— Судьба сама приносит нам роскошный подарок на блюдечке с голубой каёмочкой! — азартно дополнил его товарищ, находящийся с другой стороны от меня, создавая неприятную иллюзию конвоя.

— А что дальше? — дрожащим голосом спросила, даже не представляя, что случится с чудесной страной, благополучие которой зависит от драконов. Об этом рассказывала и словоохотливая служанка в замке, и Великая Жрица Несс.

— Потом мы займёмся соседними странами и построим светлое будущее на дрожащих костях старого дряхлого мира! — охотливо объяснил человек, которым я бездумно восхищалась всю свою сознательную жизнь.

— Но драконы не причинили никому вреда, — попробовала вяло возразить, ни капли не надеясь на успех.

— Ты не слишком изменилась, Бекка, — хрипло рассмеялся Уильям, — Такая же наивная, как и раньше! Вот увидишь хоть одного дракона и сразу поймёшь, что эту мерзость надо истребить.

Глупое сердце сжалось от ужаса при воспоминании о величественном драконе со сверкающей чёрным золотом чешуёй и мощными кожистыми крыльями. Из последних сил стараясь не выдавать собственных мыслей, равнодушно кивнула, ощущая предательскую дрожь в пальцах. В грудь словно вонзили тупой кол от мучительного осознания, что жизнь Морфеуса под угрозой, и если я не предупрежу его об опасности, погибнет целая империя, а может и всё Запределье.

Больше я не спорила, а только рассеянно оглянулась по сторонам, поражаясь внутреннему убранству лагеря повстанцев, отдалённо напоминающему подземный бункер времён холодной войны. Мрачные помещения с каменными стенами навевали зелёную тоску вычурным однообразием и серостью. Сославшись на усталость после длительной дороги, попросила выделить мне место для ночлега, мечтая оказаться в полном одиночестве. Наконец-то захлопнула дверь крошечной комнатки, похожей на келью, и медленно сползла вниз по стене, содрогаясь от беззвучных всхлипываний.

Как я была глупа, отправившись в Запределье ради полного ничтожества! Неужели Уильям и его друзья вторглись на чужую землю только для того, чтобы хладнокровно уничтожить местных обитателей? И сильно ли я отличалась от захватчиков, когда нагло перешла границу миров и действовала только по своим правилам? Что теперь делать? Окончательно обессилев от рыданий, с трудом добралась до кровати, в полном изнеможении проваливаясь в милосердное забытьё.

С балкона высокой башни открывался восхитительный вид на удивительный ночной город, ярко сияющий тысячами огней как алмазами. Остроконечные крыши башен замка напоминали перевёрнутые сосульки, а вдали виднелись сверкающие обсидианом купола храмов, смешанных с низкими домишками, казавшимися издалека игрушечными.

— Тебе нравится? — от нежного бархатистого голоса Морфеуса в моей душе всё перевернулось.

— Очень, — честно призналась и нетерпеливо обернулась к величественному повелителю только для того, чтобы окончательно потонуть в колдовском сиянии изумрудных глаз, — Тебе и всем драконам империи угрожает смертельная опасность!

— Ничего нового, — грустно усмехнулся огромный как скала мужчина, пожимая массивными плечами, — Древнее проклятье медленно высасывает из нас силу.

— Нет же! — резко возразила, готовая взвыть от крайнего отчаяния, — Пришельцы из моего мира планируют захватить власть в империи.

— Твоего мира? — задумчиво повторил Морфеус и слегка прищурился, мгновенно запуская рой колючих мурашек под мою кожу.

Я внутренне сжалась от болезненного предчувствия неминуемо надвигающейся катастрофы. Наконец-то грозный император узнает всю правду и полностью потеряет ко мне интерес. Но почему при этом меня не покидает мучительное ощущение, что я заживо отрезаю от себя по крошечному кусочку?

— Да, я родилась далеко отсюда, за границей между мирами. Но страшно даже не это. Штаб повстанцев заполнен оружием, которого достаточно, чтобы превратить Запределье в ядерную пустыню, пока они ищут способ уничтожить только драконов, — торопливо пробормотала, нервно прикусывая нижнюю губу и от волнения перескакивая с одной темы на другую, — Как видишь, я не призрачная ведьма, а всего лишь жалкая подделка. Даже розовый цвет волос — это дешёвая китайская краска. Прости меня, пожалуйста.

