Чепуха тихонько пнула в бок Светку и зашептала: «Понимаешь теперь? Здесь это на раз-два, и ты уже в рабстве. Жесть. Запомни, все на свете чепуха, кроме свободы. Усвоила?» Смехота кивнула в знак согласия.

Мать что-то коротко сказала сыновьям, и они сразу встали и пошли за ней, скрылись за дверями парилки. Девчонки притихли, испуганные, поскольку из-за закрытой двери стали раздаваться громкие голоса явно спорящих между собой людей. Разговор был очень эмоциональный, все говорили одновременно, перебивая друг друга

– Наверное, решают, что делать с тремя русскими глупыми девчонками, – опять шепотом, сделала предположение Чепуха.

– А вдруг, они захотят всех троих в рабство отдать? – выдохнула одними губами Смехота, расширив от ужаса свои, и без того, огромные голубые глазища.

– Да нет, не может быть. Они добрые. Ведь они помогли мне, не выдали, – сказала Полина и вопросительно поглядела на двух подружек, надеясь, что они согласятся с ней.

– Ясный перец, – поддержала ее Чепуха. – Нормальная семья, маманька замечательная. Сто пудов – именно она здесь главная. Видали, как эти добрымолодцы послушно, гуськом за ней последовали? Полина, а какие планы у тебя на дальнейшую жизнь в пределах лета, например? Тебе сколько лет?

– Осенью 18 будет. Я очень хочу стать настоящей певицей. Но сначала надо сделать свой видео клип, рекламный ролик и разослать его во все места, и на радио, и на студии, и продюсерам. Планы зашибенные, но денег на это уйму надо. – Полина снова грустно вздохнула.

Смехота и Чепуха сочувственно смотрели на свою новую знакомую. Она казалась им вполне свойской девчонкой, искренней и симпатичной. Так же откровенно они ей рассказали о своих не менее грандиозных планах путешествий по миру.

– Вот сегодня пошатались по Стамбулу, а потом из Турции отправимся в другие Средиземноморские страны, куда попадем, да, Шурочка? – обратилась Светка к Чепухе, явно желая сразу указать новой знакомой, кто тут есть и будет главным стратегом и тактиком, лидером, одним словом.

– Вестимо, увидим страны разные. А проблемы, Полина, – забудь, чепуха. Всякие можно решить, чтобы не случилось, – убежденно сказала Шура. – Мы вот, из Москвы без копейки отправились в кругосветку, добыли денег по пути, плывем дальше.

– Ну, вы крутые, девчонки, уважуха от меня полная, – сказала Полина. – И ничего вас не пугает?

– Ништяк, – беспечно махнула рукой Шура. – Знаешь, почему? Потому что меня зовут Чепуха Чепуховская. И я чихаю с высокой колокольни на все проблемы. Мое кредо жизни: «Все чепуха, кроме свободы». А моя подруга Светка смеется над проблемами, да так, что и все, кто рядом, начинают ржать как дикие кони. Сама слышала, как твои преследователи гоготали, и еще не один раз увидишь и услышишь, если нам составишь компанию. У нее тоже есть кликуха, как выражается дворник в нашем интернате – зек со стажем. Позвольте представить: Светка – Смехота. Ей это имя подходит гораздо больше, чем сладкое Светлана по паспорту. Ну вот, мы познакомились. Прошу любить и жаловать. Так что, едешь с нами? Пускаемся в неизвестное?

– Пожалуй, эта авантюра мне подойдет, – оживилась Полина и даже захлопала в ладоши.

И тут же все трое принялись мечтать, как они заработают кучу денег во всех странах, где побывают. Они сидели, болтали, смеялись, пили чай, совершено не заботясь, не только о том, как они доберутся из Турции в другую страну, но даже и о том, где они переночуют сегодня.

