Но мне не понравилось, как все щебетали о том, что Снежный Дракон наконец-то захватила Рубикона. Это действовало мне на нервы. И ребята не помогали.

— Чувак, ты серьезно соглашаешься на Снежную Королеву? — спросил Джордж.

Мы играли в игру по предварительному заказу. Преимущества того, чтобы быть Рубиконом: если геймер мог получить от меня одобрение, он зарабатывал много денег. Так что большинство программистов, у которых были выпущены игры, вскоре прислали мне первую копию.

Джордж был гением азартных игр. Если он мог играть во что-то больше одного дня, это была хорошая игра. Если нет, то мы ее выбрасывали.

— Я просто плыву по течению. Кажется, я не могу от нее избавиться, так что…

— Это твоя причина? — Джордж на это не купился.

— Ладно, прекрасно, она трахается как одичалая. Так лучше?

— Гораздо, — улыбнулся он.

Наши пальцы объявляли войну по мере того, как накал игры возрастал.

— Это не так уж плохо. Лучше, чем та, другая. — Джордж сменил тему, за что я был ему благодарен.

Он похотливо подмигнул.

— И все же, она не может трахаться лучше, чем Эшли.

— Какая Эшли? — спросил я.

— Серьезно? Она на пятом курсе.

— Пятый курс? — Мои брови поползли вверх.

— Она тоже горячая штучка. Ты бы никогда этого не сказал.

— Итак, ты и эта Эшли?

— Не надо, — сказал он. — Ни одна сука не приручит меня.

— О, прошу прощения. — Я пытался казаться равнодушным к этому последнему заявлению, что его слова не задели меня так сильно, как раньше, но они задели.

Когда он наконец ушел, я почувствовал раздражение на Джорджа. Я знал, что должно было произойти. Я собирался разыскать Эшли и выяснить, правдивы ли слухи.

***

— Черт возьми, — простонала она мне на ухо, когда мы оба достигли кульминации.

Она тоже оказалась драконом. Огромные бонусные баллы; она не забеременеет в своей человеческой форме, и из-за моей потрясающей способности к исцелению, ЗППП и другие болезни не были проблемой, поэтому презервативы не требовались.

Я прикусил губу. Джордж понятия не имел, что такое классный трах. С Эшли было просто легко, не более того. Ее каштановые волосы и темные глаза блестели. Я отпустил ее, отодвинулся и застегнул молнию на брюках.

— Ты чертовски хороший дракон. Жаль, что такой только один.

Я улыбнулся.

— К тому же у тебя отличное чувство юмора. Наверное, я была неправа насчет этого.

— О, я уверен, ты ошибаешься во многих вещах.

Она отдала мне свои трусики и положила их мне в карман.

— Не забывай меня, Рубикон.

Библиотека уже никогда не будет прежней.

Я отбросил мысли прочь. Ирен, вероятно, будет в ярости. Я использовал щит, на случай, если это как-то повлияет на ее видение. На этот раз почти не слышно. Я даже не думал, что Эшли слышала.

С каждым рабом ставить щит получалось все лучше и лучше.

Я вышел из библиотеки через несколько минут после Эшли и направился прямо в свою комнату.

***

Слухи распространялись быстро, и в течение двух дней все знали, что мы с Эшли занимались сексом в библиотеке.

Она нашла меня в моей комнате после того, как услышала.

— Это правда? — закричала Табита.

— Не могла бы ты, блядь, говорить потише? — спросил я сквозь стиснутые зубы, но она продолжала визжать, как баньши.

— Просто ответь мне!

Я закатил глаза.

— Что правда, Табита?

— Ты занимался сексом с Эшли в библиотеке?

Я раздраженно покачал головой.

— Отвечай мне! — снова закричала она.

— Ты не моя мать! — крикнул я в ответ, не глядя на нее.

— Ты гребаный мудак, Блейк. — Ее голос сорвался. Отчасти мне было немного жаль ее.

***

Однако обойти Ирен было не так-то просто.

— Почему? — спросила Ирен. В ее глазах светилась боль.

— Она ничего не значит для меня. — Руки чесались обхватить ее лицо; губы хотели поцеловать ее.

— Не прикасайся ко мне. — Она оттолкнула меня.