Окончательно запутавшись, испуганно застыла, словно ожидая неминуемый приговор. И теперь Морфеус расторгнет наш брак и возвратится к злобной мегере, брошенной на болоте. И, чёрт меня побери, из них получится ослепительно красивая пара. А я тем временем вернусь в привычный мир и забуду о сказочном Запределье как о чудесном сне, неминуемо ускользающем в предрассветных сумерках.

— Я знаю, — довольно усмехнулся Морфеус после мучительной паузы, пока я увлеклась самобичеванием, — Натуральный цвет твоих волос пепельно — белый. Призрачные ведьмы рождаются между мирами, именно поэтому они так редко встречаются. Доверься мне, пожалуйста. Вместе мы сможем всё исправить. Только ты и я.

— Но как? — невнятно пробормотала, беспомощно разводя руками.

— У тебя остался обсидиановый перстень?

Я утвердительно кивнула, заворожённо любуясь обаятельной улыбкой, чудесным образом осветившей красивое смуглое лицо.

— Тогда ты знаешь, что делать, — довольно промурлыкал Морфеус. И в следующий миг резко обхватил тонкую талию накаченными руками и жадно притянул к своей груди, требовательно накрывая мой рот горячими губами.

Волшебный сон разлетелся вдребезги на тысячи осколков от резкого толчка, вырывающего меня из сладостных объятий Морфея. Или Морфеуса. Испуганно распахнув опухшие от слёз глаза, с ужасом заметила рядом тёмную фигуру Уильяма. Он нетерпеливо тряс меня, до боли сжимая холодными как лёд пальцами несчастное плечо. Золотистые кудри, которыми я когда-то восхищалась, небрежно свисали на блестящий лоб неопрятными сальными прядями грязно — пшеничного цвета, а под белёсыми глазами плотно залегли фиолетовые тени.

— Подъём! Генерал штаба вызывает тебя на разговор, — приказным тоном сообщил бывший учитель, скользя по мне тяжёлым взглядом, заставившим внутренне содрогнуться. Неприятное чувство отторжения многократно усиливалось термоядерной смесью перегара и чеснока, исходящего от мужчины.

— Среди ночи? — недоверчиво уточнила и брезгливо отпрыгнула как можно дальше, нервно потирая лицо тыльной стороной руки. По ощущениям я проспала всего пару часов.

— Да, скорее всего, он тоже хочет узнать новости со Старого Света, — равнодушно ответил Уильям и слегка прищурился, — Только переоденься во что-нибудь приличное, сменная одежда во встроенном шкафу за твоей спиной.

— Хорошо, ты не подождёшь меня снаружи, пожалуйста? — смущённо попросила, торопливо вскакивая с жёсткой скрипящей кушетки.

— А зачем? — невозмутимо воскликнул бывший учитель, самодовольно усмехнувшись, — Разве ты не сохла по мне долгие месяцы? Помнится, мы любили посмеяться по этому поводу с коллегами за кружкой пива.

Желудок мгновенно скрутило тугим узлом, а к горлу подступила тошнота, затрудняющая дыхание. Неужели я совсем недавно мечтала оказаться наедине с этим мерзким скользким типом?

— У меня есть… — торопливо пробормотала, испуганно шагая назад и упираясь спиной в холодную стену, — Муж.

— Не заметил на твоей руке обручального кольца, — издевательски рассмеялся вчерашний кумир, — И как же он тебя отпустил в Запределье?

— Я сбежала, — честно призналась, сокрушённо качнув головой, — И только сейчас поняла, что совершила большую ошибку.

— Теперь ты в другом мире, поэтому привыкай к новой жизни, — протяжно прогнусавил Уильям, всё-таки разворачиваясь в сторону выхода, — У тебя пять минут на сборы.

Настороженно дождавшись, когда дверь с пронзительным скрипом наконец-то закроется, резко бросилась к платяному шкафу и торопливо выхватив первую попавшуюся тряпку, поспешно натягивая на своё тело и настороженно оглядываясь в сторону выхода.

С трудом успевая за Уильямом пробираться по тёмным коридорам, скупо освещённым мигающими лампами, мы оказались в душном тесном кабинете, наполненным каким-то хламом, обклеенными скотчем коробками и запылёнными чемоданами. Окинув настороженным взглядом пожилого незнакомца, вальяжно развалившегося в чёрном кожаном кресле за массивным столом, интуитивно свела лопатки вместе и выпрямила спину. Странная мысль о том, что мне мучительно неприятно находиться в компании соотечественников, досадно поразила. Даже общество Аурики не казалось настолько выматывающим. После короткого рассказа, напоминающего сухой доклад, в захламлённом помещении воцарилась гробовая тишина, которую только подчёркивало сиплое дыхание учёного рядом со мной.