— А как же балы, приёмы, рауты? — напомнил Даймонд.

— Боюсь, что и в этом мы ограничены, — грустно вздохнула она.

— Странно… По-моему, сегодня ни одна семья не мыслит своего существования без общества. Тем более, вы с сестрой ещё слишком молоды, чтобы вести затворническую жизнь.

— Милорд, надеюсь я могу вам довериться? — и получив утвердительный кивок, тут же продолжила. — Мой деверь не любит всей этой суеты. Он предпочитает вести уединённую и обособленную жизнь. За все время, пока моя сестра состоит с ним в браке, нам всего лишь два раза удавалось уговорить его устроить большие приемы. И это за целых пять лет! Мы совсем не видим людей и не имеем возможности не только заводить новые знакомства, но и поддерживать старые.

— Действительно, вам нелегко здесь живется, — констатировал Даймонд.

— Я так рада, что вы понимаете меня! — воскликнула Мелисса. — Это ведь Изабель вышла замуж за Гесса и это ее судьба прожить с ним всю жизнь. А я — невинная жертва обстоятельств! И теперь мне приходится ждать, когда мое положение изменится и я смогу уехать из этого мрачного дома.

Даймонд сразу понял чего она так сильно желала.

— Надеюсь, ваша мечта вскоре исполнится.

При этих словах Мелисса бросила на него многозначительный взгляд. Он же сделал вид, будто ничего не заметил.

После окончания танца Даймонд поклонился партнерше, отвёл ее к группе дам, а сам вернулся к столику, где все ещё стоял его перри.

Продолжая заполнять желудок горячительным напитком, он вспомнил, что за весь день так ни разу и не столкнулся с Говардом и, поэтому, попытался отыскать того среди множества людей. Но вместо Фостера его взгляд приковала леди Гесс.

Она сидела на диванчике совершенно одна и рассматривала гостей. И снова ее одиночество показалось ему странным. Обычно устроительницы приемов вовсю веселились, развлекались с гостями, танцевали. В общем, были в центре внимания. И уж точно не сидели никем незамеченными в стороне!

Следуя неведомого порыву, Даймонд направился к ней.

— Разрешите? — обратился он к Изабель, указывая ей на пустующее место.

Она улыбнулась и показала ему рукой, что он может присесть. Даймонд опустился на диван, посмотрел на нее, а затем в зал. Как он и думал, с этого места было удобно наблюдать за всем, что происходило вокруг. Но разве не должна она сейчас находиться вон там, вместе с гостями, а не сидеть вот здесь, в самом углу?

И тут среди танцующих пар Даймонд заметил Гесса с Мелиссой. Гесс просто цвёл, находясь рядом с девушкой. Это разительно отличалось от того, когда ещё совсем недавно тот исполнял танец с женой. Даймонд нахмурился и взглянул на Изабель, стараясь понять, что она чувствует, видя своего мужа с сестрой. Но ничего в её лице не выдавало ревности или обиды. Скорее она выглядела безразличной и равнодушной.

— Наверно утомительно на протяжении стольких дней принимать такое количество гостей? — решился он начать беседу.

Изабель повернулась к нему. На ее губах играла лёгкая улыбка.

— Напротив, это очень приятные хлопоты.

— Что ж, тогда боюсь я неправильно истолковал ваше одиночество.

— Не думаю, что в этом есть ваша вина. Скорее всего, это мой вид ввёл вас в заблуждение. На самом деле мне доставляет истинное удовольствие наблюдать за всем происходящим. Можно сказать, сейчас я наслаждаюсь плодами своего труда, ведь все они не прошли даром.

— А я не сильно нарушу ваши планы, если приглашу вас на следующий танец?

Услышав его предложение, она вдруг замерла, мертвенно побледнела, а затем бросила взгляд в сторону. Подобный взгляд он уже видел, но только у младшей мисс Милтон. Проклятье! Почему эти женщины вели себя так странно?!

Вскоре Изабель засуетилась. Ее движения стали резкими и отрывистыми, а она сама выглядела так, будто сделала что-то предосудительное.

Даймонд не ожидал, что простым, ничего незначащим приглашением заставит ее испытать столь сильный страх. Ведь именно это чувство он отчётливо читал в ее глазах.

— Простите меня, сэр… — быстро заговорила она, при этом пытаясь вспомнить его имя.

— Герцог Даймонд Ланкастер, — тут же подсказал он.

— Конечно, герцог Ланкастер. Боюсь, у меня сегодня ещё слишком много дел, требующих моего пристального внимания. Я и так непозволительно долго засиделась с вами. Прошу простить меня, но я срочно должна покинуть вас, — и не дожидаясь его ответа, вскочила и спешно направилась в противоположную от него сторону.

