***

— Итак, ты собираешься пойти с нами? — Табита плюхнулась на подушку рядом со мной.

На обед кафетерий был почти полон. Джордж уставился на меня, а Брайан приподнял левую бровь. Очевидно, он хотел что-то сказать. Я быстро покачал головой.

— Милая. — Я улыбнулся. — Теперь, зачем мне возвращаться домой с тобой?

Парни усмехнулись. Табита покачала головой и ушла.

Никто не знал, что мы этим занимались, и я также не хотел, чтобы они знали. Я культивировал мистику Рубикона как одинокого существа, кого-то, за кого не стал бы говорить простой Снежный дракон.

Я смотрел, как она уходит. Часть меня чувствовала себя плохо, когда Брайан и Джордж дали друг другу пять, понося Табиту.

Я чувствовал себя глупо.

Это означало, что я должен был вернуться домой. Мама была там. Она всегда была рядом, всегда хотела узнать о моей темной стороне. Что, если я расскажу ей о парне, которого я убил, о них обоих? Она никогда не поймет.

Прозвенел звонок, и я ушел на урок латыни. На самом деле мне не нужен был этот дурацкий язык; он был естественным для меня как для дракона. Но я должен был идти; мне отчаянно нужно было заверить Табиту, что это была шутка.

Пойти с ней домой было единственным способом не разбить сердце моей матери. Мама не обрадуется, что я снова не вернусь домой, но так было лучше.

Табита сидела через несколько рядов передо мной. Она была взбешена, это все, что я мог сказать. Я бы, наверное, тоже разозлился, если бы она только что так обошлась со мной.

Я вырвал страницу из своего блокнота и нацарапал несколько слов. «Извини, я заглажу это перед тобой. Я глупый. Все это было просто глупой шуткой.» Я скатал лист в комок. Моя цель была идеальной, так как шарик пролетел по воздуху и идеально приземлился на ее стол.

Профессор Грегори обернулся как раз в тот момент, когда Табита схватила маленький комочек бумаги и быстро спрятала руки под стол. Он ничего не подозревал, но было ужасно просто представить, чем закончится то, что он поймает на этот раз.

Как я объясню это парням?

Она читала мою записку, пока продолжалась лекция. Я наблюдал за выражением ее лица. Она была невысокого мнения о моей записке.

На этот раз я действительно сделал это.

Когда прозвенел звонок, я подбежал к ней и обнял за плечи.

— Даже не пытайся. — Она сбросила мою руку.

— Это была шутка, Табита. — Я выдавил из себя смешок. — Да ладно.

Она показала мне средний палец.

— Ха, — саркастически сказала она и зашагала прочь.

Я покачал головой. Ее потеря. Она придет в себя. Она должна была прийти в себя.

***

В четверг в мою дверь постучали. Я вздохнул, посмотрев на пустую кровать. Когда Люциан должен вернуться?

Я подошел к двери и обнаружил Табиту.

— Тебе лучше загладить свою вину передо мной, по-крупному, — объявила она, повернулась на каблуках, не дожидаясь моего ответа.

— Ты не хочешь зайти выпить?

— Нет, — заявила она и исчезла в лифте.

Я улыбнулся. Я знал, как обращаться со Снежными драконами.

Я закрыл дверь и поблагодарил свою счастливую звезду. Мне нужно было отдохнуть от всех этих взглядов. Этих свирепых и жалостливых взглядов.

Мне нужно было просто снова почувствовать себя свободным.

Я уже давно не навещал Ирен. Я не мог, не тогда, когда зверь жаждал ее.

Я должен сопротивляться. На кону была не только моя задница, если бы все вышло из-под контроля. Господи, Блейк, послушай себя. Ирен триста лет. Она бы никогда не пошла за таким молодым драконом, как ты.

Мне нужен был перерыв.

Пятница пролетела незаметно. Я пропустил превращения и пошел собирать сумку.

По-прежнему никаких признаков Люциана. Почему его пустая кровать выворачивала мне внутренности? Я никогда не говорил ему сдержать свое обещание заявить на меня права.

Стук в дверь отвлек меня от мыслей. Я схватил сумку и ушел.

***

Позже той ночью мы добрались до города драконов, ближайшего к Титу.

