«А потом сил на второй портал у меня уже не будет, — жестко перебил Александр. — У меня их и так практически не осталось».

«Но если я уйду, ты умрешь!»

«Не уйдешь, мы умрем оба!»

Это было неправильно. Несмотря на все наше прошлое, я не могла просто так взять и оставить Александра сейчас. Уйти, зная, что он тотчас сгорит.

Посмотрела на него, пытаясь сказать, что может, все-таки получится удержать щит, ведь пламя не будет бушевать вечно! И одновременно чувствуя, что магический резерв буревика действительно пуст, он уже тратит жизненные силы, а значит, мы не продержимся и нескольких минут.

Александр улыбнулся.

— Рад, что все-таки не совсем тебе безразличен.

Прижал крепче, и губы обжег поцелуй. А затем с силой, резко меня оттолкнул, и я полетела куда-то назад, за миг до падения увидев, как лишенную моего щита фигуру Александра охватывает огонь.

Вспышка! Я с криком падаю на оплавленные булыжники горящего подземелья. Голова отказывается воспринимать реальность, но тело действует само, рывком откатываясь к инистому зеркалу и на последних крохах силы, сквозь разрывающийся без чужой поддержки магический щит, бросаясь в спасительный Зазеркальный зал. И только там окончательно обмякает.

Судорожный глоток чистого, прохладного воздуха. Другой, третий… а на четвертом вздохе из груди вырвался вой и из глаз хлынули слезы.

Затуманенным от влаги взглядом я смотрела на бушующую огненную бурю за стеклом, но перед глазами стоял лишь Александр, сгорающий в пламени, которое сам и породил. Мой создатель. Мой убийца. Тот, кому я большую часть времени желала только смерти. И тот, кто в последний момент пожертвовал ради меня жизнью.

Даже когда огонь наконец утих, я еще некоторое время лежала на каменном полу, не пытаясь встать. Просто не видела в этом смысла. Я вообще не видела смысла в том, чтобы шевелиться. Тело сковала апатия.

Зачем куда-то идти и пытаться спасать себя? После смерти Александра к родителям все равно не попасть, они потеряны навсегда. И в лучшем случае, даже если меня пощадят, я буду жить среди чужих. Жить и помнить всех, кого потеряла, каждый день, каждую минуту чувствуя боль.

И зачем мне это?

В конце концов, Тиа Маттэ мертва. Значит обещание, данное Дириону, исполнено. А больше я никому ничего не должна. Так не лучше ли просто уйти вслед за Александром, за Яной, за Айландиром? Избавить мир окончательно от проклятых Доменов, тем более он этого всегда так жаждал. Ариэтта Айриш Стужа — королева далекого прошлого. Там она и должна была оставаться.

И я почти уверилась в этом решении, однако внезапно где-то в глубине души словно вспыхнул огонек. Искорка, настойчиво, тревожно зовущая и побуждающая все-таки опереться на обожженные ладони и медленно подняться, а затем пройти сквозь зеркало. Сделать несколько шагов по оплавленным, черным от копоти камням… и замереть, увидев впереди мужской силуэт. Вглядеться в дымный полумрак, сомневаясь в собственном рассудке, ведь выжить на Иаре никто не мог!

А затем с бешено застучавшим сердцем осознать, что я окончательно сошла с ума.

— Детка… — хрипло, словно с трудом выдохнул Айландир.

И дыхание отказало. Ноги подкосились, я судорожно всхлипнула и тяжело осела на пол.

Перед глазами потемнело. Затуманенному болью и горем разуму показалось, что все наконец закончилось, и это уже иной мир, где меня встречает призрак любимого мужчины. Но в следующее мгновение меня подхватили на руки и стиснули в объятиях, сильных, настоящих, обволакивающих запахом знакомого древесного парфюма, а кожи коснулось горячее рваное дыхание вместе с новым выдохом:

— Ева… это я, детка. Я.

Действительно Айландир! Настоящий!

Я судорожно вцепилась в его плечи, до сих пор не веря самой себе и одновременно сквозь слезы с жадностью вглядываясь в такие знакомые глаза, которые больше не надеялась увидеть.

