– Да никак… пришлось пустить ей в голову пулю, она загрызла насмерть, скорей всего, вашу медработницу, но напарник вроде жив ещё. Что с ней случилось? – говорил ему Токарев, спрыгивая из машины, и обратив свой взгляд на правую руку покойной, где ниже её локтевого сгиба имелись следы от укусов.

Увидев бегущих к машине медсестёр, тот заорал: «Тут один живой ещё, он крови много потерял! А вторая, не знаю, жива она или нет!». По своим формам укусы были похожи на те, что остаются после собаки. Пока Александр внимательно осматривал повреждения на правой руке Оксаны, краем уха он услышал за своей спиной разговор водилы и одной из медсестёр, которые с криками: «О Боже!», подбежали к «Уазику».

– Девчат… да она еле на ногах стояла, даже сама в машину не могла залезть, ну и как… как смогла напасть на кого – то?

– Главное, спокойно себя вести, не задавать человеку лишних вопросов, мы сейчас уже звоним в полицию… – шепотом объясняла водителю одна из медсестёр и тут её моментально перебил Саша: «Полиция уже тут. Зачем ещё раз звонить в полицию? Я сейчас буду делать звонок в следственный комитет, потому, что мои полномочия на этом закончились. К машине никого вообще не пускайте, мне с лица кровь смыть надо, где у вас тут вода?».

Та, кого он перебил, повела его за собой через приёмное отделение. И выглядела медсестра очень напуганной. Токарев попросил у неё обезболивающее, так как височная часть с левой стороны продолжала жутко болеть. Медсестра оставила Александра в приёмном отделении на проходной и попросила пару минут подождать. Затем вернулась вместе с доктором, которая ничего не спрашивала и сказала идти за ней. Они оказались в каком – то помещении больше похожем на подсобную комнату. Женщина попросила участкового присесть на стул, и с её слов стало понятно, что та ушла за обезболивающими. Странно было то, что доктор даже не спросила у него о том, ранен он или нет? И когда она снова вернулась, то в одной из рук был стакан с водой, а в другой согнутой на половину ладони находилась горсть разных таблеток. Токарев закинул эту горсть себе в рот, запив быстро целым стаканом воды. Сказав: «Спасибо!», тот резко встал со стула и настойчиво пошёл в сторону двери. Доктор стала в дверном проёме и сказала, чтобы полицейский посидел и пока подождал, ведь его нужно было ещё осмотреть, добавив пару предложений касательно того, что волноваться не стоит: «Там наши девчонки из больницы рядом с машиной скорой остались, никого не подпустят, а вас осмотреть нужно». Женщина в белом халате как – то странно и спешно покинула это помещение, а за хлопком деревянной двери послышались тихие щелчки. Токарев не придал этому никакого значения, так как осматривал внимательно комнату и глазами искал рукомойник. Но только его здесь не было. В правом дальнем углу от двери находилась кушетка, обшивка которой была сильно рваная, и наружу торчали жёлтые куски поролона. Почти в каждом углу имелись пустые, мятые коробки от разных лекарств, старые, громоздкие мониторы от компьютеров, металлические подставки и медицинская аппаратура. Это была кладовая.

Александр с криком: «Я же объяснил им, что мне умыться нужно, я весь измазан чужой кровью!», пошёл в сторону двери. Но та была закрыта снаружи. Немного занервничав, участковый стал стучать кулаком по ней. Мало того, что его просто на просто заперли тут, так Саша ещё и стал ощущать слабость в ногах. Достав свой смартфон из кармана, тот стал искать номер дежурной части в телефонной книге, чтобы его соединили со следственным комитетом. Зрение не получалось сфокусировать, надписи и цифры на дисплее стали расплываться всё сильней и сильней. Онемевшие кончики пальцев рук, ватные ноги, он с трудом дошёл до кушетки и присел на неё: «Чёрт… это всё на нервной почве, надо же попасть в такую ужасную ситуацию? Ещё видно и переутомление после долгой дороги». Сам не понимая, каким образом, полицейский уже лежал своим правым боком на кушетке. Правая его нога продолжала касаться пола, но поднять её он не мог, так как уже не чувствовал. Веки стали такими тяжёлыми и ему казалось, что если он их опустит ещё раз, то потеряет сознание. Саша попытался на несколько секунд закрыть глаза. Но когда их открыл, то увидел яркое солнце, пробивающееся своими лучами сквозь лобовое стекло автомобиля. Повернув голову направо, перед его глазами стали пролетать бесконечные полевые пейзажи: поля с растущими на них ярко – жёлтыми подсолнухами чередовались с полями светло – зелёного цвета. Ярко – салатовый плюшевый зайчик болтался в салоне на зеркале заднего вида. Около двух лет назад такой брелок был самой модной игрушкой у детей. Все маленькие мальчики и девочки вешали их на свои портфели и сумки. И эти плюшевые комки с огромными ушками во весь рост и еле видными маленькими глазками чёрного цвета сметали целыми коробами с прилавков.

