Ведьма имела ничем не примечательный вид, просто пожилая женщина, в застиранной но чистой и опрятной одежде, правда с растрёпанными из под чепчика волосами, но гримаса злости на её лице и глаза, горевшие сумасшедшим огнём, говорили сами за себя. Столько ненависти в одном взгляде могло убить одним лишь своим взором. Она извивалась в бесшумном танце, а серые щупальца, которые казалось вырастали из её тела, становились всё больше и объемней, приближаясь со всех сторон к замершей женщине, окутанной сиянием цвета молодой листвы.

— 16 -

Негромкая и спокойная песня жрицы ударила по ведьме как молот по наковальне, почти распластавшись по полу, та была оглушена и почти обездвижена, но своё поражение признавать никак не хотела и отчаянно сопротивлялась.

Неизвестно сколько бы продолжалось противостояние жизни и смерти, но точку в их поединке поставила маленькая змейка, в азарте забытая обоими. Она предоставленная самой себе, но уже готовая атаковать нашла себе ближайшую цель и впилась маленькими, но такими смертоносными клыками в ближайшую цель, впрыскивая концентрацию яда, который мог бы свалить с ног и взрослого оленя.

Ведьма схватила горзу за хвост и размахнувшись, с силой ударила змею об стену, размозжив той голову. Но маленькая мерзавка сделала своё дело и уже через мгновение, ведьму скрючило от невыносимой боли и она забыв о своём враге, корчилась от боли с глухим рыком, перемежающимся грязными ругательствами. Жрица же воспользовалась таким поворотом и усилила свой натиск, практически обездвижив своего противника. Исход их схватки был уже ясен обеим и тогда ведьма полностью прекратив сопротивление, подняла голову и посмотрела прямо в глаза жрицы.

— Думаешь ты победила?! — прошипела она, — Как бы не так. Ты уже труп и на твоих костях будут плясать мои сёстры.

— Такие угрозы мне уже доводилось слышать, — спокойно ответила Мэри.

— Тебе не скрыться, лечебная ты примочка, — в голосе и словах ведьмы было нечто такое, что привлекло внимание жрицы. — Мой анклав отомстит за меня. Тебе не скрыться и не спрятаться. Куда бы ты ни сбежала, везде тебя найдут и везде тебя будет ждать только смерть.

— Умри достойно и не неси всякую чушь, этими сказками меня не запугать.

— Моя смерть приблизит нашу победу, — злобно прошептала она последние слова в своей жизни и испустила дух.

Мэри преодолев лёгкое отвращение обыскала тело и одна из находок заставила её крепко задуматься. Золотой медальон с грубой чеканкой, изображавший гигантского ворона с черепом в клюве. Если ведьма не соврала, а врать ей на смертном одре было ни к чему, то случилось то, что уже несколько столетий считалось сказкой и мифом. Ведьмы вновь стали объединяться, создавая свои анклавы, а этого не случалось уже больше пятиста лет. И если это действительно так, то следовало поспешить обратно домой и принять всё возможное для спасения и безопастности своей семьи. Это было первоочередной задачей, а ещё нужно было придумать, как доставить тревожную весть в орден.

Не дожидаясь утра, Мэри спешно и максимально тихо покинула замок барона, пытаясь максимально быстро добраться домой.

Кое что из рассказа матери Джейк так и не понял, но расспрашивать как то не решился, оставив свои вопросы на будущее.

От его размышлений отвлёк отец, заглянувший в комнату и увидев что сын не спит, одобрительно хмыкнул и дал приказ выходить с вещами во двор, где уже ждала запряженная и загруженная телега. Он забросил свои нехитрые личные пожитки и стал вместе с отцом дожидаться маму, которая казалось хочет не забыть ничего, так что пришлось немного задержаться.

Джейк сидел в задней части повозки и смотря как уменьшается их родной дом понимал, что возможно он его уже не увидит никогда. Слёзы сами собой потекли по его щекам, но ласковые солнечные лучи вскоре высушили их, но вернуть хорошее настроение было к сожалению не в их силах.

День уже приближался к полудню и отец собирался сделать привал, на небольшой перекус и отдых, следовало лишь выехать из пролеска и свернуть к небольшому озеру, что сверкало в солнечных лучах водной гладью. Там можно было напоить лошадей и самим немного освежиться с дороги.