— Ты живой, — сорвалось с губ. — Ты действительно живой. Не призрак. Ты живой…

А дальше слова закончились, сметенные губами Айландира. Его поцелуями, горячими, жалящими и одновременно безумно нежными. Поцелуями, каждый из которых вновь возвращал меня к жизни, растапливая сковавший душу лед. Поцелуями, в которых хотелось потеряться и не возвращаться в реальность больше никогда.

Не прекращая целовать, Айландир прошел к началу зала и присел на ступени лестницы, устроив меня на коленях. Так, как раньше. Уютно. Привычно. И почти забыто.

— Мы ведь не умерли, правда? — шепотом спросила я. — И это не сон?

Он отстранился и слегка улыбнулся. Осторожно прикасаясь к моему лицу, стер влажные дорожки слез и отрицательно качнул головой:

— Нет. — Потом вдруг глубоко вздохнул, прижал меня к груди и пробормотал: — К счастью, теперь не сон. С ума сходил все эти гребаные дни, пока думал, что тебя больше нет. А Александер, скотина, все знал и расчетливо врал… где он, кстати? Очень хочется с ним пообщаться. Оч-чень.

В его голосе отчетливо слышалась злость. И я отчасти ее понимала, потому что сама, получается, оказалась обманута буревиком. Вот только теперь обвинять было уже некого: Александр погиб. Причем погиб, пожертвовав жизнью ради меня.

— Не получится, — с горечью ответила я. — Когда сработала бомба, Александр переместил меня сюда, чтобы я выжила. Все силы на это потратил и… и сгорел. Там.

— Даже так? — злость в голосе Айландира сменилась легкой задумчивостью. — Что ж, значит, дашшев жрец оказался прав. Другого мира действительно не существовало для нас обоих.

— Ты о чем?

— Уже не важно, родная. Я тебя люблю.

Мои губы накрыл новый поцелуй, на этот раз ласкающий и осторожный, почти целомудренный, хотя я всей кожей чувствовала исходящие от Айла жар и желание. Да и сама хотела большего! Сердце билось так, будто готово вот-вот выпрыгнуть из груди. Безумие последних дней, нервы, бесконечный адреналин — все требовало выхода. Разрядки.

Сдерживались мы оба лишь потому, что понимали: не время и не место. Несмотря на то, что мы нашли друг друга, это еще не конец, и сделать необходимо очень много. Поэтому Айландир все же отстранился, переключаясь на деловой лад:

— Как ты оказалась здесь? Александер уговорил забрать бомбу?

— Да, — я кивнула, но тут же зачастила, пытаясь объяснить: — Ты только не думай, что я хотела уничтожить Иару. Нет, я, наоборот, хотела исправить, что натворила. Я ребятам пообещала, Дириону, остальным, и самой себе тоже! Ведь появление Тиа Маттэ — моя вина. Лорд Балор сказал, что ты погиб и я… я так возненавидела всех, кто это сделал! Мечтала только отомстить! И в тот момент предложение пробудить Тиа Маттэ казалось единственно правильным. А когда я успокоилась и поняла весь ужас случившегося, было уже поздно.

Я нервно сжала пальцы. Впрочем, мои руки тотчас перехватили и накрыли ладонями.

— Не вини себя. Буря, в отличие от Стужи, умеет замещать все чувства ненавистью, — произнес Айландир. — И чем сильнее исходное чувство, тем сильнее замена. Тем более, ты совсем неопытный маг, в противостоянии лорду Балору шансов у тебя не было.

— Возможно. Но все равно это мало что меняет, — я тяжело вздохнула. — Пробудила Тиа Маттэ именно я и осознаю это. Знаешь, я даже готова была умереть, но Дирион не дал. Он сказал, что я должна все исправить. Ну и когда появился Александр и сказал про бомбу, конечно, это был шанс. Да, с ее помощью можно было и выторговать безопасность Изменчивым, но одновременно эта штука являлась единственной угрозой для Тиа Маттэ. Я смогла бы попробовать повлиять на нее. Заманить в другой, пустой мир…

— И что пошло не так? — уточнил Айландир.

— За Черным озером следили, — печально произнесла я. — Александр был уверен, что все уже эвакуировались с Иары. Да и смысл следить за этим местом, когда Тиа Маттэ ушла? Однако он ошибся. Мы только-только успели вытащить бомбу и взлететь, как появились патрули. Нас подбили. Бомба сдетонировала. И вот результат.

— М-да. Ну, по крайней мере, главной цели удалось добиться: Тиа Маттэ погибла.