1. Dictionnaire Universel par une Société des Savants français, 20 vol.
2. Conversations-Lexicon.
3. Опыт Словаря Исторического.
4. Пантеон Российских писателей.
5. Российское баснословие Попова.
6. Российская Иерархия, 2 части.
…………………… Я. Орлова.
7. Русской Вестник С. Глинка с 1808.
8. Дееписание Славных мужей царствования Петра I, 2 части.
9. Древняя Российская Вивфлиофика.
10. История Суворова, Фукса.
11. Деяния Петра Великого.
12. Жизни в особенности Знаменитых мужей разных сочинителей.
13. Манштейновы Записки.
14. Жизнь Петра Великого, Феофана Прокоповича.
15. Вообще летописи и Истории Российские.
16. Dictionnaire de Moncry.
17. Вообще иностранные Лексиконы и Истории.
18. Записки Знаменитых путешественников по России, как то Олеария, Герберштейна и т. п.
19. Периодические издания, где помещены жизнеописания сл<авных> муж<ей> Рос<сийских>.
20. Gallerie militaire.
21. Чети Минея.
22. Церковная История Митрополита Платона.
23. Драматический Вестник.
24. Карамзина История.
25. Дух[47].
Участие в собраниях «Зелёной лампы» барона А. А. Дельвига выразилось, судя по нашим бумагам, лишь в чтении трёх его стихотворений: «Фанни», «К мальчику» и «Дафна»; второе и третье стихотворения вошли уже давно в издания сочинений Дельвига, но, как было указано выше, в пьесе «К мальчику» любопытно отметить важную редакционную поправку Пушкина и некоторые варианты, а про «Дафну» следует сказать, что она хотя и известна в печати, под заглавием «Первая встреча»[48], но с пропуском двух строф и с некоторыми вариантами; кроме того, надлежит отметить, что писано стихотворение рукою Боратынского, тогда (1819 г.) сожителя Дельвига; наконец, пиеса «Фанни» — эта изящная «Горацианская ода» — стала известна лишь недавно, по публикации М. Л. Гофмана в альманахе Пушкинского Дома «Радуга» (Пб., 1922. С. 39—40) и в его же книжке «Дельвиг. Неизданные стихотворения» (Пб., 1922. С. 50 и 125), с любопытным комментарием, объясняющим III строфу 4-й главы «Евгения Онегина»[49], и в двух редакциях — первоначальной и окончательной; текст бумаг «Зелёной лампы» занимает, по-видимому, среднее место, то есть даёт вторую редакцию. Приводим текст всех трёх пиес Дельвига.
ФАННИ
Члена Дельвига
Мне ль под оковами Гимена
Всё видеть то же и одно
Моё блаженство — перемена,
Я дев меняю, как вино.
Темира, Дафна и Лизета
Давно, как сон, забыты мной,
И их для памяти поэта
Хранит лишь стих удачный мой.
Чем девы робкой и стыдливой
Неловкость видеть, слышать стон,
Дрожать и миг любви счастливой
Ловить её притворной сон, —
Не слаще ль у прелестной Фанни
Послушным быть учеником,
Платить любви беспечно дани
И оживлять восторги сном.
К МАЛЬЧИКУ
Члена Дельвига
Мальчик, солнце встретить должно
С торжеством в конце пиров:
Принеси же осторожно
И скорей из погребов
Матерь чистого веселья,
Влагу смольную вина,
Чтобы мы, друзья похмелья,
Не нашли в фиале дна.
Не забудь края златые
Плющем, розами увить:
Весело в года седые
Чашей молодости пить,
Весело хоть на мгновенье,
Бахусом
[50] [Грёзами] наполнив грудь,
Обмануть воображенье
И в былое заглянуть.
ДАФНА
Мне минуло шестнадцать лет,
Но сердце было в воле;
Я думала, что целый свет
Лишь бор, поток и поле…
К нам юноша пришёл в село.
Кто он? отколь? — не знаю,
Но всё меня к нему влекло,
Всё мне твердило — знаю.
Его кудрявые власы
Вкруг шеи обвивались,
Как злак сияет от росы, —
Сияли, рассыпались;
И взоры пламенны его
Мне что-то изъясняли;
Мы не сказали ничего,
Но уж друг друга знали…
Как с розой ландыш, бел он был, —
Милее не видала;
Он мне прилежно говорил,
Но что? — не понимала.
Куда пойду — и он за мной,
Мне руку пожимая,
Увы! и ах! твердил с тоской,
От сердца воздыхая.
«Что хочешь ты?» — спросила я:
«Скажи, пастух унылый».
И обнял с жаром он меня
И тихо назвал милой…
И мне б тогда его обнять,
Но рук не поднимала:
На груди потупила взгляд,
Бледнела, трепетала.
Ни слова не сказала я…
За что ж ему сердиться?
Зачем оставил он меня
И скоро ль возвратится?
Дельвиг
Деятельнейший член «Зелёной лампы» — Я. Н. Толстой — большую часть своих стихотворений, читанных на собрании кружка, напечатал в 1821 г. в сборничке «Моё праздное время»[51]; не вошли в него лишь риторическое и растянутое послание «К ветерану***» и басня «Таракан-Ритор», ничего не прибавляющие, однако, к литературной физиономии этого, по выражению Пушкина, «Философа раннего»; стоит отметить разве лишь конечную сентенцию, для которой написана и вся упомянутая немудрёная басня:
Как часто рифмачи подобны Таракану:
Похвальну песнь поют из денег, перстенька
Достойному хвалы, а вместе с тем — тирану, —
Но жаль, что нет для них лихого паука.
Что касается «Послания к А. С. Пушкину»[52], вызвавшего известные «Стансы» Пушкина Толстому и относящегося к тому же 1819 г., то в рукописи его в наших бумагах нет существенных изменений против печатного текста, почему мы и оставляем их без внимания.
Из остальных материалов, дошедших до нас от участников дружеских собраний и бесед, приведём ещё шараду в стихах, написанную неизвестным нам почерком и принадлежащую неизвестному же автору: она любопытна своим политическим содержанием, как бы отзвуком тех частей пушкинской оды «Вольность», в которых поэт говорит о вечном законе и его значении:
