Так, а ведь к Кремлю мы едем!

На въезде в Кремль в автомобиль чуть ли не засунул башку солдат прибалтийской наружности, кивнул как хорошему знакомому нашему сопровождающему и мы вкатились внутрь.

Так, а тут повоевали немного…

— Выходим.

Встретивший нас на вокзале снова перешёл на унтерский тон. Он зашагал впереди, а мы, как гусята, потянулись за ним.

Пасмурно тут как-то… Солнышка маловато.

Старинное каменное здание, в которое нас завели, тоже было… каким-то пасмурным. Вот такая странная ассоциация у меня возникла.

— Не отставать! — прозвучала команда.

Мы шагали, то — по светлым, то — по темным коридорам, поднимались и спускались по лестницам, проходили по большим комнатам-залам где распространяли вокруг себя дробь печатные машинки, звонили телефоны, кто-то что-то диктовал.

Мужчина с кавказской шашкой и маузером временами оглядывался — не отстал ли кто. Все были на месте и мы продолжали движение.

У высокой массивной закрытой двери стояли два красноармейца с винтовками. Даже штыки у них находились в боевом положении, словно перед атакой.

Кого они тут колоть собрались? Коридор-то не сильно широкий, со штыком тут будет не удобно…

— Подождите. — наш сопровождающий скрылся за дверью.

Ждали мы не меньше часа.

— Заходим.

Из приоткрытой двери нас поманил рукой всё тот же военный с шашкой, богато украшенной серебром.

В комнате за дверью находились пятеро. Оружия на них хватило бы на взвод. Только пулемета там недоставало, а может и был он где-то спрятан. Например — в шкафу, который в комнате имелся.

— Стой! — последовала, видно — от старшего пятерки, команда.

Нас обыскали. Ловко, быстро и профессионально.

— Можно.

Что можно? А, идти дальше…

Посреди следующей комнаты стоял большой письменный стол. Он был завален каким-то книгами, газетами, бумагами… Князь Александр Владимирович, глядя на этот беспорядок, только бы укоризненно головой покачал.

— На столе, Иван, — говорил князь мне. — Должно быть две бумаги. С одной работаешь, вторая — на очереди. Ну, ещё и необходимые для этого справочные материалы. Что у тебя на столе, то и в голове…

Так я всегда свой стол и обустраивал.

Тут же… Может, хозяину стола столько справочного материала сразу требуется?

На столе с краешку пристроилось сразу несколько телефонных аппаратов, дополняли интерьер комнаты кресла и диван у стены.

Сидящий за столом читал газету. Чуть ли не носом в неё упирался, так низко он над ней нагнулся.

Услышав наши шаги, он поднял голову. Газета, а это была «Правда», полетела к своим товаркам на столешницу.

— Здравствуйте, товарищи! — хозяин кабинета немного картавил.

Меня даже пот пробил.

Это же… Это же — Ленин!!!

Глава 37 Я Ленина видел!

Ленин!

Вот с кем мне здесь повезло повидаться!

С самым настоящим! С живым!

А, могло всё совершенно по-иному случиться…

Почему я до сих пор на госпитальных харчах? На белых простыночках? В Москву без разговоров поехал?

К князю я пошел сразу после подавления мятежа левых эсеров. Только винтовку сдал и сейчас же не заходя в госпиталь отправился. С оружием здесь у новой власти строго — учёт и контроль. Всё правильно они понимают — винтовка рождает власть. Так один китайский товарищ сказал. Вернее, ещё скажет.

Дорога к особняку Александра Владимировича мне хорошо известна. На этот раз я тоже не заблудился.

Дойти-то дошел, а там… Фасад красными флагами украшен, у входа в здание два латышских стрелка с винтовками.

Так, так, так… Дела…

Вывески нет, но и так понятно, что семья князя здесь уже не проживает. Что-то здесь казенное сейчас и не исключено, что с военным уклоном.

— Огоньку не найдется? — обратился я к часовому или кто там он есть.

Тот в ответ мне кивнул, винтовку к стене прислонил, огоньком поделился. В общем — нарушил устав несения караульной службы. Ещё и табачку у меня стрельнул и сам закурил.

