Александр только и успел, что поднять на тётушку Негомилу вопросительный взгляд. В ту же секунду он ощутил острую боль сначала в районе солнечного сплетения, а потом ниже. Боль опустилась до желудка и начала набирать обороты. Александр завопил, вцепился в живот и согнулся пополам. Он чувствовал, будто кто-то или что-то прогрызает свой путь наружу прямо через его органы и мышцы. К несчастью, ему не казалось. Спустя несколько минут агонии из его живота вырвался луч света: он был толщиной со стебель бамбука, и воздух вокруг него шёл волнами от жара. Александр откинулся на спинку кресла и, не в силах сдержать крик, шарил вокруг отверстия на собственном теле. Края плоти вокруг луча обуглились и запеклись, воздух наполнился запахом гари. Девушки заорали не своими голосами: Жанна вскочила и отбежала к выходу, а Ольга от неожиданности и ужаса потеряла равновесие и упала на пол. Экстрасенс подбежала к ней и попыталась то ли помочь подняться, то ли оттащить к двери — Ольга всё равно не среагировала ни на что из её действий. Обе девушки не могли отвести глаз от мужчины в агонии. Слёзы текли по их щекам и впервые обе пожалели, что им открылся мир чародейства. Они и не подозревали, что волшебство может быть таким жестоким.

— Мне жаль, мальчик, — искренне проговорила тётушка Негомила, уже запрыгивая на метлу. — Я не знаю другого способа.

Она вылетела в распахнутую дверь внутреннего дворика и устремилась вдоль горящего луча, надеясь, что теперь-то ничто не помешает ей найти племянницу и её товарищей. Оттого громче был её полный отчаяния крик, когда она снова влетела в гостиную.

— Я не могу добраться до них даже с ориентиром, — кричала она. — Меня затянуло в петлю, и я возвращаюсь сюда, сколько бы раз не улетала! — она едва перевела дыхание и рухнула на колени рядом с почти бессознательным Александром. — Мальчик мой, это придётся сделать тебе. Я не смогла воспользоваться вашей связью. Мне очень, очень жаль.

Она нежно погладила его по щеке, её глаза наполнились слезами, губы дрожали.

— Тётушка, — прохрипел мужчина. — Сделайте жгуты.

— Зачем? — ведьма вздрогнула от внезапной догадки.

— Сделайте, — он приподнял обе руки и протянул к ней. — К метле.

Глотая слёзы, тётушка Негомила кивнула и, пользуясь одной рукой, сняла платок с руки и обернула его вокруг запястий блондина.

— Девочки, помогите, пожалуйста, — попросила она чуть дрожащим голосом. — Нужно крепко привязать концы платка к моей метле.

Она видела, что Александр едва держит сознание на плаву. Его лицо стало белым, без единой кровинки, губы посинели, глаза закатывались. Но он упорно тянул руки, ожидая, когда ведьма выполнит его просьбу.

— Только не умирай, — шепнула тётушка.

Ведь тогда она потеряет последний шанс найти Фиму. Когда Ольга дрожащими руками, всхлипывая и стеная, закрепила руки Александра на древке метлы, тётушка Негомила произнесла:

— Юза.

Платок тут же стянулся туже, и Ольга ощутила, что он стал намного твёрже под её руками. Она осторожно потрогала материал и в изумлении отпрянула: это уже была не ткань, её место занял металл или камень. Теперь и она поняла, что хотел провернуть Александр. С такой привязью он не сможет отпустить метлу, даже если потеряет сознание или умрёт.

— Не тяните, тётушка, — прошептал он, и ведьма дрожащими руками ухватилась за древко.

Она поднялась в воздух плавно, совсем не так, как делала это раньше. Александр медленно поднялся вслед за ней, повиснув на вытянутых руках. Голова безвольно болталась, прижавшись подбородком к груди. Ноги повисли безжизненными плетями. Тётушка осторожно вылетела в сад, чтобы мужчина не ударился о мебель или дверной косяк, и уже на улице набрала скорость и полетела в сторону сопок.

— Нам стоит уйти? — шепнула Жанна, не отрывая взгляда от двух отдаляющихся точек.

— Стоит, — так же шёпотом ответила Ольга.

— Но мы этого не сделаем?

— Нет.

