Фиона положила ноутбук на стол и опустилась на колени, чтобы отыскать телефонную розетку. Как раз в это мгновение открылась дверь, и она увидала пару крепких и коротковатых ног в брюках. Фиона откинулась назад, чтобы взглянуть на мужчину, стоявшего возле стола. Память ее не подвела. Она словно печатала фотографию, которая с каждой секундой становилась все четче и яснее. Приземистый мужчина с ярко-рыжими волосами и веснушчатым красным от ветра лицом. Светло-голубые глаза, опушенные неожиданно черными ресницами. Нос пуговкой и рот как у херувима. Детектив-сержант Александр Гэллоуэй.

Фиона словно перенеслась на двенадцать лет назад, в темный противный бар в Сент-Эндрюс, где он согласился встретиться с ней, чтобы поделиться своими мыслями об убийстве Лесли. Этим делом он занимался не с самого начала, однако через полгода именно он отвечал за расследование. Но ему было нечего сказать Фионе.

У Фионы перехватило дыхание. Когда Дюваль сказала ей, что расследованием убийства Дрю Шанда занимается детектив-суперинтендант Сэнди Гэллоуэй, Фиона не обратила на это никакого внимания. И вот. Рыжие волосы уже не такие рыжие из-за седины, и красное лицо приобрело апоплексический оттенок, который расстроил бы его врача, если бы Гэллоуэй посещал его. А глаза остались те же, светло-голубые, опушенные неправдоподобно черными ресницами. Нос был в красных прожилках, и у губ сложился другой рисунок, нежели она запомнила. Но ведь прошло двенадцать лет, а двенадцать лет полицейской работы что-то да значат, подумала Фиона. Он же глядел-глядел на нее и неожиданно улыбнулся.

– Нет, нет, доктор Кэмерон, вы все делаете неправильно. Это мы должны стоять перед вами на коленях.

Фиона поднялась.

– Я понятия не имела… Я искала розетку.

На лице Гэллоуэя появилось досадливое выражение.

– А Марри на что?

– Действительно, на что ваш Марри? – сухо отозвалась Фиона. – Во всяком случае, не для того, чтобы угождать стареющим женщинам. Я до сих пор жду, когда он принесет мне кофе.

Гэллоуэй закинул назад голову в беззвучном хохоте.

– А вы стали посмелее с годами.

– Профессиональная наблюдательность, больше ничего. Хотя не буду скрывать, я удивилась, увидев вас снова.

Фиона протянула Гэллоуэю руку и ощутила его крепкую сухую ладонь.

– Я сказал старшему инспектору Дюваль, что мы уже встречались. Почему она не передала это вам?

– Полагаю, старшему инспектору Дюваль нравится держать нас в боевой готовности, – ответила Фиона, стараясь казаться безразличной.

– А, ну ладно. Знаете, я до сих пор чувствую свою вину. Ведь мы так и не нашли убийцу вашей сестры.

Фиона отвернулась.

– Не буду врать, что не злилась на вас тогда. Но сегодня я знаю, как трудно вычислить серийного убийцу. – Она встретилась взглядом с Гэллоуэем. – Я не держу на вас зла. Вы сделали все, что могли.

Указательным пальцем Гэллоуэй поскреб нос.

– Ну ладно. Вы ведь преподали мне важный урок.

– Да?

– Ага. С тех пор я всегда помню, что у убитых есть родные, которым надо знать, что произошло. Всегда держу это в уме. – Он кашлянул. – Хорошо, что вы сразу прилетели. Я приказал одному из моих офицеров принести вам дело Дрю Шанда. Что еще вам нужно?

Фиона расстегнула молнию на чемоданчике с ноутбуком.

– Мне надо побывать в доме Дрю Шанда.

– Мы там все обыскали.

Опершись кулаками на стол, Гэллоуэй подался вперед. Вероятно, ему не понравились слова Фионы, но он сдержал себя и вместо недовольства выказал заинтересованность.

Фиона прямо посмотрела ему в глаза.

– Мне надо почувствовать тамошнюю атмосферу, и еще я хочу проверить, нет ли там чего-нибудь, указывающего на Чарльза Редфорда как на убийцу.

Очень вовремя раздался стук в дверь, и полицейский в форме вкатил в комнату тележку с множеством папок, которые он переложил на стол.

– Это все, сэр? – спросил он.

Гэллоуэй переадресовал вопрос Фионе.

– Кофе, – сказала она. – Или покажите мне, где варят лучший кофе, или приносите по кружке каждый час.

