Утром следующего дня, когда Марк проснулся, Адель была уже далеко.

В комнату вошла Летиция. На этот раз она была одета гораздо аккуратнее. Марк присмотрелся и понял, что прислуга натянула на свои тощие бедра голубую юбку его жены! Это ему очень не понравилось!

— Как ты посмела рыться в вещах Адель? Ты почему нарядилась в ее одежду?!

Возмущению Марка не было предела. Он готов был сорвать с прислуги одежду, но ему очень не хотелось увидеть ее в белье. Поэтому Марк сдержался.

— Я мечтала вам понравиться. — простодушно заявила девчонка. Ее руки судорожно сжимали поднос для посуды, на котором пока ничего не было.

— Вам принести чай или кофе? — спросила у хозяина Летиция.

— Мне ничего не надо от тебя, я сам возьму! Иди лучше подмети двор. Ты что не заметила, что нападало много листьев с каштанов?!

— Хорошо, мсье. Иду выполнять ваше приказание.

— И переоденься! Мне неприятно видеть тебя в одежде моей жены! — крикнул ей Марк вдогонку.

Девчонка забежала в свою комнату, пробыла там не более двух минут и, уже в своем старом линялом платье, отправилась во двор.

Марк воспользовался ее отсутствием, чтобы обыскать всю комнату, отведенную прислуге. Он вошел в комнату Летиции, сдерживая отвращение. Ему еще не приходилось обыскивать чужие помещения! Из-под кровати торчал уголок знакомого Марку чемодана.

— А вот и чемодан Адель!

Это был тот самый чемодан, с которым его жена собиралась лететь в гости к своим подругам! Марк открыл чемодан. Он увидел там смятую одежду жены, а на самом верху лежал бюстгалтер от комплекта кружевного белья, который он подарил Адель в начале лета, перед самым отпуском. Ошеломленный Марк захлопнул чемодан и пошел на кухню, чтобы выпить свой утренний кофе.

Он не знал, что подумать! Неужели придется обращаться в полицию? Но разве сможет Адель обходиться вдали от дома совсем без вещей. «Да жива ли она?!» — с ужасом подумал Марк.

После кофе ему страшно захотелось спать. Он решил позвонить в полицию немедленно, но едва смог дойти до кровати. Мужчина повалился на кровать, как сноп. Глаза его закрылись. Он дышал тяжело и жарко. Голова Марка не попала на подушку. Он валялся в постели в одежде, как бродяга. Его полосатая рубашка распахнулась на груди. Были видны густые черные волосы, кучерявые и блестящие.

Погода быстро портилась. Небо затянулось мрачными тучами. Собирался дождь.

В спальню молодой четы заглянула Летиция. Она с радостью отметила, что хозяин крепко спит. Девчонка побежала в свою комнату и принесла оттуда мотки с разноцветной пряжей. Ей легко было найти гвозди и молоток в мастерской Марка. Обычно она не запиралась на ключ.

Прислуга начала быстро вбивать гвозди в деревянные панели спальни хозяев. Когда около двадцати гвоздей было забито, Летиция натянула между гвоздями нитки, сплетая что-то вроде цветной паутины по всей комнате.

Через открытое окно в спальню молодоженов влетела большая белая бабочка, свежая и быстрая. Она сделала круг вдоль стен комнаты, старательно облетая натянутые нити, и уселась на подушку недалеко от головы Марка. Бабочка шевелила усиками, перебирала лапками и медленно двигалась по подушке все ближе и ближе к спящему тяжелым сном мужчине. Казалось, что это сама любовь влетела в спальню Марка и Адель, чтобы восхититься красотой отношений молодой супружеской четы! Чтобы посмотреть на сильные мускулистые руки Марка, овеять ветерком от крыльев постель молодых, посмотреть на шелковистые голубые простыни, отметить основательность всей обстановки комнаты, которая сообщала о прекрасной, солнечной весне жизни хозяев дома!

В спальню вошла Летиция. В ее руках можно было заметить мотки железной проволоки. Эту свою дьявольскую находку Летиция тоже стала натягивать по всей комнате. Один конец проволоки девчонка положила на подушку, рядом с белой сияющей бабочкой и совсем недалеко от головы Марка. Второй конец витой проволоки Летиция разделила на две части и воткнула в розетку, придерживая проволоку плоскогубцами.

