Городские джунгли, если так можно назвать высокотехнологичные здания сплошь из стекла, были словно ожившая картинка из мечты. Прихотливые, порою ломаные линии, блики дневного светила на разноцветных поверхностях, отражающиеся в бесконечном стеклянном лабиринте, снующие туда-сюда люди. Ладно, не люди, но сути это не меняло. То тут, то там бесшумно мелькали, словно мелкие рыбешки в океане, какие-то транспортные средства на воздушной подушке. Пробегали серебристые змейки какого-то подобия поездов. Подобия, потому что двигались они невероятно быстро и на приличном удалении от поверхности планеты, без всяких рельс, над головами колышущейся толпы.

Было и жутко, и интересно наблюдать за живым муравейником чужого мира. Картина была необычайная. Я такого не видела даже в передачах с Земли. С тоской подумалось, что, наверное, жить на этой планете очень хорошо. Жаль, что я вряд ли это узнаю.

– Ну как? Убедилась?

Я подскочила на месте. Увлекшись созерцанием чужой жизни, я напрочь забыла зачем мне демонстрируют эту картинку. Торопливо нашла взглядом хотя бы одного мужчину. Хмм… Второго. Потом третьего. И ошарашенно оглянулась на инзара.

Это было просто невероятно! Но мужчины этой расы действительно выглядели как братья. Не близнецы, но очень близкие родственники. Инзар ухмыльнулся:

– Я же сразу сказал: другие расы нас путают, принимая за кровных родственников.

– Но как такое может быть? – Я потрясенно пыталась переварить полученную информацию.

Черноволосый мужчина рядом со мной небрежно пожал плечами:

– Для нас отличий масса. Мы их видим и чувствуем. Но другие расы чаще всего эти отличия не то, что не замечают, даже не улавливают.

Я вспомнила глаза двух виденных мною инзар, и осторожно уточнила:

– Отличия вроде тех, что у тебя есть вишневый огонек в глазах, а у твоего брата нету?

– Ну да…

Неожиданно инзар замер и уставился мне в лицо пристальным, пугающим взглядом. Словно хотел проникнуть мне под кожу. Я занервничала.

– Что? Что-то не так?

– Ты видишь у меня в глазах вишневый огонек?

Нейтральный, ничего не выражающий тон мужчины пробрал до костей. И я осторожно ответила, одновременно медленно отодвигаясь от инопланетника:

– Не всегда, но вижу. И он скорее не вишневый, а цвета затухающей головешки. А что такое? Что-то не так?

Инзар шумно выдохнул, одновременно прикрывая глаза. Руки его сжались в кулаки. Но тон был по прежнему нейтральным, спокойным, почти безразличным:

– Нет, ничего. Ты права, это одна из тех мелких особенностей, что представители иных рас обычно не замечают.

Пользуясь тем, что инопланетник на меня не смотрит, я в открытую изучала напрягшуюся линию его челюсти. И почему я ему не верю? Почему я кожей чувствую, что он мне сейчас врет?

Обвинить во лжи инзара я не рискнула. Да и не успела бы. Он очень быстро взял себя в руки, и открыл глаза, будучи спокойным, как арктические льды никогда не виданной мною исторической родины. Я не ожидала, что он так быстро возьмет себя в руки и придет в себя, и не успела отвести глаза в сторону. Наши взгляды встретились.

Его глаза напоминали мне конфеты «Пьяная вишня». Под толстой коркой горького ароматного шоколада пряталась пропитанная коньяком, пряная ягода, лишенная своего главного оружия – косточки. Надкуси такую конфету, и во все стороны брызнет душистая начинка, на губах смешается вишневый сироп и душистый спирт. Невероятное, греховно-притягательное лакомство.

Я невольно облизнулась, словно уже испробовала горький мед этих конфет. И ошеломленно застыла. На лице инзара не дрогнул ни единый мускул. Он просто смотрел на меня, не отрываясь, казалось, даже не дышал. Но в его глазах, вместо почти привычного вишневого огонька полыхнуло зарево пожара. Будто последняя точка в моем приговоре. Как огненный предвестник беды.

Говорят, если заяц попадет в полосу света от фар, то так и будет бежать по прямой, как заколдованный. Пока не упадет без сил на дорогу. Так и я. Замерла испуганным зайцем, глядя на беснующееся в карих глазах пламя. Невероятно, но страшно мне не было. Скорее, я боялась спугнуть момент. Чего именно, я не знала и сама.