Все решилось без их участия. Когда турецкая семья вышла в раздевалку, весь ее состав застыл в изумлении. Наверное, турецкие граждане думали, что три молодые девчонки сидят грустные, понурившись, страшась своей дальнейшей участи. Ничуть не бывало! Их нежданные проблемные русские гости под аккомпанемент гитары весело распевали модную попсовую песенку. Керим, явно гордясь своей важной ролью переводчика, старательно выговаривая трудные русские слова, объяснил, что сейчас они поедут к ним домой, переночуют, а завтра утром старший (он показал на своего брата) отвезет их в порт на стоянку малых судов. У родного дяди есть рыбацкая шлюпка с мотором. Они поплывут вдоль побережья доодного популярного курортного городка. Там они пересядут в баркас другого дяди, который довезет их до другого небольшого курортного поселка. А уж оттуда на небольшом, но быстроходном катере, двоюродный брат дяди доставит их на турецкую территорию севера Кипра. Там тоже живет их дальний родственник. Он поможет им пройти как обычным туристам на греческую территорию.

– Через день вы уже будете на Кипре, – уверенно сказал Керим. – А с Кипра, если захотите, можно на корабле доплыть до греческих или итальянских островов, до Сицилии, например. Хорошо, что визы отменили, главное, чтобы паспорта были в порядке, – закончил объяснение Керим и улыбнулся. Вслед за ним улыбнулись и все члены семейства. Убедившись, что у девчонок имелись новенькие паспорта, парень жестом показал, куда надо идти. Это был выход во двор через дверь, закрытую от глаз плотной тканью. Все вышли наружу, где уже было темно. Две машины стояли за баней на небольшой утоптанной площадке. Керим, его мать и три девчонки уместились в одной машине, остальные братья сели в другую, нопокатили вместе. Ехать пришлось долго, а когда они, наконец, доехали и вошли в квартиру, подружки почувствовали, что жутко хотят спать.

Квартира оказалась большой, с множеством комнат, просторной гостиной и широким балконом. Здесь жила вся семья, мать, четыре брата, одна незамужняя сестра, еще дедушка и две бабушки. Отца дома не было. «Он уехал на работу в Германию, давно уже», – коротко сказал Керим тоном, не допускающим дальнейших вопросов. Пока им стелили на полу матрасы, мать приготовила чай с хлебом и сыром. Долго не рассиживались. Едва доев бутерброды, девчонки поспешили к своему «лежбищу» и заснули мгновенно.

Все получилось так, как и объяснял им Керим, только прибыли они на Кипр намного позже ожидаемого. Оказалось, что все три турецких дяди занимались тем, что собирали и скупали улов у местных рыбаков, которые выходили в море на своих лодчонках еще до восхода солнца. Действие повторялось по всему маршруту. Каждый дядя, сначала первый, затем второй и третий подгребал к рыбакам, внимательно разглядывал содержимое сеток с утренним уловом, привычно торговался, а потом, поплевав на пальцы и сплюнув в море, не спеша отсчитывал лиры, вытащив их из плотного целлофанового пакета, платил и направлялся к берегу. После этого, каждый дядяделал остановки у небольших причалов, где их уже встречали повара ближайших рыбных ресторанов в ожидании свежего товара. Пока шла торговля, девчонки выходили на берег немного размять ноги, потому что им приходилось сидеть, тесно прижавшись на одной свободой скамейке, подтянув коленки к ушам, чтобы не задеть улов, еще шевелящийся, еще открывающий слабеющие жабры для последнего вздоха.

– Никогда в жизни больше не буду есть рыбу, – сказала Светка.

– А мясо? – ироническиспросила Чепуха. – Там еще круче. Вот где триллер настоящий, когда скотину гонят на убой. Я видела один раз. С тех пор я решила стать вегетарианцем. Чуть позже, лет через пять-семь, а пока для роста и работы мозгов белок нужен. Мне так доктор посоветовал, когда в интернате диспансеризация тотальная была.

– Да ну вас, девчонки, перестаньте. Жизнь – это жизнь, – философски заметила Полина. Всегда кто-то кого-то ест. Пищевая цепочка. А червяков, скажи, не жалко, которых рыба хватает? Или большая рыба ест маленьких, а крупный и быстрый хищник догоняет и хватает менее проворных?

– Естественные инстинкты, рефлексы, но самые хищные хищники – это мы, люди, – подвела итог Чепуха. Все замолчали. – Ладно, релакс, сестры мои дорогие. Посмотрите на горы, сосны, море. Восстановите гармонию в душе. Эй, нас зовут, плывем дальше.

Оставался последний переход до желанной цели. У двоюродного дяди стамбульской семьи действительно был катерок, который казался на вид вполне добротным, а главное, намного шире, чем у его родственников.