— Слишком “дорогой” племянницей, я бы сказал.

Хохот Итеона разносится по комнате.

— Именно, Алекс! Но даже так герцогиня Эон Нидао остаётся для могих лакомым кусочком. Я слышал, к Его Величеству с предложением руки выстроились десятки желающих. Скорее всего, он предложил Эммилине выбор, а она, само собой, предпочла тебя.

— Забыв поинтересоваться моим мнением.

— А когда герцогиню интересовало чьё-либо мнение? — разводит руками барон.

— Так или иначе, Итеон, но я не готов провести всю жизнь с этой змеёй. Я попробую поговорить с герцогиней, и объясниться, что так она своего не добьётся. Этот брак будет губительным для нас обоих.

— Ты слышал меня? Я только что говорил, что герцогиня не слушает здравый смысл! Её интересует лишь её сиюминутные желания. А она с детства считает тебя своей собственностью. Ты ничего не добьёшься разговором!

— Уже добился того, что получил отсрочку и шанс на расторжение помолвки!

— Только окончательное решение всё равно остаётся за Эммилиной! Алекс, как ты себе это представляешь? Думаешь, по истечении срока она отпустит тебя?

— Я покажу ей, что будет, если она не расторгнет помолвку!

— И что ты сделаешь? Ты демонстративно игнорируешь её уже много лет, и где результат? Ты, верно выразился, ты для неё станешь породистым жеребцом, которым можно хвастаться перед обществом. А ещё этим браком можно утереть нос соперницам. Разве не к этому всегда стремилась Эммилина? Так что, даже не надейся на её благоразумие.

— Тогда мой единственный вариант — сделать так, чтобы она боялась выходить за меня.

— Собираешься угрожать племяннице короля? Жить надоело?

— Нет, нет, думаешь я не понимаю свою ответственность за неё? Я отвечаю за её безопасность перед монархом! Но можно же устроить всё так, чтобы Эммилина не смогла представить доказательства. Тогда я смогу сказать Его Величеству, что герцогиня просто мстит за мою холодность и наговаривает. А нежных чувств я не обещал, и монарх это понимает. К тому же он знает Эммилину, знает, что она может выкинуть нечто подобное! А теперь все её прежние выходки сыграют мне на руку… Мне нужен скандал! Нет, несколько скандалов! Нужно заставить её ненавидеть меня, чтобы у этой маленькой эгоистичной истерички не осталось ни единой иллюзии на мой счёт… И ты мне поможешь в этом! — граф поднимает бровь, ожидая реакции друга.

— По тонкому льду хочешь пройти, друг мой. По очень тонкому льду!

— А мне оставили выбор? Я всегда был вежлив с Эммилиной и вот к чему это привело. Или так или моя жизнь превратится в оживший кошмар.

— Ты слишком драматичен, — хлопает его по плечу. — Давай разбавим это настроение чем-то повеселее и повысим ставки. Как насчёт пари?

— Условия?

— Если у нас получится заставить герцогиню расторгнуть помолвку, то я получу одного из твоих лучших жеребцов в качестве благодарности за мою помощь.

— А если нет? Что я получу в качестве утешительного подарка?

— О, если мы оба облажаемся, я скрашу горечь провала тем, что отдам тебе в пользование на полгода рудоносные копи. Надеюсь, это хоть немного поможет вытащить герцогство Эон Нидао из той дряни, в которую его толкает юная герцогиня.

— Смешно и грустно, друг мой. Так или иначе, я согласен.

В огромном помещении нет свободного места. У стены напротив двери расположился громоздкий круглый деревянный стол с двумя высокими подсвечниками. По бокам от стола — кресла, обитые бархатом винного цвета. В центре комнаты — софа, совершенно неудобная на вид. Рядом ещё кресла и низкий столик с гнутыми ножками. У другой стены огромный диван, тумбы, две консоли, кованая этажерка, банкетки, пуфы…

Сюда что, стащили всю мебель?

Прохожу дальше, стараясь не зацепиться платьем за какую-нибудь фарфоровую безделушку на одной из многочисленных поверхностей.

Цок, цок, цок…

Надо же, на полу нет ни одного, даже самого захудалого коврика. Зато всё вокруг завешано картинами, отчего создаётся впечатление, будто они мешают друг другу, пытаясь отвоевать каждый свободный кусочек стены.