Родители Табиты не любили людей и никогда раньше не принимали человеческий облик. В этой семье только Фил и Табита приняли свой человеческий облик.

Они не были богатыми, но и бедными тоже не были. Они жили в огромной пещере. Они охотились, как драконы, и спали стаей. Это было обычным делом в дикой природе, не неслыханным, но я к этому не привык. Моя семья была полной противоположностью. Единственный раз, когда мои мама и папа превращались в драконов в нашем присутствии, был, когда мы были маленькими.

Отцу Табиты понравилась перспектива приютить Рубикона на выходные.

Мне нужно было поговорить с Филом.

— Сегодня вечером, Руби, — пошутил Фил. — Мы пойдем в Лонгботтом, а потом сможем нормально поболтать.

Под «нормально», я знал, он имел в виду подальше от нашей драконьей чешуи и родительских ушей. Но тот факт, что он выбрал полуклуб Джимми, не утешал.

Что, если Айзек и группа были там? В прошлый раз, когда мы разговаривали, у нас все пошло наперекосяк, и я не был готов отказаться от этого.

Я мог бы легко навредить Айзеку. Он был частью расы оборотней, гигантским орлом. Мы жестоко сражались в наших истинных формах. Это было во всех новостях. Мой отец не понял; моя мать только бросила на меня взгляд. Это был последний раз, когда я ходил домой, и это была одна из причин, по которой я с тех пор не возвращался.

Зверь оттолкнул всех, всех, кто имел значение.

Около девяти мы схватили рюкзаки и полетели в дом одного из его друзей.

Этот парень был неприлично богат. Его звали Сэмюель, и он владел могущественной корпорацией, которая незаконно торговала вещами, о которых я даже не хотел знать. Он был испанцем и вел себя как наркобарон. Если я не ошибаюсь, Сэм был связным Фила, когда дело доходило до Каинового Огня. Однажды он подарил его мне, и я должен был признать, что кайф был потрясающим, хотя последствия — дерьмовыми.

Мы оделись на глазах у всех, кто там был. Они обращались со мной так, будто я был сделан из золота.

Девушки поцеловали меня и предложили провести пару минут на стороне. Табита зарычала на них. Они обменялись вульгарными ругательствами. Девчонки, дерущиеся из-за меня, должны были быть моим коньком, но по какой-то причине это было не так. Я не хотел, чтобы за меня говорили.

Фил покачал головой, и мы ушли. Мы добрались до Лонгботтома около десяти. Облегчение затопило меня; никого из группы не было видно. Мы поднялись в VIP-комнату наверху.

Все, кто был кем угодно, приветствовали меня либо рукопожатием, либо взмахом руки. Это была драконья штука. Девочки просто смотрели. Здесь было не так враждебно, как в особняке.

— Итак, — начал я. — Почему так срочно нужна встреча? Чего ты хочешь, Фил?

Уголки рта Фила дернулись.

— Руби, звучит так, будто тебя на самом деле не интересует то, что я хочу сказать.

— Просто выкладывай!

— Отлично. Сэм спонсирует возрождение вида спорта, который вымер очень давно.

— Какого вида спорта?

— Убей дракона.

Я прищурил глаза и сложил два и два вместе. Существовал ли когда-нибудь подобный вид спорта?

— Ты хочешь, чтобы я убивал. — Зверь внутри меня наслаждался каждым словом. Человек — не так уж сильно. Мой желудок скрутило и перевернуло.

— Не людей, Блейк. Спонсирование драконов не стоит больших денег. И Рубикон не может участвовать в турнире. Это противоречит старому набору правил.

— Серьезно, тогда зачем вообще упоминать об этом?

— Потому что Сэм думает, что нам могло бы сойти с рук зелье и очень темное заклинание, выполненное действительно хорошим магом.

Я хотел сказать ему, что магия не действует на драконов, но он перебил.

— Это работает на драконах, заклинание заставит тебя выглядеть кем-то совершенно другим. Нам придется привязать несколько способностей; это будет немного сложнее, чем твоя внешность, но деньги хорошие, Руби. Деньги и льготы действительно хороши, и кто знает? — Он сильно хлопнул меня по плечу. — Может быть, ты сможешь продержаться еще немного.