— Ирен, да ладно. — Разочарование нарастало во мне.

— Почему ты это делаешь, почему ты продолжаешь это делать?

— Я не знаю, ладно? Это то, чего хочет зверь.

Она прищурила глаза.

— Чего хочет зверь?

На мгновение я уставился в потолок.

— Я знаю, это звучит глупо, но если я не буду думать об этом как о чем-то отдельном от себя, я сойду с ума. Это единственный способ не сдаться. — Мое зрение затуманилось. Я с силой потел лицо ладонями.

Я ненавидел этот признак слабости, но это случалось каждый раз, когда я причинял боль кому-то, кто был мне дорог.

— Прости. Я не знаю, как еще держаться.

Ее руки обвились вокруг меня.

— Все в порядке, — прошептала она близко к моей щеке. — Я не хочу с тобой ссориться, но ты должен сказать мне, когда произойдет что-то подобное. Я более понимающая, чем ты думаешь, Блейк. Мне больше не двадцать лет, дорогой. — Она заставила меня встретиться с ней взглядом. — Мы разберемся с твоей тьмой вместе, хорошо?

Я кивнул, и мне показалось, что я выбрался из собачьей будки.

Секс был потрясающим, как всегда. Я унесся в другое измерение удовольствия. Ирен была чертовски хорошей любовницей. Я мог бы просто любить ее вечно.

Потом она лежала в моих объятиях, пока мы оба по очереди затягивались ее трубкой. Это не смягчало тьму так сильно, как Каинов Огонь, но успокаивало приятно.

— Ты должен уйти. У меня встреча с Ченгом через тридцать минут.

— Ченгом, выродком?

— Да, на самом деле он один из немногих драконов, чье будущее я вижу ясно. В последнее время он показывает вещи, которых я не понимаю.

— Какие вещи?

— Мне не позволено делиться ими, Блейк. Если только они не окажутся в Книге Теней. Ты знаешь правила. — Она улыбнулась. — Но у меня такое чувство, что они каким-то образом связаны с тобой.

— Что? — Правильно ли я ее расслышал?

— Я пока не понимаю, что вижу. Мой дар предвидения работает странно. То, что я говорю, не имеет ничего общего с тем, что я вижу. И каким-то образом эти два явления связаны.

— Итак, что ты видишь?

— Блейк?

— Я не имею в виду Ченга. Используй меня. Когда ты говоришь мумбо-юмбо, что ты видишь?

— С тобой это всего лишь тьма. Временами это меня пугает. Я чувствую, что задыхаюсь. Побеждена.

Мне это не понравилось. Я собирался погрузиться во тьму, и я ничего не мог сделать, чтобы остановить это.

Она коснулась моей щеки.

— Я знаю, это звучит пугающе, но не сдавайся. Нет. В конце концов, кто-нибудь заявит на тебя права, Блейк.

— Ты видела это? Или это то, на что ты надеешься?

— Надежда иногда намного сильнее того, что я вижу. Войны выигрывались только с надеждой.

— Да, конечно. — Я выдохнул и порылся под одеялом в поисках своих боксеров.

— Не теряй надежды, Блейк. Ты не можешь, слышишь меня?

Я не ответил, просто оделся, поцеловал ее в щеку и ушел.

Она увидела тьму. Вот и все.

Я был конченым человеком.

***

В течение следующих нескольких дней это было все, о чем я мог думать.

О тьме, которую видела Ирен.

Когда это должно было произойти, я понятия не имел. Это было хуже, чем знать, что это произойдет.

Мне хотелось больше времени, и я не знал, сколько его еще осталось.

Я не хотел разрушать свой мир. Я не хотел убивать всех, кого любил. Я не хотел желать принадлежать ему.

Горану. Самому источнику зла.

Почему его дракон вообще отдал ему свою сущность? Отец мало рассказывал о том времени, но я помнил.

Она была Ласточкокрылой. Он был обладателем мороза. В то время никто не знал ни об узах, ни о денте. Ее звали Сарафина, и она погибла от отравленной стрелы, попавшей в нее во время полета.

Горан был сломлен в течение нескольких месяцев, она отдала ему свою сущность. Мне было неясно, в чем заключалась процедура, но я сомневался, что отдал бы кому-нибудь свою сущность.