Даймонд озадаченно смотрел ей вслед и не понимал причину такой необычной реакции. Судя по всему, Гесс держал в страхе обеих сестер и именно его они так сильно боялись. Но вот какие отношения связывали всех троих?

Изабель уже готовилась ко сну, как дверь в ее покои с грохотом распахнулась и в комнату вошёл Освальд. Его визит не предвещал ей ничего хорошего, так как тот редко навещал ее, и то лишь тогда, когда хотел сорвать на ней злость или в чём-либо обвинить.

Он прошел к стоявшему напротив ее кровати креслу и уселся в него. Он применил свой излюбленный прием, и прежде чем заговорить, долго молчал, при этом сверля ее ненавистным взглядом. Только от одного его вида Изабель начинало трясти.

— По-моему, я дал тебе лишком много свободы, — наконец скрежещущим голосом заговорил он. — Подойди ко мне, — и указал пальцем, где ей следует встать.

Изабель сразу почувствовала, как все внутри неё ухнуло вниз, а тело охватила предательская дрожь. Когда он говорил так спокойно, это вызывало в ее душе больше страха, чем когда он кричал. Она послушно подошла к нему. Он тут же схватил её за руку и вывернул ее так, что ей пришлось упасть к его ногам.

— Ты ведёшь себя как гулящая баба, — рычал он ей в лицо.

— Пожалуйста, Освальд… — взмолилась Изабель.

Но он не обращал внимания на её слова.

— Ты совсем не думаешь обо мне, — продолжал он говорить зловеще. — Собираешься стать шлюхой для наших гостей? Хочешь обслуживать их в постели? Видно тебя совсем не заботит моя честь. Ты позволяешь себе на глазах у всех флиртовать с другим мужчиной, привлекая внимание к своим прелестям.

— Но я ни в чем не виновата перед тобой!

— Хочешь сказать что я лгу?! — гаркнул он. — Я видел тебя с этим вездесущим герцогом, как вы сидели с ним наедине! Ты при всех посмела выставить меня рогоносцем!

При этих словах он ещё сильнее сжал её руку. Изабель вскрикнула от боли.

— Пожалуйста, Освальд, отпусти меня. Мне больно.

Но он по-прежнему сжимал ее кисть.

Изабель видела, как её пальцы начали синеть.

— Ещё раз увижу, как ты беседуешь с другим мужчиной, пеняй на себя! — и с размаху дал ей хлесткую пощёчину, а затем резко отпихнул от себя, встал и вышел из комнаты.

Схватившись за горящую щеку, Изабель посмотрела на запястье и тёмно-синий след, оставленный пальцами Гесса. На глаза наворачивались слезы, но она старалась справиться с унижением и не дать им пролиться.

Как она могла так забыться и вести себя настолько неосмотрительно?! Она ведь прекрасно знала, что Освальду не понравится ее уединённое общение с гостем и он обязательно накажет ее за это. И сейчас она лишь столкнулась с последствием своего неправильного поведения. Таким неприятным способом ей приходилось расплачиваться за проявленную недальновидность.

За прошедшие пять лет Изабель уже настолько привыкла винить себя во всех бедах, что совсем не догадывалась об исинной причине злобы Гесса. А заключалась она не в ней, а в красавчике Ланкастере. Именно его присутствие около сестёр вызывали у того неконтролируемые приступы ярости. Он видел всё: как Мелисса танцевала с гостем, как улыбалась ему, как бросала на мальчишку непозволительные взгляды. Освальд сразу понял насколько та была заинтересована в герцоге. Но когда он заметил Ланкастера в обществе Изабель и то, как они мило беседовали сидя друг с другом, окончательно взбесился. И именно на жене он выместил свою злость.

Так и не проронив ни слезинки, Изабель сняла халат и залезла под одеяло. Ей было стыдно признаться себе, но на самом деле, когда Ланкастер пригласил её на танец, ей очень сильно захотелось потанцевать с ним. Герцог был молод, красив, вежлив. Он единственный, кто вообще упомянул о трудностях, лежащих на её плечах. Но когда она поняла, чего так сильно желала, тут же испугалась, и не придумала ничего лучше, как просто сбежать. Наверняка он решил, что она не отличается хорошими манерами. Хотя, какое ей дело до того, что он мог подумать? Скоро герцог уедет и они больше никогда не встретятся. Лишь один урок она могла извлечь из всей этой ситуации. Впредь ей стоило вести себя намного осмотрительнее.