Прислуга вышла из комнаты, убедившись, что Марк крепко спит, заблокировала дверь массивным деревянным стулом.

— Спи-ии-те, голубки-ии… — тихо просипела Летиция. Она смотрела на дверь, удовлетворенно хихикала и потирала смуглые руки. — Шшщ… спи-ии-те, сладко спи-ии-те, теперь мо-оож-но, разреша-аа-ю! А я прослежу-уу, штобы никто не помеша-аал вам поцеловаться. Шшш… в последний раз!

Юлиана Еленина

БЕЛОСНЕЖКА

Белоснежка бежала по лесу, не разбирая дороги. Острые ветви впивались ей в голые руки, еловые иглы кололи нежную кожу до крови. Нарядные туфли девушка скинула еще в начале пути, потому ступни ее давно превратились в кровавое месиво. Длинная, пышная юбка постоянно путала ноги, и Белоснежка не раз уже успела упасть, от чего ладони тоже были рассечены и саднили от сухой земли, забившейся в ранки.

Погоня шла по пятам, не давая даже передохнуть, сердце колотилось в ушах, кровь булькала в горле, мешая вдоволь надышаться. Нещадно кололо в груди. И лишь истинный, первородный страх гнал девушку вперед, помогая не завалиться. Лес становился все непролазней, темные ели стояли практически сплошной стеной, сцепив между собой колючие лапы. Белоснежка почти ощущала смрадное дыхание догоняющих ее тварей:

Это ж надо было, так ошибиться с домом! Лучше б осталась жить с приставучей мачехой, хотя бы, была б жива. Возможно, не очень здорова, но точно жива.

Легкие жгло огнем так, что вдыхаемый воздух со свистом вырывался обратно. Вдруг, на полном ходу, толстенная веревка, обвила шею и, не давая вдохнуть, потащила Белоснежку в обратном направлении. Тщетно пытаясь ухватиться руками за ветки, девушка падала назад, а спустя мгновение, со всей силы ударилась спиной о корни деревьев. Что-то предательски хрустнуло, вызывая приступ дикой боли, обе ноги повисли безжизненными плетьми.

Напротив лица возникла бородатая физиономия гнома. Обдавая самогонным перегаром, карлик просипел:

— Сбежать хотела, птичка? Ты нам еще нужна! — а после крикнул куда-то за спину — Док, мы ее поймали!

— Отлично, Ворчун! Тащи скорей в хижину.

Гномье жилище издали напоминало полуразвалившуюся землянку. Жуткая грязь и отвратительный запах вызывали постоянные приступы сильной тошноты. Вдоль стен висели освежеванные тушки зайцев и белок, все еще сочащиеся кровью. Вокруг них роились стаи мух. Связанная по рукам и ногам Белоснежка не переставала молила о пощаде.

— Ну-ну, милочка, не стоит так орать, — убаюкивающе произнес гном по имени Простак. — Ты станешь подарочком для нашего Хозяина, мало кому выпадает такая честь. — карлик широко улыбнулся щербатым ртом.

— Да пошли вы со своим Хозяином! — Белоснежка сплюнула на пол кровь из рассеченной губы.

— Нет-нет, дорогуша! Так не пойдет! — запричитал Простак, и ушел куда-то вглубь хижины. Покопошившись там с пару минут, гном вернулся с огромными плоскогубцами.

— Не пойдет, не пойдет… — все повторял себе под нос бородач.

Крепко схватив девушку одной рукой за нижнюю челюсть и заставив распахнуть рот, гном зажал инструментом язык и с холоднокровием хирурга резким движением острого ножа укоротил его вполовину.

Белоснежка кричала, срывая голос, пока гном прижигал обрубок раскаленным клинком…

Заброшенная шахта зияла черным провалом среди зелени леса. Из нее тащило смрадом смерти и пеплом. В центре огромного зала возвышался хрустальный алтарь. Переодев невесту в нарядное платье и уложив на жертвенник, гномы приковали ее огромными цепями.

Спустя несколько долгих минут из глубины шахты показалось жуткое существо, окутанное клубами чистой тьмы. Принюхавшись, существо приблизилось к алтарю и зубами впилось в мычащую пустым ртом Белоснежку. Разбрызгивая алые капли крови и ошметки кожи, чудовище, смакуя, откусило огромный кусок с бедра жертвы. А после, удовлетворившись приятным подарком, подхватило скулящий огрызок и потащило в темноту старой шахты.