Постояли мы так, дымок в петроградское небо попускали, парой слов перекинулись.

Выяснил я, что прежних хозяев в особняке нет. Где они? Часовой об этом не знал. Нет и всё. В ином месте они квартируют. Возможно, что и за границу уехали.

Мля… Где мне князя теперь искать? Без него я к своим деньгам доступа не имею.

Долго я с часовым лясы точить не стал. Не надо мне вызывать никакого подозрения. Докурил и дальше по улице двинулся, хоть в ту сторону мне совсем и не надо было.

Расстроился я, не без этого. Все мои планы и намерения летели под откос. Что дальше делать?

Что-что — искать князюшку. Общих знакомых поспрашивать, на Аптекарский остров съездить…

Всю неделю в госпитале, пока не был отправлен в Москву, я так и сяк прикидывал про князя. Ничего — найду. Не иголка он в стоге сена. Впрочем, и иголку найти не трудно. Поджечь стог и всех делов-то.

Тут же — Ленин. Нашел бы я князя и вся траектория моей жизни совершенно по-иному пошла. Правильно говорят, что нет худа без добра. Причем, тут добро-то мне подвалило такое… Не знаю, как и сказать.

Ленин… Владимир Ильич.

— Здравствуйте, товарищи! — улыбнулся нам вождь мировой революции.

Члены солдатских комитетов не поняли, куда их привезли. Стояли они и о счастье своем не ведали.

— Здравствуйте, Владимир Ильич, — не растерялся я. Когда ещё с Лениным поговоришь.

— Расскажите, как добрались. Всё ли хорошо? — задал нам вопрос Ленин после того, как предложил присесть.

— Всё хорошо, Владимир Ильич, — продолжил я диалог с вождем всего трудового народа.

Ля-куртинцы, наконец, сообразили кто перед ними. Тут их как столбняк и хватил, онемели они от волнения.

— Расскажите, как всё было в Ля-Куртине. Потом — про Африку.

Ленин, говоря последнее, перевел взгляд на меня.

Откуда он знает, что я в Африке был? Впрочем, что я? Доложили ему всё, что положено.

Члены солдатских комитетов замялись, переглядываться стали.

— Хорошо, Владимир Ильич. Началось всё с того…

Я подробно, но не останавливаясь на мелочах, рассказал о том, что в нашем военном лагере случилось. Не по часам, конечно, но в правильной последовательности. Как переговоры с нами вели, как со всех сторон обложили, как обстреливали. Как гибли наши друзья.

Ленин внимательно слушал, что-то даже и записывал.

Товарищи мои осмелели. Что-то добавлять от себя к моему рассказу начали. Правда, не всегда по делу.

— К какой категории ля-куртинцев вы были отнесены?

Так, он и про это знает!

Проговорили мы не меньше часа. Ещё и чая попили. Причем, Владимир Ильич составил нам компанию.

— Сейчас вы по заводам и фабрикам поедете. Расскажите всё-всё подробно. Ничего не утаивайте. Про Африку — тоже.

Ленин опять повернул ко мне лицо.

— Всё расскажу, Владимир Ильич.

— Расскажите, сделайте милость. Враг ещё очень силен и всем нам предстоит длительная и упорная борьба. Много будет трудностей у рабочих и крестьян, но наша победа неизбежна, потому что беднейшее крестьянство идет рука об руку с рабочим классом.

Тут Ленин поднялся с кресла и заходил туда-сюда по кабинету.

Ростом он был не велик. Пока сидел, это было не так заметно.

Однако, рост вождя сейчас не имел никакого значения. Все мы, затаив дыхание, его внимательно слушали.

Перед тем как проститься, Ленин пожелал нам так же успешно вести борьбу за интересы рабочего класса и деревенской бедноты в России, как мы боролись во Франции со ставленниками Временного правительства.

— Не поверят же, когда в деревне расскажу, что я Ленина видел… — уже когда мы Кремль покинули, повернул ко мне голову один из членов солдатских комитетов. — Не поверят…

Мне рассказывать о встрече с Лениным было пока некому. Вот князя найду, тогда и расскажу ему. Но, это уже после возвращения из Москвы.

Глава 38 «Мойдодыр»