Аннабель Джонсон редко выходила в люди. Это было не из-за того, что она была обделена красотой. И нет, матери не было стыдно за ее поведение, хотя тут можно было бы поспорить: дома она была настоящей дьяволицей в платье. Ее сестре Кире часто приходилось приструнять молодую чертовку. Но темпераменту юной красавицы было не позавидовать в высшем обществе. Леди косились на нее, опрокидывая немного пренебрежительным взглядом, но мужчин же воистину завораживали утонченные черты лица и хрупкое женственное телосложение. От ее чар было тяжело скрыться, хотя сама она применяла их совсем ненарочно.

Аристократически ровные черты лица, маленький курносый носик, пухлые губки и большие голубые глаза в оправе черных густых ресниц – все это превращало ее в копию фарфоровой куклы. На фоне белой ровной кожи янтарные волосы казались особенно огненными, но за счет своей извивающейся формы выглядело это по-прежнему мило – не под стать ее характеру. Словом, для общества она была настоящим очаровательным ангелом до тех пор, пока не заговорит. Из-за этого мать опасалась ее выходов в свет, боялась, что та своим нравом вовсе распугает всех женихов. Но возраст шел не на убывание, и юной девушке было намного проще найти себе мужа и обзавестись семьей, нежели сделать это в более осмысленном возрасте.

Кира же не была столь привлекательна, но имела более женственный и утонченный характер. Но, как известно, мужчине сначала нужно полюбить глазами, чтобы тот захотел узнать твой внутренний мир. И вот ее возраст подходил к тридцати, когда мать решила взять на себя ее процесс замужества. Однажды, сказав, что отправляется на ярмарку, женщина поехала к своей старой доброй подруге, у которой был холостой сын. Нажужжав ей на уши о своей прекрасной старшей дочери, та не удержалась и приказала своему сыну пригласить Киру на барбекю, которое устраивала их семья. Им обеим было тогда глубоко наплевать, хотели ли этого их дети. Одну заботил лишь возраст своей старшей дочери, вторую – что ее сыну было тяжело угодить с невесткой. Неоднократно мать парня приглашала в дом особ с разных уголков города, но тот лишь гордо покидал особняк на время их прибытия. Видимо, каждому терпению рано или поздно приходит конец, как и терпению матерей.

– Придешь в дом – будь тише воды, – строго давала свои наставления мать, затягивая тугой корсет на хрупком теле Аннабель.

– Ты меня сейчас задушишь, – потеряв на пару секунд доступ к кислороду, Анна сделала глубокий вдох, когда шнуровка еще с большей силой стянула ее талию. – Боже… больно же.

– Терпи, – сквозь зубы проговорила мать.

– Только это и делаю.

Аннабель демонстративно махнула головой, откидывая волосы за спину. Всю свою жизнь она только и слушала, что нужно терпеть. Терпи боль, терпи обиду, терпи издевательства и измены. Да и в общем, стань тенью своего будущего мужа, чтобы он не надумал бросить тебя. Но так и не поняла, в чем смысл тогда от такого мужчины, который не будет искренне любить тебя и лелеять точно ребенка.

– Я не хочу, чтобы ты повторила мою жизнь, – мать с досадой опустила руки, усаживаясь на мягкую перину кровати, – ты должна кому-нибудь понравиться.

– Помню-помню. И не просто понравиться, а чтобы кто-то захотел на мне жениться, – с ноткой сарказма в голосе говорила Анна, завязывая на себе ажурный чепчик.

– Ну что за девчонка…

Не сказать, что разговор с матерью прошел как по маслу, но, что не отнять, она все же смогла убедить Ви съездить в поместье Джонсов, чтобы лично пригласить Киру в компании с ее сестрой на легкое барбекю, которое устраивало его семья. Парень стал даже изрядно подумывать над предложением матери. Может быть, и правда стоило уже давно остепениться и жить спокойно да припеваючи с супругой, которая бы рожала ему детишек и дарила любовь и заботу. Как бы ему хотелось дарить женщине себя в ответ, душою и телом принадлежать лишь одной, и как сложно было найти ту, которая была бы этого достойна.