Так и должно быть? За резной аркой, в обрамлении тяжёлых бархатных занавесей, обнаруживается ещё одна комната. Судя по кровати невероятных размеров — это спальня.

Как бы не потеряться под таким одеялом… Спальня, как и гостиная, завалена мебелью, так что мне даже не хочется её разглядывать. Отмечаю только золочёные рыцарские доспехи по углам комнаты. Меня передёргивает от ощущения, что внутри доспехов кто-то есть.

Единственное, что здесь радует— камин, от которого исходит приятное тепло. Подхожу и протягивая озябшие пальцы. Взгляд падает на каминную полку с целой коллекцией статуэток… впрочем, статуэтками здесь завалено буквально всё.

Из-за неприметной дверцы доносятся женские шепотки. Заглядываю туда и обнаруживаю будуар, где горничные уже развешивают и приводят в порядок мои платья. Другая такая же незаметная дверца ведёт в просторную ванную комнату.

Подхожу к зеркалу, заполняющему собой целый пролёт стены. Отмечаю в собственном взгляде потерянность.

Скидываю тонкую дорожную накидку и обессиленно опускаюсь в кресло.

Что я здесь делаю? Зачем я здесь? Память отмалчивается, самым подлым образом. Оставляет меня наедине с ощущением нереальности.

Поздний обед подают в мои комнаты. Похоже, торжество, на которое граф приглашал королевского поверенного, не состоится. А может, и не должно было состояться? Мне всё больше кажется, что я стала частью чужого спектакля, где, каждый знает свою роль и только мне забыли дать сценарий.

До самого вечера я сижу в гостиной, обдумывая слова графа. Но так и не прихожу к какому-то выводу. Скорее всего, он заинтересован в землях герцогства и титуле, но сразу дал понять, что… А собственно "что"?

Когда за окнами начинает смеркаться, меня навещает лекарь:

— Ваша светлость, как вы себя чувствуете?

— Благодарю, хорошо, — улыбаюсь, видя доброжелательный взгляд наставника, и на душе делается легче, — стараюсь больше ходить, как вы рекомендовали.

— Очень похвально! — на его лице расцветает ответная улыбка. — Я всё ещё в поисках информации по вашему недугу, особенно в том, что связано с вашими ногами. Отправил несколько запросов своим коллегам из академии, возможно они сталкивались с подобными случаями. К слову, я шёл, чтобы напомнить вам то, что на днях состоится очередной королевский бал в столице. И Его Величество, безусловно, ожидает вашего присутствия.

— Бал? И как мне быть? Я никого не помню и не знаю, как себя вести. Может сослаться на слабость? — вскидываю жалобный взгляд.

— О, вам просто нужно смотреть на всех с лёгким пренебрежением и кивать, когда аристократы сами будут подходить здороваться. Такое поведение герцогини, никого не удивит.

— Вы были на королевском балу?

— Приходилось. У меня есть титул виконта, но нет земель.

— Как это?

— Мой отец общался не с теми людьми и оказался втянут в сомнительные дела. Но его просто использовали вслепую. Нас лишили имущества. К счастью, оставили в живых и даже с титулом. Я тогда уже заканчивал обучение. Ваш отец пожалел меня, взяв к себе и обеспечив приличное жалованье. Я до сих пор искренне благодарен ему, он был очень добрым человеком… — на мгновение погружается в свои мысли, но потом спохватывается, возвращаясь к вопросу: — Так что да, мне приходилось бывать на балу, но увы, сейчас я лишён такой привилегии. Да и нечего мне там делать.

— Почему?

— Смысл? Никто не решится общаться с опальным безземельным виконтом.

— А вы бы могли пойти со мной в качестве моего лекаря?

— О, моя дорогая герцогиня, как вы себе это представляете? Вы и без того будете в центре внимания, а моё нахождение рядом заставит самых любопытных делать сомнительные выводы. Прибавьте к этому ваше отсутствие в течение последних недель, и вы будете поражены богатством фантазии местных сплетников. Вам с радостью припишут все грехи человечества и будут смаковать эти сплетни следующие несколько месяцев.