– Лёв, а откуда они сегодня здесь взялись? – не выдержал Анатолий.

– Да вчера я настолько уставшим вернулся, что оставил их внизу. Там камера хранения имеется, ну а сегодня, пока вы спали, перетащил их наверх. Может, ещё раз придётся переложить, кто знает.

Как только все оказались на улице, Анатолий предложил:

– Давайте начнём вон с того магазина, – кивнул он на противоположную сторону улицы. – Хочу разобраться с вопросом, о котором Лев так пространно рассуждал вчера. – И он решительно направился к открытым дверям.

На витрине действительно висело пальто, очень похожее на купленное накануне. Анатолий попросил его показать, а взяв в руки, даже рассмеялся: это была такая грубая подделка под выделанную овчину, что даже удивительно, как он не заметил этого ещё на улице, глядя на витрину. Сверху была имитация натуральной овчины, а внутри – пришитая подкладка, полностью закрывающая изнанку.

– Видишь, Лёва, во что можно превратить великолепную вещь. За это, – брезгливо показал на прилавок Анатолий, – я бы и полтинник пожалел, хотя издали за настоящее сойти может.

Лев ничего не ответил, но было видно, что он остался при своём мнении.

«Ну что ж, время покажет, кто прав», – подумал Анатолий, пока они неторопливо шли вниз по той же улице, что и вчера вечером.

Солнце ещё не прогрело воздух до той температуры, которую трудно переносить русскому человеку, оно было где-то далеко, и его лучи ещё не проникли на эту улицу. Сегодня было легко идти, они и не заметили, как позади остался перекрёсток, где вчера им пришлось повернуть в поисках продуктового магазина, а их ведущий, слегка прихрамывая, всё шёл и шёл.

Анатолий крутил головой, с любопытством рассматривая турецкую торговую улицу. Магазины, один за другим остававшиеся у них за спиной, были разными, от совсем крохотных до огромных, с несколькими входами-выходами. Объединяло их одно: у дверей обязательно стоял усатый мужчина, который гортанным голосом и приветливыми жестами пытался завлечь немногочисленных прохожих.

– Лёв, может, ты знаешь, почему здесь так много вывесок на польском языке и что означает это странное слово – «склеп»?

– А, – не останавливаясь, ответил тот, – «склеп» по-польски и означает «магазин», а те, на которых вывески польские, полякам и принадлежат, они первые сюда понаехали. Как только их «Солидарность» границы открыла, они и ринулись по всему миру подходящий товар искать. Самая предприимчивая нация в Европе, наверное, поляки. Сейчас многие наши к ним едут – кстати, в основном за турецким товаром. Мне кажется, что его лучше здесь покупать, чем с наценкой в Польше, не так ли?

Анатолий машинально кивнул, соглашаясь с этим вполне очевидным утверждением, а мысли снова увели его куда-то далеко: «Интересно, сколько времени понадобится, чтобы к нам начали за товаром купцы со всего мира ездить? Да и вообще, что такое русский товар? Опять пенька с дёгтем да мягкой рухлядью или это ракеты и автоматы Калашникова? Может, конечно, что-нибудь новое придумают, мы же вроде башковитые».

Улица закончилась странной, почти во всю её ширину, бетонной лестницей, на которую им и пришлось подняться, с тем чтобы пройти метров двадцать почти на уровне третьего этажа стоящих вокруг зданий да вновь спуститься вниз и оказаться на другой, очень оживлённой улице. Там непрерывным потоком мчались автомобили, а пешеходы только что с ног друг друга не сбивали – так быстро все куда-то мчались.

Лев махнул рукой и устремился прямо к мостовой. Ловко лавируя между движущимися автомобилями, он через несколько секунд оказался на противоположной стороне. Точно таким же способом перебирались через эту улицу остальные пешеходы. Вероятно, правила дорожного движения в Турции ещё не изобрели. Ну а раз так, то… И Анатолий смело шагнул на мостовую. Он шёл, а машины даже не сбавляли скорость, они просто объезжали его с разных сторон, иногда почти вплотную, но ни разу даже не коснулись его одежды. Глядя на Анатолия, преодолели эту полосу препятствий и остальные участники нашей истории.

