− Я думал, что смогу все тебе объяснить, что мы все равно сможем быть вместе. Даже несмотря на мою женитьбу…

− Что?! − протянула я. − Ты и вправду надеялся на то, что я всю жизнь проведу в качестве твоей любовницы?

− Я знал, что это невозможно, Амели. Ты не из таких девушек, к тому же…

Вновь повисла пауза.

− К тому же, я слишком хорошо тебя знаю. Слишком хорошо. Когда я увидел, как ты смотришь на этого… Анджея, и как он смотрит на тебя, я с ужасом понял, что ты влюбилась. Мне было больно и страшно одновременно. Я понимал, что все испортил сам, что больше не имею никакого права на то, чтобы вмешиваться в твою жизнь… Но, я не смог сдержаться, понимаешь?! Я не смог смириться с той мыслью, что ты будешь принадлежать кому-то другому, что ты будешь любить кого-то кроме меня!

Я потянулась к висящей на спинке стула сумке и уже собралась вставать.

− Прошу, Амелия, дай мне закончить! Мне это нужно! Возможно, я снова причиню тебе боль, но, поверь, теперь это все только ради твоего собственного блага и не для чего больше!

Я вопросительно посмотрела на Эдуарда:

− О чем ты? Разве вся эта тирада была не…

− Вся эта тирада была для того, чтобы ты поняла хотя бы малую часть из всего того, что происходило у меня в голове в тот период времени.

− У тебя в голове была самая настоящая куча дерьма! − выругалась я и поспешила заново устроиться на стуле.

− Что ж… возможно, ты права, − улыбнулся он, а затем отодвинул сумку с ноутбуком в сторону.

Старинные часы, стоящие возле центрального стеллажа, показывали 14:45, а это означало, что мы с Эдуардом просидели здесь уже почти полчаса, а лекция давным-давно началась. В этот раз прогуливать мне почему-то совсем не понравилось.

− Выкладывай, что там у тебя за «зловещая тайна».

Эдуард пододвинул стоящий посередине стола графин и налил себе немного воды в одноразовый стаканчик.

− Амелия, мне, так же, как и тебе ужасно неприятен этот разговор, но… Ты помнишь что-нибудь из того, что произошло после того, как я…

− После того, как ты попытался снова меня изнасиловать?

Бывший с болезненной гримасой на лице прикрыл глаза. С его губ сорвался стон.

− По-моему, я уже попросил прощения. Если хочешь, то могу сделать это снова.

Мой бывший вдруг замолк, а его глаза заблестели.

− Эдуард, прошу! От этих разговоров не становится легче ни мне, ни тебе.

Эдуард утвердительно кивнул, а затем продолжил:

− Амелия, что именно из того, что произошло тогда на Карловом мосту, ты помнишь? − невероятно серьезно спросил он.

Я почувствовала, как волосы на голове вдруг буквально «зашевелились». Все это время я надеялась, что Эдуард ничего не вспомнит. Тогда он застрелил своего друга Руслана, потому что тот, под силой внушения Киана, попытался меня убить. Когда, впоследствии все было представлено так, что на нас якобы напала местная банда головорезов, пражская полиция на удивление купилась. Тогда явно не обошлось без «вмешательства» Анджея и Даниеля.

− На нас напали какие-то хулиганы. Вроде бы… − неуверенно пробормотала я.

Эдуард снова горько усмехнулся.

− Знаешь, первое время после всего произошедшего я не мог спать. Мне все время казалось, что я схожу с ума. Когда я очнулся в больнице, мне сообщили, что пациентка по фамилии Гумберт никогда не поступала в городской госпиталь вместе со мной. Тогда я впервые и усомнился в своей вменяемости…

Сердце отдавало в уши своим беспокойным стуком. Я с ужасом припомнила, как тогда целую неделю провела в доме Даниеля под Прагой, и что считала, что Анджей обратил меня в вампира.

− Тогда я отделалась легким испугом. Те парни меня не тронули, − сама не зная зачем, соврала я.

Мой бывший снова усмехнулся:

− Мои родители принеслись в больницу и устроили там жуткий скандал. Отец потом зачем-то понесся в гостиницу и попытался обвинить во всем произошедшем Даниеля, который вообще был ни при чем. Я ведь не заселялся в отель, жил в собственном доме, а то, что мы с тобой вечером столкнулись в ресторане, и вовсе было чистой случайностью…

Я с трудом сглотнула. Сердце сорвалось на галоп. Мне было безумно интересно узнать, что же произошло в ту роковую ночь по его мнению.

