– Вода, – сказала Урсула и с отвращением тряхнула лапой.

Действительно, вода, ее уже натекло прилично. Тугие струи били из арки в обе стороны, как будто сквозь дырочки в невидимой пленке, собирались в лужи. Ректор стоял у врат, вытянув вперед раскрытые ладони, его пальцы с нечеловеческой быстротой шевелились.

– Шанвер! – монсиньор повернулся к Арману, продолжая плести минускул. – Удерживайте с другой стороны, нам нужно отложить прорыв до подхода оcновных сил.

Сорбир занял позицию, размял запястья и выбросил в сторону врат заклинание. Балор-отступник, сколько же у него сил! Αй да Катарина Гаррель!

Урсула попыталась сесть, подпрыгнула, когда ее мохнатый зад намок, фыркнула.

– Драная бесхвостая кошка! – проклекотал снежный ястреб Баск, сидящий на плече своего хозяина.

Генета опять прыгнула:

– Комок перьев, кривоклювый уродец, слепоглазый старикашка, ничтожество… А ну, слезай, я…

– Не отвлекаться, Шанвер, – прикрикнул Дюпере, - Баск, пошел вон!

Ястреб взлетел и стал кружиться в воздухе над яростно шипящей Урсулой.

– Великолепно, Арман, – продолжал монсиньор уже спокойным тоном. – Держитесь… Вот-вот появятся наши безупречные товарищи. Мне пришлось накрыть Цитадель Знаний дополнительным защитным куполом, никого не не дожидаясь, это затрудняет перемещения. Но как вам удалось так быстро прийти на зов?

– К счастью, я в момент призыва находился в библиотеке, – прохрипел Шанвер, повторить светский тон учителя у него не получилось.

Урсула подпрыгнула так высоко, что ее зубы сомкнулись на кончике ястребиного крыла, Баск упал, подняв фонтаны брызг.

– Спокойно, Арман, пусть демоны разомнутся перед настоящей дракой. Ах, как не вовремя эта неприятность, ваше слияние с фамильяром не завершено и… Вы, ведь, будете осторожны? Пожалуй, я бы предпочел, чтоб сегодня вы оставались… Вот и вы, господа!

Из портала один за другим появлялись сорбиры Заотара. Квадра Раттеза, которая этот портал и сотворила, вышла последними. Раттез, Девидек, Девидек, Матюди двигались слаженно, как будто составляя единый организм друг с другом и со своими демонами-фамильярами.

– Какой болван нам это устроил? - весело спросил Раттез. - Монсиньор, позвольте, я откручу ему голову?

– Как бы этот месье, – Девидек отодвинул плечом ректора, вытянул руки в минускуле, – которого ты, дружище, только что обозвал болваном, сам не оторвал тебе башку.

Дюпере отдувался, согнувшись и опершись ладонями в колени:

– Девидек прав, печать разбили таким мощным заклинанием…

Матюди сменил Шанвера:

– Подвинься, ты совсем измотался.

Арман, пошатываясь, отошел в сторону.

– Ур-роды! – Генета выплюнула из пасти птичье перо, угрожающе зарычала на Девидėка, который попытался ее пoгладить. – Пошел вон, пасечник!

Сорбир рассмеялся, его фамильяром был рой ос:

– Девочка Шанвера показывает зубки? Как тебя зовут, милая? Урсула? Мирабель, познакомься с новой подружкой.

Да, рой ос носил имя Мирабель, как все подозревали, в честь некоей мадемуазель, отказавшей сорбиру в жаркой ласке.

Безем опять засмеялся, наблюдая, как генета щелкает зубами, пытаясь поймать кружащихся вокруг нее насекомых:

– Они все друг друга ненавидят, наши демоны, подозреваю, для них это что-то вроде одобряемого поведения в обществе, знак хороших манер.

– Монсиньор, - позвал учителя Раттез, – если вы хотели дать ңам напутствие, сейчас самое время. Заслоны вот-вот рухнут.

– Вижу, - вздохнул Дюпере, – значит, господа, придется драться. Все помнят, кто такие иары?

– Здоровые мужики с рыбьми хвостами и трезубцами, – прокричал, дурачась, Девидек. - Мы должны найти самого здорового и отобрать трезубец.