– Вы слышали, констебль? – вмешался Гэллоуэй. – Пойдите ко мне и принесите сюда кофеварку и кофе. – Он улыбнулся Фионе. – Если мне будет уж очень невтерпеж, я ведь могу зайти к вам на чашку кофе? А сейчас я ухожу. Если вам что-то понадобится или вы захотите что-то обсудить со мной, поднимите телефонную трубку и попросите оператора найти меня. Когда соберетесь ехать к Шанду, дайте мне знать, и я вызову машину.

– Спасибо. Но, похоже, я буду очень занята до конца дня. Наверно, придется ехать туда поздно вечером, но я позвоню вам, когда что-нибудь прояснится.

Оставшись одна, Фиона первым делом загрузила ноутбук Кита, но прежде чем приняться за работу, послала ему сообщение. Потом, удостоверившись, что ее мобильник включен, взялась за дело. Уже привыкнув иметь дело с полицейскими документами, Фиона старалась ничего не упускать из виду.

Больше всего ее интересовали факты, общие для всех трех убийств; малозначительные с точки зрения одного преступления, вместе они, возможно, подтолкнули ее к неизбежному умозаключению. Впрочем Фиона не очень надеялась, что сможет отыскать нечто, не замеченное полицейскими. Тем не менее как независимый эксперт она должна была все пощупать собственными руками.

Во– первых, необходимо найти что-то конкретное, что поддастся анализу. Очевидно, что все три убийства совершены по аналогии с убийствами, описанными в книгах жертв. То, что в Ирландии кого-то арестовали, увело внимание полицейских от этого факта, однако Дюваль ясно дала понять, что «Гарда» пересмотрела свои выводы в свете признания Редфорда. У Дюваль не было ни тени сомнения в том, что их подозреваемый скоро выйдет на свободу.

Также очевидно, что все три жертвы вели открытый образ жизни. И Фионе предстояло выяснить, насколько он был открыт для постороннего человека. Если повезет, эту информацию можно будет взять из полицейских документов. Ну и, конечно же, как только в руках полицейских будет фотография подозреваемого, им придется поискать новых свидетелей.

Задача Фионы была более тонкой. Да и спешить ей было некуда. Не исключено, как сказал Кит, что Дюваль права. На сей раз ее не торопит бомба с часовым механизмом. Киллер не приискивает себе очередную жертву.

Джоанн Гибб с таким праздничным видом шагала по коридору в направлении кабинета Стива Престона, словно не она провела бесчисленные часы, согнувшись над списками всех нарушителей закона в пределах Кентиш-таун и Тафнелл-парк.

Телефон зазвонил, когда она уже была готова плакать от отчаяния. Накануне ей так и не удалось связаться с отделом информации местного отделения полиции, указанного Терри. Дежуривший констебль сказал, что архивариус, в ведении которого находится картотека, в отпуске и будет только в понедельник. Это было последней каплей, тем не менее Джоанн продолжала изучать имевшиеся у нее документы.

И вот раздался звонок. Даррен Уотсон, который должен был вернуться только в понедельник, на несколько минут заглянул в участок и увидел послание Джоанн с пометкой «срочно». Чуть не плача, Джоанн объяснила, что ей нужно.

– Что ж, – отозвался Даррен Уотсон. – Кажется, у нас есть парочка таких типов. Почему бы вам не приехать? Вместе и посмотрим.

– Сейчас?

Джоанн не верила своим ушам. Ей еще не попадались полицейские, готовые по собственному желанию прервать отпуск.

– Ну да. Мы с женой только что вернулись из Корнуолла, и, честно говоря, я буду только рад на пару часов удрать из дома. Приезжайте, и мы посмотрим, что у нас есть.

Джоанн не надо было просить дважды. Она опрометью сбежала по лестнице, села в машину и помчалась в полицейский участок в Северном Лондоне, где ее ждал Даррен Уотсон, которого, возможно, Бог послал ей в ответ на ее мольбы. Работавшие в информационных отделах полицейские были, так сказать, интеллектуальным центром любого полицейского участка. Они не только содержали в порядке картотеку, но и знали все, что только можно было знать, о каждом преступнике, попавшем в их поле зрения. Хороший «архивариус» записывал даже знакомых преступника и ходившие о нем слухи. Эта информация редко попадала в компьютер – и правильно. Карточку можно было припрятать подальше, а даже уничтоженный файл оставлял следы. Всеведение и осторожность отличали настоящего «архивариуса», и Джоанн надеялась, что напала как раз на такого.