Оля – жена Токарева работала профессиональным фотографом. И на многих семейных фотосессиях, где она фотографировала детей, видела, как детям нравится, когда в кадр попадают их «зайчики». Однажды, в один из осенних вечеров во время просмотра фильма, Ольга принесла свой ноутбук, и, положив его на колени, стала показывать мужу фотографии, где дети позировали со своими любимыми игрушками. Она сказала, что это очень милая игрушка, и что в детстве у неё таких не было. Детство Оли на самом деле было ужасным: вся юность в глухой деревне, междоусобицы матери и свекрови, а от первой к тому же и не было никакого внимания к маленькой девочке вовсе, так как дочь родилась не в подходящий момент у молодой мамы. Выпивающий отец, запои которого заканчивались неоднократными попытками суицида, безмозглые одноклассники, которые с первого и по одиннадцатый классы возненавидели девчонку, потому что интересы других школьниц не сходились с интересами Ольги и чаще всего разногласия заканчивались настоящей девичьей дракой на кулаках за какой – ни будь школьной курилкой. И та почти всегда проигрывала, так как была миниатюрной, хрупкой и вежливой по сравнению с кобылами, которым она дышала в грудь. Для тех девчонок, кто трахался в пятнадцати летнем возрасте на блат хатах с ровесниками своих отцов было не нормально просто хорошо или хотя бы как – то поддерживать общение со школьницей, которая копит деньги, полученные от бабушек, на автобусные билеты для того, чтобы хотя бы раз в неделю доехать до города и какой – то час побыть на кружке рисования. Скорей всего, где – то в глубине души, она пыталась и не вспоминать прошлое, а создать новые воспоминания о своём детстве и верить в то, что так и было на самом деле. Саша всегда прекрасно понимал насколько это было важно для неё, для её настроения, для её чувств, с которыми она каждое утро просыпалась в обнимку с ним. Поэтому тот очень часто устраивал ей сюрпризы, море подарков в виде красивых шкатулок для украшений и плюшевых игрушек. Всё для того, чтобы увидеть ту самую искреннюю улыбку на лице самой при самой счастливой девушки на всей этой планете. Иногда Токарев просыпался на пол часа раньше, и лёжа рядом с Олей, смотрел на её спящее лицо.

Как – то она сильно заболела гриппом и слегла с зашкаливающей температурой. Саша взял отгул, так как в таком тяжёлом состоянии он не мог оставить одну свою супругу. Оля выпила жаропонижающие лекарства с антибиотиками и уснула во время просмотра своего любимого сериала. Тот закрыл квартиру на ключ и бегом направился в магазин с цветами и мягкими игрушками, что был внутри городского универмага. Погода на улице в тот момент выглядела так: не то, что сильный, а действительно не на шутку ураганный ветер, и нескончаемый ливень. Полицейский забыл взять зонт, но возвращаться не стал. Он всё – таки купил того салатового плюшевого зайчика, от которого тащилась любимая жена. Когда тот вернулся в их квартиру, то по всей прихожей за ним тянулись мокрые отпечатки от его ног. Вода с волос капала так интенсивно, будто он только что вышел из душа. Переодевшись в сухую одежду, Александр лёг рядом с Олей на диван, а игрушку положил ей аккуратно под левую руку. Он весь промок и промёрз до костей. Почувствовав лёгкий озноб, Саша на пару секунд закрыл глаза, и тут послышался красивый женский голос: «Не спи!». Токарев открыл глаза, и солнце снова продолжало пробиваться своими лучами сквозь лобовое стекло машины. Плюшевый зайчик всё также болтался в салоне на зеркале заднего вида. Слева от него за рулём сидела Ольга и вела автомобиль. Эта девушка была великолепна: тёмные как ночь, короткие волосы, с красивой чёлкой, зачёсанной на правую сторону; ярко – зелёные глаза; длинные, чёрные ресницы; красивый и острый нос; аккуратные, маленькие губы с оттенком любимой помады кораллового цвета и та самая неповторимая улыбка на её лице. На мочке правого уха блестели золотые серёжки с разноцветными камнями. Взгляд Оли, улыбка – она счастлива как никогда. Салатовый, спортивный топик, который по длине не доходил даже до её пупка, тёмно – бирюзовые, обтягивающие шорты. На стройных, худых коленях супруги сидел трёх месячный щенок немецкой овчарки.