- Наказать? – удивлённо дернула тёмной бровью Стоун.

- Да. – твёрдо ответил Ник, поймав влажную кисть Ами. – Показать, что она ошиблась и сделала неправильный выбор, когда ушла от меня. Но сделал я это не с целью вернуть её. Я допустил ошибку, когда так поступил с тобой и со мной. Предал себя, ругая Кэтрин.

- Ты решил показать, что не позволишь Кэтрин вернуться к тебе и хотел, чтобы она мучилась от того, что она упустила? – продолжила его мысль, наслаждаясь прикосновением Николаса к собственной коже.

Пусть только он коснулся её руки, но тепло, что шло от мужчины, давало некий покой и защиту, которой ей так не хватало.

- Ты невероятно проницательная, прекрасная Амели. – хохотнул он. - Я ужасный человек, раз поступил так и желал бывшей такого?

- Жаль моей проницательности не хватило в ситуации с Дэном. – разочарованно пожала плечами она, переплетая их пальцы. - И нет, Ник. Я так не думаю. Все мы не без греха. Скорее всего ты пошёл на это из-за того, что Кэтрин сделала тебе очень больно.

Этот момент обоим казался намного интимнее, чем то, что могло происходить между мужчиной и женщиной за закрытой дверью спальни. Сейчас, именно в данную минуту они обнажили свои души между друг другом. Не осуждали, а внимательно слушали, пытаясь понять. Говорили открыто и честно, так как считали.

- Что между ваши с Берком произошло?

- Да ничего, собственно. Мы не встречались, а лишь весело проводили время. – на слове «весело» она изобразила воздушные кавычки, собственно, и без этого Николас понял, что приключилось между этими двумя. – Я знала, что Дэниэль не останется в городе. Поэтому и не рассчитывала на что-то большее. Да и не говорили мы об этом как-то, всем все было предельно ясно. Хоть он и звал меня с собой в Вегас, но смысла в этом я никакого не видела.

- Он звал тебя с собой? – Николас искренне удивился, от чего лицо немного вытянулось, а брови взлетели вверх. В его голосе прорезались нотки тревоги и ревности. – Почему не поехала?

- Как я и говорила ранее, Дэн не тот человек, которым кажется. Словно маску напялил и пытается выдать себя за другого. Да и не мой это человек, если быть честной.

- Да, такое порой бывало.

Ник оставил один вопрос при себе.

А кто её человек? Кого бы она хотела видеть рядом с собой?

Их разговор прервал улыбчивый администратор, который оказался рыжей женщиной, примерно того же возраста, что и Ник. Только рыжина была скорее не броской, а более медной, как у металла. И если у Кэтрин на голове при ходьбе волосы подпрыгивали как пружинки, то у Сэм (так было написано на бейдже), они струились как водопад на закате солнца. Нос напоминал скорее небольшую картошку, скулы показались Ами немного притупленными, но по-своему изящными. Цвет глаз не вызвал никакого восторга, в отличие от волос. А фигура рыженькой напомнила ей чем-то спортивных гимнасток, собственно как и рост.

Сэм услужливо улыбалась, стреляя глазками в Ника, но более никак флиртовать не пыталась. Уточнила, все ли им нравится. Услышала положительный ответ и просьбу повторить закуски, а затем удалилась.

- Надо же, рыжих к тебе как магнитом тянет. – констатировала по-доброму Ами, хотя в груди неприятно запекло.

- Спасибо, но благодаря одной такой, я уже заработал язву. – отшутился мужчина, утирая рот белой салфеткой.

- И все же, вернёмся к нашим баранам. Если рассматривать ситуацию с другой стороны и под определённым углом, зачем Дэн поступил так с рестораном? Кому хотел насолить?

- Если бы я знал, Ами… Если бы я знал…

СВОИМ ЧЕРЕДОМ

Весь следующий месяц летел, оставляя за собой прожитые в напряжение дни. Будто нервную систему Ами, как провода, подключили к розетке, заставляя гнать сотни Вольт по её уставшему от стресса телу. Каждый день она вставала из облака мягких подушек и простыней своей кровати, которая служила ей крохотной частичкой рая в небольшой квартире на четвёртой авеню в восточной части Майями рядом с зелёным парком.

