Фортуна[4] свела его с Виолентом Кнайтом[5], рыцарем при дворе короля Ульриха. Тот заявился на земли Урсуса с королевским благословением, а не дорогими подарками. Лорд знал этого хоть и молодого, но с уже испещренным шрамами лицом воина по рыцарским турнирам. Урсус слышал множество историй о его боевых операциях за Костяным морем, в которых он проявил себя опытным стратегом. Во владении оружием Виолент мог сравниться разве что с самим Урсусом или королем Ульрихом.

Много лет назад Стефан спас его величество от заговора и свержения в пользу младшего брата, страдающего слабоумием. Преступников казнили, и при дворе воцарились мир и покой. В благодарность за верную службу король наградил Урсуса землями одного из заговорщиков. Туда-то Стефан и удалился на покой к любимой супруге и дочерям. Землями лорд управлял умело и по совести, окружив себя верными людьми. Пять дочерей Урсус пристроил в надежные и, как ему казалось, любящие руки, ни одна из них пока не вернулась под отцовский кров с разбитыми губами или опозоренная. Их уделом было сохранение и поддержание домашнего очага, вассалы благодарили сюзерена за таких жен. Но подарит ли Фортуна то же счастье и Виоленту?

— Что же ты задумала, дочь моя? — с легкой насмешкой спросил Урсус.

Из тени выступил маг — сгорбленный старец с длинной седой бородой. По случаю свадьбы он сбросил старое платье и надел мантию из синего бархата, расшитую созвездиями. Костлявая рука с острыми, по-птичьи загнутыми ногтями сжимала посох, при каждом шаге маг опирался на него. За годы службы Урсус ни разу не видел, чтобы Арканум[6] споткнулся или упал. Маг пришел к Урсусу в поисках работы и уже тогда показывал чудеса, которые впоследствии способствовали процветанию землям лорда. Отказаться от мага было бы верхом глупости и недальновидности, хотя многие в королевстве побаивались выходцев из ордена Солнца и Луны, потому и не связывались с ними. Король же не брезговал их услугами, и по его примеру Урсус взял мага в услужение, заключив с ним договор, платя ему не деньгами, а, как просил Арканум, аквамаринами. Драгоценностей у Стефана хватало, и плату он считал приемлемой, зная, что маги используют камни для своих ритуалов, приготовления зелий и прочих нужд.

Сам Урсус мог бы многое узнать у Арканума, если бы захотел. Но слишком занятый земельными и вассальными делами лорд приходил в башню исключительно за бытовыми советами или чтобы услышать очередное загадочное предсказание будущего по звездам. К счастью, россказни о гадании на внутренностях животных были лишь байками злых языков.

— С вашего позволения, милорд, мы с леди Амальтеей приготовили небольшое представление. Все, о чем мы просим, — довериться нам и магии, поспособствовать задору в сердцах ваших вассалов, — маг склонился в полупоклоне. Окружающие видели, с каким трудом он это сделал. По замку ходили предположения, что однажды маг поклонится и упадет замертво, но Арканум продолжал удивлять окружающих своей живучестью. Маги слыли долгожителями и, якобы знали тайные пути к здоровью и молодости.

Заинтригованный Урсус кивнул:

— Я также могу поучаствовать?

В уголках бледно-голубых глаз Арканума появились улыбчивые морщинки:

— Без вас у нас ничего не получится, и финальный ход за вами.

— Старина, вы все также загадочны, — Урсус бросил улыбчивый взгляд на мага. — Позволяю!

Услышав голос сюзерена, гости перестали галдеть.

— У каждого уважающего себя воина при себе всегда имеется кинжал, прошу обнажить оружие! — воскликнула Амальтея, голос ее звучал как приказ, и Урсус не скрыл довольной улыбки.

«Не завидую Виоленту. Уверен, моя строптивица его допечет, и он первым заявится в замок просить о разводе», — подумал лорд, пригубил вина и бросил тоскливый взгляд на пустующее кресло рядом. Уже много лет его возлюбленной супруги не было рядом: она скончалась при последних родах вместе с долгожданным сыном. Вассалы предлагали ему жениться во второй раз, но Урсус выбрал гордое одиночество. Его сердце закрылось со смертью Дарлинги[7], а мужское семя утратило жизнь. Со слов Арканума, это произошло по воле Фортуны. Раз любовь умерла, то она больше никому не даст своих ростков, и земли с титулом унаследует его внук. Но, словно в насмешку над Урсусом, все его дочери рожали девчонок, и ни одна не принесла супругу даже самого слабенького мальчика. Втайне Урсус возлагал большие надежды на Амальтею. С ее умом земли будут в надежных руках, и она-то наверняка родит крепкого мальчишку.