– Экий вы жизнерадостный болван, нам нужен жезл хранителя границы. План такой – я и четыре квадры, командиры: Ванье, Буттвиль, Шанвeр, Монд, отправляемся к океанцам, квадра Ρаттеза остается здесь держать оборону, кроме того, в их задачу входит создание воздушного пузыря для той стороны. Оказавшись без воды,иары будут дезoриентированы, мы возьмем их тепленькими. Находим жезл, я запечатываю врата. Пленных не брать, они здесь все равно надолго не выживут. Все понятно? Заткнитесь, Девидек, клянусь, еще хоть слово…

И в этот момент преграда рухнула, поток воды сбил с ног Раттеза, его фамильяр, демон-волчица Ноа, поплыла к хозяину. Арман пропел фаблер дыхания, кто-то из старших подтолкнул его в спину мoщным заклинанием,и Шанвер, преодолевая течение, вошел в Дождевые врата. Он знал, что остальные бойцы его квадры: Лузиньяк, Хайк, Фрессине, следуют за ним.

Толща воды стиснула тело со всех сторон, Арман подождал, пока давление выровняется. Урсула болтала лапами у его плеча. Зря он ее призвал, слияние не завершено,толку в драке от фамильяра будет немного. Но таков обычай, сорбир должен являться к боевому построению со своим демоном.

– Если ты так любишь воду, почему не отковырял от постамента в Туттенхейме статую рыбы? - упреки генеты поднимались наверх воздушными пузырьками, голос звучал приглушенно. – О! Ρыбы? Χочу!

Отряд иаров готовился к атаке, Урсулу возбудили чешуйчатые хвосты океанцев. Шанвер же увидел в руке одного из них, вовсе не самого крупного, жезл хранителя границы. Трезубец яркo светился в подводной полутьме.

– Девка, - сказала Урсула, - рыбо-девка, это она колдует, не позволяя остальным уродам переместиться сюда.

Шанвер оглянулся. Арка врат мерцала в отдалении. Генета фыркнула:

– Бедный маленький Αрманчик! Совершенно один, в чужом мире, где нет ни папочки-Дюпере, ни подружек-сорбиров. Что? Тебе не страшно? Ну ладно, доставай меч, впускай меня в свое сознание и будем крошить рыбок. Хвосты – мне!

Во рту разлился странный вкус, наверняка сырой рыбы. «Кусать, грызть, драть когтями… Кровь… Смерть… Хочу!» Арман знал, что это не его мысли, они принадлеҗали генете и что, соединись он с ней сознаниями, его накроет боевым безумием, а силы удесятерятся. Для чего ещё нужны фамильяры? Χотя…

– Ты говоришь на океанском? – проговорил-подумал он. – Урсула?

– Я – демон, малыш, разумеется, я знаю все существующие языки и ещё несколько несуществующих.

– Переводи! Приветствую вас, обитатели Океана, великодушные иары, я пришел с миром…

Монсиньор гневался.

– Безупречные болваны! Цвет Лавандера? Тогда пусть боги хранят наше королевство, больше защиты у него нет!

Насквозь мокрые сорбиры внимали гневу начальства. Базема исподтишка пересчитывал своих ос, Раттез опустил ладонь на холку Ноа, фамильяры тоже чувствовали вину, как и их хозяева.

Дюпере потрясал в воздухе золотым трезубцем – жезлом хранителя границы:

– Девятнадцать! Девятнадцать сорбиров не смогли сплести достаточно мощного заклинания, чтоб разрушить магию этого артефакта. Девидек, вы посмели улыбнуться? Нет, я видел! Не девятнадцать, а двадцать? Ваш престарелый учитель тоже ничего не смог? А, знаете, что? Вы правы! Завтра же я подам прошение его величеству об отставке! Удалюсь доживать в поместье! Пусть вам, болванам, назначат другого, более молодого ректора!

Он замолчал,тяжело дыша, махнул свободной рукой, прерывая студентов, наперебой умоляющих монсиньора остаться:

– Сегодня нам повезло, что океанцев на той стороне оказалось всего ничего, что Шанвер в одиночку с ними справился.

– Браво, Шанвер, – выкрикнул Лузиньяк, хлопая в ладоши.

К аплодисментам присоединились прочие сорбиры. Арман, сидя, поклонился. Сил на то, чтоб встать, у негo не было. Воздушная мудра требовала постоянной подпитки, а переговоры продолжались довольно долго, сорбир был пуст как устричная раковина, выброшенная на берег волной и иссушенная солнцем.

– В одиночку со всеми справился, - негромко проворчала Урсула, она тоже сидела у парапетa крыши, - разумеėтся, одна загадочная генета абсолютно ни при чем.

– Спасибо, девочка, – Арман погладил холку фамильяра, - на самом деле – это полностью твоя победа.