Волшебство момента закончилось неожиданно. Инзар, внезапно на что-то решившись, сделал шаг вперед. Меня словно волной накрыло его нетерпением. Я вздрогнула. Но повинуясь неслышному зову, качнулась ему на встречу. И в тот же момент инопланетник словно проснулся.

Неслышимый зов умер, рассеялся в космической пустоте. Вишневое пламя в мужских глазах погасло. А сам инзар с недоумением оглянулся по сторонам. Словно сам не понял, как сменил местоположение.

Я постаралась сделать вид, что ничего не заметила. Но сдержать вздох разочарования оказалось невероятно сложно. Разочарование накатило сильно и одномоментно. Горькое, как полынь. Жгучее, как перец чили. Словно меня лишила давно обещанного наследства любимая бабушка, и отдала его первому встречному на улице. Словно меня обманули в моих самых лучших ожиданиях.

Инзар с силой потер лоб, как будто пытался проснуться. И что-то пробормотал про то, что такое жертвование с его стороны никто не оценит. Я сделала вид, что не расслышала. Меня это вряд ли касается. В конце концов, меньше буду знать, крепче буду спать. И дольше. И вообще, надо как-то осторожно узнать, что меня ждет. Как-то не хотелось верить, что братья действительно отдадут меня под суд за похищение ребенка.

– Мария, ты меня слышишь?

Я мрачно кивнула. Идиотский вопрос, с учетом того, что я стою напротив и беззастенчиво на него пялюсь. Но вслух я опять ничего не сказала.

– Я вообще-то зашел, чтобы сказать тебе две вещи. Во-первых, не бойся моего брата. Он к тебе больше не придет.

Интересно, почему. Я нахмурилась. Нет, это конечно здорово. Его чокнутого братца я действительно боюсь. Вряд ли я смогу с ним справиться. Но я не представляю, что такого должно произойти, чтобы ненормальный инзар добровольно отказался от игрушки в лице меня.

Мне часто говорили, что у меня очень живая мимика. Наверное, и сейчас что-то отразилось у меня на лице, потому что инзар слегка улыбнулся и пояснил:

– Сейчас на борту его невеста. Он постоянно будет рядом с ней. В противном случае, отец ему устроит «веселую» жизнь. Это почти политический брак. Было приложено очень много усилий, чтобы его устроить. И отец не позволит Дэньерану из-за его глупых выходок сорвать сделку века.

Слушать вот такие рассуждения о свадьбе и создании семьи, словно о договоре купли-продажи, было до крайности неприятно. А как же любовь? А как же счастье?

– А во-вторых, я проверил все твои слова. И теперь точно знаю, что ты не лжешь.

Осознание услышанного пришло где-то на третьей секунде. Я все еще переваривала странные рассуждения инзара о свадьбе брата, когда в мой мозг пробилась светлая мысль о том, что…

– Пашка!!! – Я даже подпрыгнула на месте от озарения, не заботясь о том, что обо мне подумает инопланетник. – Как он там? Денег хватило? Или он еще в клинике?

Меня не заботило то, что я прервала мужчину на полуслове. Я хотела услышать новости. Я даже загадала: если у Пашки все хорошо, значит, и я выберусь из этой передряги без особых потерь. Ну не звери же в конце концов эти инзары! Во всяком случае, некоторые из них.

В карих глазах инопланетника мелькнуло что-то, очень похожее на неприязнь. Губы инзара поджались. Словно он нечаянно вступил в нечистоты. Я замерла. Чего это он? Не нравится, что я беспокоюсь о своем женихе? У них такое не принято? Ах да! Договорные браки. Если у них у всех вот такие или похожие ситуации, как у Дэньерана, тогда не удивительна реакция инопланетника на мои слова.

– Должен тебя огорчить, Маша. В той клинике, куда ты перевела деньги, Павла нет, и никогда не было. И вообще, ты перевела деньги на частный счет, а не на счет лечебного учреждения.

Наверное, мне было бы проще поверить в то, что я могу летать по космосу без скафандра и космолета, чем в то, что Пашка не поступал в клинику. Я растерянно смотрела на неодобрительно поджавшего губы инопланетника и пыталась до конца осознать услышанное. Но оно упорно не желало быть осмысленным.