− Тогда я снова сорвался, черт побери! − невероятно громко протянул он и развел в стороны руками. − Когда увидел, как Анджей тебя обнимает, то буквально свихнулся! Мне… так и захотелось раскрошить его мерзкую черепушку! Хотелось, чтобы он исчез, а ты снова мне поверила… Чтобы вновь стала моей. Только моей.

− Ты все испортил, − ответила я, с трудом сглатывая ком в горле. − Эдуард, мы запросто могли бы остаться друзьями, но ты не дал нам и шанса. Я могла бы тебя простить, даже после того, что со мной произошло. Но то, что ты пытался сделать потом… Это остается только забыть.

− Последнее, что я отчетливо помню, так это то, как я достаю пистолет, а из тумана к нам приближается что-то зловещее, − на одном дыхании выпалил он, а я с облегчением вздохнула.

− Что ж… С памятью у тебя все в порядке. Все так и было. Из тумана вышла местная банда и лишила нас чувств.

− Но зачем? − протянул Эдуард, рассуждая. − Зачем им нападать на парочку и при этом даже ничего у них не украсть? Твои вещи ведь были при тебе, когда ты очнулась?

Я снова сглотнула.

«Черт, что я могу ему ответить?» − подумала я про себя, с ужасом осознав, что события того злополучного дня снова подобрались ко мне слишком близко и что вот-вот мне снова потребуется врать.

− Эдуард, я не помню таких подробностей, извини, − протянула я, наигранно растирая виски.

− Ну конечно же… − как-то многозначительно протянул он, а затем снова посмотрел на меня, − А того, как я застрелил Руслана, ты тоже не помнишь?

Я вздрогнула и мигом посмотрела на Эдуарда.

− Что ты такое говоришь? − протянула я, с трудом скрывая дрожь в голосе. − Его вообще не было на том мосту! Если ты не забыл, то ты оставил его помогать Владу в избиении Анджея.

Мой бывший снова поморщился:

− Амелия, сколько еще раз я должен попросить у тебя прощения? Я был не прав. Кардинально не прав.

С его губ снова слетел вздох, но он все же продолжил:

− Сначала мне казалось, что я свихнулся. Все снова и снова продолжали твердить, что на нас напали, полиция официально закрыла дело, но мне отчаянно не давало покоя все происходящее. Что-то явно было не так.

− Эдуард, мне и самой было не по себе после случившегося, но я все же нашла силы это преодолеть. Да, мы оказались ни в то время, и ни в том месте… Но, как бы там ни было, все уже закончилось. Повторяю, на нас напала банда, которая ни один день держала в страхе всю Прагу, а полиция вынесла свой вердикт. Все. Точка. Конец истории.

Этот разговор мне жутко не нравился. Менее всего я ожидала чего-то подобного, особенно со стороны Эдуарда. Сейчас больше всего на свете мне хотелось оказаться дома, в объятиях Анджея, подальше от всего.

− Тогда мне снова и снова, снился один и тот же сон… − протянул Эдуард, глядя прямо перед собой и не удостоив мои замечания ни каплей внимания. − Темная площадь, вокруг пустота, и…

Его руки затряслись, а голос сорвался:

− …вдруг появляется Руслан. Так происходило каждый раз. Его бледная кожа и потускневшие глаза, тело, покрытое гнилостными язвами, костлявые руки, тянущееся ко мне…

Мне стало нехорошо. К горлу подступила желчь. Еще пару мгновений и меня бы стошнило.

− Эдуард, прекрати…

− Он снова и снова указывает на меня своим кривым, полусгнившим пальцем и начинает упрекать в своей смерти. Отовсюду, из каждого окна, из каждой двери, из каждого канализационного люка, которые я вижу, начинает литься кровь, а затем… наступает темнота.

− Зачем ты мне все это рассказываешь, Эдуард? − недоумевающее протянула я. − Руслана… убили те негодяи. Ты ни в чем не виноват.

На последней фразе мой голос предательски дрогнул. Ведь это была абсолютная ложь. Именно Эдуард убил друга… ради меня.