И сам Витя был вовсе не против кисломолочного чуда. Поэтому порции тех, кто решил лишний раз продезинфицировать свою печень, достались ему. Это переросло в некий спор, поединок со своим желудком. Отставив банки в сторону, все начали наблюдать за ним, успевая делая ставки, с какого стакана его пищеварение даст слабину. Но почти два литра (благо на такой случай была добавка) все же Витя осилил. Варенец быстро обволок стенки желудка, заставляя расслабиться, ощутить теплоту.

– Витек, ты место только оставь, тебе еще мое допить надо, – сказал Миша, аппетит которого пропал насовсем.

Наконец Витя мог поверить в то, что он часть большой компании. Варенец стекал по животу, скрытому майкой. Он пытался изо всех сил сдержать свой смех, стараясь ладонью скрыть свои молочные усы, надеясь, что смеются не над ним, а вместе с ним. По крайней мере, ему искренне хотелось в это верить во время его очередного выступления на публику, ради забавы других.

– Пацаны, может, в карты рубанемся? – предложил Андрей, держа незамысловатую стопку при себе еще с самого заселения.

– А на деньги слабо? – вкинул идею Леха. – Или на желание?

– На маму лучше чью-то, а? – Леня ловко выхватил стопку только что перетасованных Андреем карт.

Грань между безобидным приколом и откровенным стебом была давно стерта. Лучшим примером этого явления была дружба Лени и Миши.

– Вот знаешь чем, Андрей, отличается бумеранг от твоего отца? Бумеранг один, а отца у тебя два, – угорал Леня.

– Давай быстрее карты тасуй, чурка! – делая глоток энергетика, купленного по дороге в школу на автобус, прикрикнул на того Миша.

Было решено играть в дурака. Играли все. Но, видимо, все же без Вити. Леня стал неспешно раздавать каждому по шесть карт. Он потянул Витину стопку карт ему в руки, как тот тут же отказался.

– На меня не раздавай. Я пойду умыться, что ли, схожу. – Покопавшись в тумбочке, в надежде отыскать влажные салфетки, Витя вышел из комнаты.

– Клапана уже давят после варенца? Давай беги скорее, пока еще не поздно, – наигранно крикнул ему вслед Леня, но Витя уже не слышал.

Корпус делился на две части: по одну сторону – комнаты мальчиков, другая – девочек. Туалетов тоже было несколько, так же, как и душевых кабинок, по паре с каждой стороны. Душевые были небольшими, пусть они и два на два метра, зато горячая вода была всегда. Несколько белоснежных раковин стояли бок о бок друг с другом. Пара чистых туалетных кабинок со всем необходимым и большое общее зеркало.

Витя провернул ручку нового крана. Сразу же пошла теплая вода.

Умыв как следует лицо, он развернулся. Оказывается, и в туалетах бывают окна. Замерзшие окошки открывали вид на детскую площадку с комплексом спортивных тренажеров, будучи зимой ненужными, они стояли неподвижно – лабиринт, засыпанный небесным покрывалом; на березовый бор, полный сказок, чье могущество скрывалось за еще недостроенным в паре мест забором. Сквозь снежную мглу Витя разглядел пару человек – по видимости еще одни вожатые, шедшие в сторону его корпуса. Один из них нес в руках портфель, а у второго вытянутая сумка, перекинутая через плечо. Какой-то из них помахал ему рукой – заметили. Витя мигом отшатнулся от окошек. Голова закружилась. Вспотел.

Витя выудил телефон из кармана. Интернета почему-то не было, а вот со связью пока все отлично. Почему им никто не пытается дозвониться? Уже столько времени их нету… Все же – утро вечера мудренее. Витя вытер руки об одноразовое полотенце. Смяв салфетку в клочок, кинул его в мусорку и вернулся обратно в комнату.

– Ну что, живой? Стульчак смотри у меня не обоссы! – заправляя постель и со смехом матерясь, вылез из-под пододеяльника Леня.

– Я спать. – С непоколебимой уверенностью в своих намереньях и стеклянными глазами Витя завалился на кровать в соседней комнате. Даже не удосужившись снять с себя одежду, он со скрипом кровати нырнул подобно моржу под чистое одеяло. Заснул как убитый. Перьевая подушка своими пушистыми иглами впивалась ему в нос, но ему было уже все равно. На секунду могло показаться, что он больше не жилец. Однако как следует потыкав Витю тапками в пухлый живот и соорудив башенку из выпитых стаканов и алюминиевых банок, все окончательно поверили, что он действительно спит.