Когда в просвет между деревьями уже можно было увидеть сочную луговую зелень, а слева уже различались отблески от воды, лошади внезапно остановились, испуганно всхрапывая и косясь на невиданное ими ранее существо.

А смотреть действительно было на что, а вернее на кого. Из-за большого валуна, что лежал справа от дороге, возле самого выезда из леса вышло существо в два человеческих роста и объемом в пять взрослых мужчин. Горный троль, (а это был без сомнения именно он), волок за собой большое бревно, которым он перекрыл проезд и шумно выдохнув, уселся на него, оперевшись на огромную дубину, которую он выставил перед собой.

— Ну вот и покатались, — констатировал бесспорный факт отец, держа лук с наложенной на него бронебойной стрелой.

Руки матери окутало зеленоватое сияние и Джейк, впервые увидев такое зрелище даже присвистнул от удивления, но тут же смолк утихомиренный шикнувшим на него отцом.

— Конечная станция! — прогудел троль.

— 17 -

Впрочем никакой агрессии великан не проявлял, с неким отстранённым интересом рассматривая людей. Ситуация из просто странной, переходила в загадочную.

— И что будем делать дальше, — спросил Кельвин, не выпуская оружия из рук, но и не спеша пускать его в ход.

— Груд своё дело сделал, — заявил серокожий гигант и поскрёб лысую макушку огромной пятерней.

— Какое дело? — спросил отец. — Ты перегородил нам проезд, а мы бы хотели продолжить наш путь. Будь хорошим тролем, забери своё бревно и иди своей дорогой.

— Вот такое дело и сделал, перекрыл вам проезд. Работа выполнена, — ухмыльнулся троль.

— А стрелу в глаз получить не хочешь? — угрожающе заявил отец.

— Нет, стрелу в глаз больно, — уверенно пробасил троль. — Груд хочет быть с двумя глазами. Так видеть лучше.

— Ты думаешь мы с тобой шутим? — голос матери был спокоен, но лёд в её голосе казалось мог превратить троля в ледяную статую.

Великан поднял ладонь в примеряющем жесте.

— Шутить с жрицей жизни Груд не будет. Да я знаю кто ты, — ответил он на удивлённый взгляд Мэри.

— Тогда в чем твоя проблема? — Мать начинала терять терпение, да и в целом ситуация начинала выглядеть идиотской.

— Проблема в долге, — тяжело вздохнул троль. — Карточном долге. Груд очень азартный, — он опять тяжело вздохнул. — Но не очень везучий. Денег отдать не было, но мне предложили отработать.

— Кто тебя нанял? — спросила Мэри.

— Я не знаю. Долг Груда выкупили, а человек в чёрном плаще с капюшоном дал задание в уплату долга. И вот Груд здесь. Но меня обманули, про ребёнка никто не сказал, а это неправильно. Груд недоволен! — он стукнул себя кулаком по колену, видимо так выражая крайнюю степень своего протеста.

— Ничего не понимаю, — мать казалось была удивлена. — Драться с нами ты не собираешься, тогда при чём тут наш сын?

Троль деланно закатил глаза, в знак тупости его собеседников.

— Да я вообще драться не люблю, — заявил он категоричным тоном. — Тем более трезвым, а у меня уже вот как три дня и капли не было во рту. Кстати, может угостите чем страждущего? — сменил он тему настолько круто, что его собеседники аж рты открыли от удивления и такой наглости и непосредственности троля. Он же неспешно продолжил.

— Моя работа перекрыть дорогу, а те кто сейчас вас окружили, они вас убивать наверное будут. Но про ребёнка мне ничего не сказали, — повторил он. — А это неправильно. Вы очень опасные, но гоблинов много, — он опустил массивную голову и сокрушённо ею покачал. Очень много. Будет битва. Жаркая битва. И мальчик может пострадать.

— Что предлагаешь? — спросил отец деловым тоном.

— Детей убивать нельзя. Мы, горные троли народ честный. Груд виноват, Груд и поможет. Могу вынести его подальше.

— Как бы не так! — злобно рыкнул отец.

— Мы согласны, — тихо ответила мать, отец быстро взглянул на неё и промолчал.