Вообще девушка обожала проводить время в собственном жилище, обставляя его и делая перестановки. Ами с особой регулярностью замечала за собой такую особенность – во время стресса она либо много ела, либо начинала генеральную уборку, безжалостно выкидывая ненужные вещи, хотя таковых имелось не так уж и много. Но после каждой уборки Амели как минимум набиралось 3 или 4 пакета с мусором.

Пока в ходе судебных разбирательств, службы замораживали счета Николаса и закрывали остальные рестораны по всей стране, их собственное расследование зашло в тупик.

Ева – бывшая начальница Стоун, за этот месяц знатно осунулась и напоминала все больше и больше собственную мрачную тень. Даже её яркие волосы будто бы померкли на пару тонов. Женщина пыталась держать лицо и приносить пользу, однако, регулярно глаза Евы блестели от слез и безысходности. И несмотря на то, что после работы (если сейчас таковой её можно было назвать) её забирал некий мужчина на чёрном мерседесе последней модели, лица которого они так за все это время и не увидели, бывшей начальнице все равно легче не становилось.

Да, любовь окрыляла вне стен этого ресторана, но вновь возвращаясь в него у Евы словно вырывали кусочек сердца. Странно, но в связи этой душераздирающей ситуацией Ева с Амели здорово сблизились.

Джек – бармен, подставлял свое мужское плечо и являлся надёжной опорой не смотря ни на что. Выполнял все, что просил от него Ник и юрист. Ежедневно поддерживал порядок в баре, хоть им и пользовалась только их компашка. Варил утром свежий кофе для каждого на свой вкус, за чашкой которого говорил несколько ободряющих фраз.

Удивительно, но на протяжение всего времени ни одна из фраз не повторялась. Оставалось только гадать откуда же Джек их берет. Возможно бармен и правда был настолько проницательным, мудрым и умным человеком, даже философом, но не с депрессивной стороны, а со светлой. Тёплой что ли…

Ами регулярно ловила себя на мысли, что Джек ей кого-то напоминает. Его жесты и фразы, ободряющие взгляды и добрая улыбка. Но вспомнить никак не получалось. Это как со словом, которое крутится на языке, но как бы ты ни старался, вспомнить не получается.

Николас без конца мотался то в Сан-Франциско, то обратно в Майями. Изнеможённые глаза и запасная пара костюмов, вот с чем он ассоциировался у Амели.

Шепард ни разу не пожаловался за все это время. Даже не намекнул на усталость или несправедливость ситуации, словно стал роботом и отключил некоторые эмоции. Вообще Стоун изрядно удивлялась, насколько этот мужчина может брать себя в руки в такой из ряда вон выходящей ситуации. И эта черта в характере Ника безусловно заслужила отдельного упоминания и уважения у Амели.

Вся его карьера летела с обрыва со свистом. Но Шепард рьяно держал оборону. Привилегии отправились туда же, только связи остались прежними, и Николас без особого стыда ими пользовался. Он остался практически без денег, без сна и покоя, но на сердце словно стало в разы легче, когда каждый раз он видел Стоун, слышал её голос, видел, как девушка борется вместе с ним.

Именно это задевало его до глубины души, наполняя мужчину благодарностью, гордостью и уважением к Ами. Шепард безумно скучал по этой невероятной девушке, когда приходилось вновь улетать в родной город, чтобы встретиться с юристами и обсудить дело.

Он даже нанял молодого детектива, которого посоветовал ему друг-музыкант Чак, чтобы хоть как-то сдвинуть дело с мёртвой точки, а тот (детектив) в свою очередь потратил три часа на то, чтобы выведать у Ника все и обо всех людях, с которыми у него были какие-либо проблемы за последние 3 года.

Молодой невысокий парнишка с раскосыми глазами, вьющейся и непослушной светлой чёлкой внимательно слушал и впитывал каждое слово Ника, иногда поджимая сухие тонкие губы. Наскоро записывал каждое слово синей ручкой в блокнот и не отводил долгого взгляда серых глаз от Ника, когда ему было нужно.