Фима спала неспокойно, она постоянно мотала головой, будто пытаясь стряхнуть какое-то страшное наваждение. Красибор приложил ладонь к её лбу и с тревогой ощутил, что температура тела ещё немного поднялась. Фима металась в лихорадочном бреду и жалобно постанывала, будто прося о помощи. Красибор морщился от этих звуков, потому что не знал, чем помочь. Он не сумел разбудить ни Фиму, ни Романа. Ещё несколько раз пытался уйти ниже или выше по склону, вправо или влево — но всё безрезультатно. Каждый раз он возвращался к своему раненному другу, который, по крайне мере, был более-менее стабилен; и Фиме, которой становилось только хуже.

Красибор вглядывался в пространство вокруг них, надеясь увидеть, что кто-то спешит к ним на помощь. Но не было вокруг ни других людей, ни рыжего мохнатого проводника, который их сюда и привёл. Была ли это его ловушка? Что если Лис намеренно заманил их в капкан, потому что они мешали его хозяевам или даже ему самому?

«Нет, вряд ли, — заключил Красибор. — Скорее он не ожидал, что мы попадёмся, как простофили. Подвели хвостатого».

Также его тревожило, что ни Фима, ни Роман с его Чуйкой не почувствовали опасности. Ладно он — у него всегда и чуйка, и эмпания была как у табуретки (цитируя Романа). Но уж они-то должны были хотя бы насторожиться…

Он обхватил лицо Фимы ладонями, когда девушка начала метаться особенно рьяно.

— Тш-ш-ш, девочка, я с тобой, — шептал он ей на ухо. — Не дам тебя в обиду.

На несколько секунд она замерла, словно прислушиваясь, а потом обмякла в его руках, успокоившись. Красибор знал, что этого хватит минут на десять, а затем кошмары вновь начнут одолевать её.

Мужчина вновь осмотрелся. Пустая сопка с крутым склоном с одной стороны и более пологим с другой, редкие деревья, куцый лагерь.

«Если подумать, не лагерь же они охраняли своим капканном…» — размышлял он.

Красибор ещё раз убедился, что друзья его в норме, если это можно так назвать в текущих реалиях, и поднялся на ноги. Он медленно обходил склон, разглядывая всё вокруг: кустики, траву с грибами, деревья и камни. Он ожидал, что что-то непременно бросится в глаза, как если бы играл сейчас в казуальную игру по типу поиска предметов. Иногда нужно методично разглядывать каждый участок картинки, пока затаившийся предмет не выдаст себя сам.

Мужчина понимал, что то, что от них пытались сокрыть, сейчас наверняка вне зоны досягаемости — иначе то колдовство, в которое они угодили, капканом бы не назвали. Но он же может хотя бы увидеть намёк? В конце концов, рано или поздно их спасут — он верил в это всей душой — и тогда им всё равно нужно будет двигаться дальше. Так почему бы ему не приблизиться к разгадке, пока всё равно из доступных опций у него только ожидание?

Из-за спины послышался стон. В этот раз Фима проспала спокойно намного меньше — минут пять от силы. Красибор опрометью рванул к ней и ухватил за руки: девушка била ими всё вокруг, выгибалась в пояснице и стенала так громко, будто прямо сейчас кто-то причинял ей сильную боль. Но никаких физических повреждений на ней не было — во всяком случае, Красибор не нашёл. Она была невредима, так же как Роман. Больше всего мужчина переживал из-за того, что повреждения могли быть внутренними, и тогда дело совсем плохо.

— Тише, тише, девочка, — начал он убаюкивать Фиму, но в этот раз его голос не произвёл того же успокоительного эффекта, как раньше. — Я рядом, что же ты?

Красибор растерянно прижимал к земле то руки её, то ноги, но Фима только сильнее вырывалась и стонала. Не зная, что ещё предпринять, он лёг рядом, попытался положить её голову себе на плечо и прижать, но девушка принялась колотить его изо всех сил и перешла на крик.

— Тише, Фима, девочка, — повторял он, чувствуя, как горло сжимается от отчаяния. — Мы пройдём через это, слышишь? Надо немного подождать, успокоиться. Я не знаю, чем тебе помочь!

Он ощутил, как глаза защипало от отчаяния, но девушка вдруг к нему прислушалась, как делала это десятки раз до этого.