Отвлекшись на воспоминания, лорд не сразу заметил, как столы сдвинули ближе к стенам, увеличив место в центре зала.

— Господин маг, поведайте нашим рыцарям правила игры и расскажите о дарах, которые они получат в конце, — попросила девушка.

Маг прочистил горло:

— Победителями могут стать лишь десятеро из вас, чьи кинжалы попадут в живую мишень. По одному кинжалу на каждого! Фортуна укажет на самых опытных и зорких, они и выиграют предсказание будущего. Стоит воину попасть в цель, и в его руках окажется свиток. Однако помните, написанное может измениться в любой час, и предсказание окажется пустым.

— Но где же живая мишень?

— Сейчас в зал выпустят хорошенького кабанчика?

— Или зайца? Маловата дичь на нас всех!

Амальтея вновь хлопнула в ладони и закружилась.

— Вот ваша мишень! — перст мага указал на улыбающуюся девушку.

— Немыслимо!

— Это шутка⁈

— Побойтесь Фортуну!

Маг качнул головой и встретился взглядом с Урсусом.

— Те, кто испугался скрестить кинжалы с Фортуной, пусть отойдут к стене и не мешают бравым вассалам испытать себя, — Стефан уже приготовил метательный нож, отполированный, с удобной рукоятью. «Давно же я его не использовал…». На охоте слуги подавали ему другие ножи и кинжалы, этот же подарила Дарлинга. Легкий, удобный, не знающий промаха.

— Но ведь миледи погибнет!

— Истечет кровью!

— А как же ее лицо⁈

Маг усмехнулся в седые усы и стукнул посохом о каменный пол:

— Ах, старость… проклятая забывчивость. Господа, все, что ниже шеи моей молодой госпожи, принадлежит острию ваших кинжалов. Моя магия защитит ее, будьте же смелее, или вы мне не доверяете? — он прищурился.

— Милорд? — взгляды устремились на Урсуса.

Их сюзерен улыбнулся и, подбросив свой нож, ловко его поймал, дав сигнал к действию.

Гости прижались к стенам, и в зале стало еще свободнее.

— Бросайте кинжалы с тех мест, где каждый из вас стоит, — добавил Урсус, заметив, что некоторые вассалы сделали шаг вперед. — Усложним задачу, Арканум?

Маг прижал ладонь к груди:

— Прекрасная идея, милорд, иначе некоторые хитрецы заполучат предсказание отнюдь не ловкостью.

Кто-то тяжело вздохнул или разочаровано скрипнул зубами, другие собирались победить честно, без уловок.

Один лишь жених остался бесстрастен и не сдвинулся с места, сидя подле Урсуса и потягивая вино. Кинжал Виолента лежал рядом со столовым серебром в ожидании броска. Другой бы на его месте волновался о молодой невесте, но не Кнайт. К привлекательной девушке он не испытывал никаких теплых чувств… только напоказ. Если бы не послание от короля, то, вероятнее всего, ему пришлось бы собственными усилиями добиваться руки Амальтеи. Земли Урсуса манили рыцаря плодородием и стратегически важным расположением. Если враг нагрянет с моря, Урсус первым об этом узнает, и все лавры достанутся ему. А о будущем Виолент позаботится, даже если Амальтея, как и ее никчемные сестры, родит девку.

«Хочешь позабавиться, малышка Амальтея, я жду…» — с едва заметной усмешкой подумал Виолент.

— Начнем! — маг воздел руку к потолку.

За окнами прогрохотал гром, сверкнули вспышки молнии, и зал погрузился во мрак. Дамы вскрикнули от испуга, мужчины побледнели. В камине ярко вспыхнуло пламя, взвилось по трубе, вырвавшись голубоватым облачком к затянувшим закатное небо тучам.

Гости услышали треск поленьев и завывание ветра. Стук барабанов стал нарастать, зазвенели бубны и заиграли флейты. На леди Амальтею упал луч света, словно потолок прорезало солнце. Золотистые песчинки витали в воздухе, ложась на ее осеребрившиеся гладко причесанные волосы до пояса.