Банки продолжали стоять неподвижно. Со стороны он и правда был похож на спящего моржа, чьи ноги были криво разбросаны по всей кровати.

Никто так и не позвонил. Запястье вибрировало, сигнализируя о постепенном замедлении сердцебиения и наступлении полного покоя. Миша махнул рукой, на небольшом квадратном экранчике часов высветилась иконка прыгающего зеленого человечка, советуя встать и размяться. Даже часам было непривычно погружаться в сон так рано. Он заглянул в телефон, с которым он заснул на груди: девять часов пятьдесят минут. Всего час до официального отбоя, а весь класс так и не в сборе.

«Знают ли они, что у нас нет связи? А как вожатые тогда до них дозвониться смогли? Почему это других не смущает? Вышки долбанные рядом стоят, ведь… Да и вообще, зачем меня только в глушь уговаривали эту поехать… Юля-Юля…» – Все это он мямлил про себя, все больше и дальше закапываясь в своих внезапных вопросах. Мозгу требовался отдых, а сознанию сон. Может, все само собой рассосется?

«Утро вечера мудренее…»

Кровати были действительно новыми – и это ощущалось. Широкие и мягкие матрасы, чистое и белоснежное постельное белье. А как только прикоснешься голой спиной к холодной стене и мурашки пробегут по телу, сон придет сам собой. А если еще и перевернуть подушку – вообще сказка…

Миша высунул одну ногу из-под одеяла, переворачиваясь на правый бок в сторону кроватей Сани и Андрея. Те двое тоже уснули, не дожидаясь остальных. Дверь в комнату была прикрыта и через щели легко улавливался противный Витин храп.

«Встать бы и будануть его, ибо не хрен на весь корпус храпеть! Но так в лом сейчас. Может, Андрея попросить, чтобы Витька разбудил? Или Леню этого… Где там черт мой? По сути все спят, что ли?»

Послышались мелкие шорохи. Миша тут же повернулся лицом к стене, не открывая глаза, превращаясь в покойника, спящее и закутанное в одеяло привидение.

– Че не спишь, мой сладенький?! – внезапно подкравшись к Сане, как бесшумная змея, как лилипут-паспарту из «Форт Боярда», прошептал на ухо ему, так желая вмиг закричать во все горло, разорвав тишину в клочья, Леня.

– Лень, ты?! Тебе чего надо от меня? Я чуть под себя не наложил. Совсем конченный, пошел отсюда! – вообще не ожидая этого, полусонный Сашка, закрыв рот ладонью, изо всех сил стараясь не заржать, что есть мочи, прошипел сквозь сжатые зубы: – Нет еще, как видишь. Пытаюсь во «ВКонтакте» зайти. То ли тариф на инет забыл продлить, то ли и правда связи здесь нету.

– Ну вот, как раз. Я место одно приметил. Когда мы из леса только выехали, за пять-десять минут до «Луча», смотрю, а тут же совсем рядом оказывается заброшка имеется своя. То ли лагерь тоже, то ли стройка вообще, фиг знает в общем… Так я это к чему, – Леня обвел взглядом комнату, как будто выискивая кого-то, кто мог их ненароком подслушать, – может туда кабанчиком метнемся, пока все спят? А то мы с Лехой уже договорились, он всеми руками за, а вот тебе я еще не предлагал. Там и связь с интернетом, я уверен, появится, всем и напишем, спросим, как Еленка наша с остальными. Когда еще такая возможность появится? Нам еще спасибо скажут, что не зассали сходить. Героями будем! – Леня улыбнулся, стараясь сделать выражение лица самой невинности. Но выглядело это очень смешно. И немного лукаво. Но в целом идея-то праведная.

– Серьезно? Ты видел сколько времени? Ложись спать уже.

– Там снегопад, нас не будет видно, – с горящими глазами так и жаждущими навести очередную сомнительную суету, подкинул новый аргумент Леня. – Давай, Сань, бери скорее куртку. Как раз вернемся, и часа четыре поспать даже успеем, – сказал Леня, наконец поднявшись с корточек.