли в серьёзной битве. И как я помню, пережили её с минимальными потерями.

– Потери в военном плане были минимальны, а в финансовом колоссальны.

– Как же так? – удивился Рэндольф. – Вы неудачно вложились?

– Вовсе нет. Просто я выстоял в той войне, а мои деловые партнеры и большинство клиентов нет. Кто-то погиб, кто-то разорился. А когда дела пошли на убыль, то немногие оставшиеся инвесторы и компаньоны просто ушли.

– Решили не рисковать своими деньгами?

– Вам, возможно, приходилось слышать о том, что любое решение инвестора это всегда выбор между трусостью и жадностью? Мои инвесторы выбрали первое. В итоге убытки росли, а прибыль… её не было. Оказалось, что начинать с нуля было легче, чем пытаться спасти огромное предприятие.

– Почему вы не привлекли новые инвестиции?

– Эта война многих подкосила, многие чего-то лишились. Желающих запрыгнуть на тонущий корабль не нашлось. Только стервятники.

– Мне жаль, что так сложилось, – опечалился Рэндольф.

– Благодарю за сочувствие, – молвил Аргос, заметив сколь тускло и безжизненно прозвучал его собственный голос.

Он не сказал, что ситуация на самом деле совсем плачевная. Что ему пришлось затопить своё родовое гнездо, дабы недруги не наложили на него свои жадные лапы. Что он потерял практически всё, что нажил за эти годы и сейчас из кожи вон лезет, пытаясь сохранить то немногое, что у него осталось от предков. Он умолчал, что был вынужден продать два фамильных гримуара, написанных его пращурами. Что он продал с десяток редчайших артефактов, а затем немногие оставшиеся активы. Он не сказал, что живёт на галеоне, на котором его предки бороздили моря и океаны три столетия назад. И что это единственное место во вселенной, которое он ещё может назвать своим домом.

Эти мысли не добавили ему оптимизма необходимого в сложившейся ситуации. Он невольно бросил неуклюжий взгляд в окно – непроглядная снежная мгла снаружи закрыла обзор. Вот и сердце опять начинает покалывать.