Ви Ким был очень элегантным мужчиной, с женщинами вел себя сдержанно и деликатно. Если же ему было тяжело скрыть свою агрессию, он предпочитал просто удалиться, чтобы не показаться грубым в женских глазах. Слегка невинные мягкие черты лица заставляли девушек доверчиво открываться очаровательному незнакомцу, но он никогда не злоупотреблял своей внешностью в отношении дамских сердец. Он искал ту, которая сама ворвется в его душу, буквально вышибая дверь в его сердце с ноги. А пока на горизонте не было той самой, все свое свободное время парень проводил со своим скаковым другом. Конь по имени Ричард был подарен его отцом, прежде чем тот ушел в мир иной, поэтому он был особо важен для него и свободно заменял ему общение с друзьями и родными.

Сев этим ранним утром на своего коня, парень отправился на встречу к сестрам, сокращая дорогу через лесистую местность за городом. Ви никогда не любил ездить по большому населенному пункту, так как просто обожал скакать по открытой местности на огромной скорости, чтобы ветер проникал под одежду, нелепо раздувая ее, словно воздушный шар. Да и было это намного быстрее. И вот, спустя всего минут десять быстрой езды, на горизонте показалось старенькое поместье. Можно было понять с полувзгляда, что семья Джонсов имела не особо большое состояние или же вообще не имела средств: кровля их дома была совсем трухлявой, полы прогнили от старости. Но что не могло пройти мимо взгляда, так это величественная большая яблоня, стоящая неподалеку от крыльца дома, на которой сидел маленький мальчуган с подзорной трубой, которая казалось больше, чем он сам.

– За кем наблюдаете, юноша? – с ухмылкой спросил Ви, но парнишка никак не отреагировал, будучи оглушенным потоком ветра. Ким тяжело вздохнул и спрыгнул с коня, подойдя к могучему стволу. – Что ж, ну ладно, – парень подтянулся на двух крепких ветках и тут же поднялся на один уровень с мальчишкой. – За кем наблюдаете, молодой человек?

Детские глазки быстро захлопали от страха. – Ни за кем, честное слово.

Мальчуган словно на рефлексе сунул трубу в руки Ви и быстро спрыгнул с ветки, словно маленький бельчонок.

– Ни за кем, говоришь? – чувство любопытства двинуло последующими действиями молодого человека. Подняв подзорную трубу, он преподнес ее к глазу, крепко зажмурив второй, и замер от увиденной картины. – Ох, пацан, я тебя понимаю, – тихо проговорил себе под нос Ви. Картина, которая ему открылась, не была откровенной, но в тоже время покорила его мужское грубое сердце. Миловидная огненная бестия крутилась возле зеркала, восхищаясь своим новым нарядом. На ее лице сверкала наивная улыбка, а глаза горели пламенем страсти и безудержного любопытства ко всему, что попадалось под ее взгляд.

Но вдруг девушка замерла, приглядываясь к яблоне, и громко закричала: – Мама, он подглядывает! – подхватив пышную юбку, девушка рванула в сторону выхода, заставив парня поспешно слезать с дерева. – Ух, я ему сейчас!

Ви ловко приземлился на ноги и крепко вцепился в поводья лошади, делая вид, что не сидел совсем недавно на верхушке дерева, как вдруг вздрогнул, услышав голос за своей спиной.

– Господин Ким? Вы прибыли раньше.

Ви немного испуганно повернулся в сторону голоса, но увидел, к своему счастью, совсем не ту, которая грозила ему из окна. Перед молодым человеком, под стать своим манерам, изысканно распрямив плечи, стояла Кира. Ее губы растянулись в обольстительной улыбке, явно давая понять, что выбор матери пришелся ей по вкусу.

– Я пунктуален, – слегка склонив голову в знак приветствия, начал Ви, – не люблю опаздывать.

– Кира! Держи этого нахала! – словно разъяренный бык, из дома выбежала Аннабель, но тут же остановилась, увидев гневный взгляд сестры.

– Простите, Господин Ким. Это моя сестра Аннабель, – сдержанно проговорила Кира, крепко сжав скулы от злости.