– Здесь зевать, глазея по сторонам, нельзя, – сказал Лев, когда все наконец оказались рядом с ним. – Мы уже практически пришли, ещё один рывок, и мы у цели.

Теперь они шли по району, где витрины были забиты исключительно автомобильными запчастями. Магазинные вывески с эмблемами автопроизводителей со всего света это подтверждали. Чаще всего попадались двери, украшенные ставшей почти родной для советских людей эмблемой Fiat, да и по улицам бегали вереницы тех же «фиатов», на первый взгляд внешне неотличимых от родных «жигулей» первой модели. На самом деле отличия, конечно, были, но заметить их могли лишь знатоки.

– Пришли, – сказал Лев, открывая дверь в какую-то небольшую лавку.

Анатолий увидел человека, который, заметив их через стекло, достал с полки стопку перевязанных сумок – родных сестёр тех, что стояли у них в номере.

– Я думаю, что каждый должен купить по две, – сказал Лев. – А то, что в них не поместится, в полиэтиленовых пакетах повезём, здесь этого добра полно.

Хозяин лавки оценил свой товар довольно-таки круто, по пятнадцать долларов, и не соглашался сбросить ни цента, хотя речь и шла о десяти сумках. Пришлось согласиться: деться было некуда.

Анатолию было жаль отдавать тридцать долларов за такую ерунду, но Лёвка объяснил, что вчера он довольно долго таскался с тяжёлыми пакетами по улицам, пока ему не попался какой-то русский парень с такой вот пустой сумкой в руках и не рассказал, как найти эту лавку. Положив одну сумку в другую, все отправились за своим лидером в обратный путь. Точно так же пришлось с риском для жизни снова пересечь оживлённую улицу, затем перейти по мостику, переброшенному неизвестно через что, и опять чуть ли не рысью добраться почти до самой гостиницы, где и повернуть направо.

– Хороший марш-бросок получился, – сказал Михаил, а затем обратился с вопросом ко Льву: – Дядя Лёва, а вы в армии не командиром роты были? А то у нас такой же бегун был, как и вы.

– Да нет, Миша, я в армии в основном гальюны чистил – видно, очень чем-то упомянутому тобой командиру приглянулся, вот из нарядов вне очереди и не вылезал. Так что как был малообученным рядовым, так им и остался.

Впереди показалось что-то непонятное: улицу перегородили столы, заваленные всякой ерундой: заколками для волос, дешёвой бижутерией, зубными щётками, какими-то подставками под горячее, мелкими пластмассовыми бытовыми вещицами и прочей такой же мелочовкой. Здесь Лев даже притормаживать не стал, он по-прежнему рвался к какой-то лишь ему одному известной цели. Все покорно пробирались за ним всё дальше и дальше, оставляя позади столы, мешки с товаром, покупателей и продавцов.

Неожиданно товар на столах резко изменился. Теперь на них лежали исключительно овощи и фрукты, ребятам даже показалось, что они очутились на обычном овощном рынке, таком же, как у нас. Расположен он был, правда, как-то непривычно, посредине обычной улицы, да и предлагаемая сельхозпродукция, выложенная здесь, была явно лучшего качества, а уж об ассортименте вообще можно было не говорить: большинство из находящегося на прилавке все видели впервые.

«Интересно, зачем Лёвка нас сюда притащил?» – спрашивал сам себя Анатолий, пока они пробирались в другой конец длинной улицы.

Ответом на его незаданный вопрос послужила цепочка столов, на которых грудой были навалены разнообразные предметы туалета, назовём это именно такими словами. В основном там продавалось нижнее бельё и чулочно-носочные изделия. Вот к одному из таких столов и устремился Лев. Он начал что-то оживлённо объяснять торговцу, но тот его совершенно не понимал. К их беседе подключились другие турки. С грехом пополам разобрались, что Лев хочет купить чуть ли не весь товар, лежащий на этом столе, но просит значительно снизить цену. Турок подумал-подумал (со всех сторон ему давали какие-то советы), но в конце концов махнул рукой в знак согласия, и сумки наших друзей начали заполняться одна за другой.