Ежедневные жертвоприношения в храме задавали ритм жизни в Иерусалиме. Каждое утро и вечер в жертву всесожжения приносился ягнёнок. Это сопровождалось приношением муки, смоченной елеем, и возлиянием вина. Однако саранча настолько опустошила землю, что поклонение в храме было прервано. Священники, которые находили свою радость в том, чтобы быть «служителями Господними», то есть смотрителями его дома, больше не могли выполнять необходимые ритуалы. Священники жили на свою часть ежедневных приношений. Поэтому священники оплакивали себя, а также всех тех, кто хотел обратиться к Богу через жертвенную систему (1:9).

Засуха² сопровождала и усиливала нашествие саранчи. Иоиль представляет себе сетующую землю. Сельские жители вместе со священством оплакивали потерю масла, вина и зерна. Все три продукта были необходимы для поддержания культовой деятельности в храме. Разорённые поля, однако, не могли дать зерна. Оливковые рощи и виноградники также не приносили урожая. Священники сетовали, потому что им нечего было принести в жертву Господу (1:10).

Г. Слово к земледельцам (1:11–12)

Далее Иоиль обращается к тем, кого саранча затронула в первую очередь. Он призывает тех, кто занимается сельским хозяйством и виноградарством «краснеть от стыда». Те, к кому он обращался – «земледельцы» и «виноградари» – были безземельными крестьянами. Для них жизнь определялась ежегодным урожаем. Отсутствие урожая было таким же позором для крестьян, как бездетность для родителей (ср. Пс. 126:3–5). Неурожай считался свидетельством того, что божественное благословение было отменено.

Иоиль напоминает земледельцам о неурожае пшеницы и ячменя. Оба эти злака были одними из самых важных культур в Палестине. Пшеница ценилась более высоко, потому что из неё можно было приготовить лучший хлеб. Ячмень был основным компонентом рациона более бедных слоёв населения. Лозы и фруктовые деревья «засохли» и «завяли». Их корни не могли найти влагу, чтобы восполнить ущерб, нанесённый саранчой (1:11-12а).

Если опустошение полей, садов и виноградников было недостаточным, чтобы довести земледельцев до слёз, то Иоиль предлагает ещё одну мысль. Время сбора урожая было самым радостным временем в году. Теперь же урожая не предвиделось. По мере того, как урожай постепенно иссякал, иссякала и радость, которую земледельцы ожидали весь год (1:12b).

Д. Слово к священникам (1:13)

Иоиль призвал священников к смирению. В свете 1:9 этот призыв следует рассматривать как поощрение к продолжению обрядов оплакивания, которыми они уже занимались. Они должны снять свои священнические одежды и облечься во вретище (ср. 1:8). Чтобы подчеркнуть исключительный характер бедствия, священникам было предложено носить вретище как ночью, так и днём. Эти действия должны были продемонстрировать горе священников в связи с нарушением жертвенного ритуала. Зерновые и питьевые приношения больше не могли приноситься в храме. С прекращением ежедневного жертвоприношения прекратилось и регулярное общение с Богом (ст. 13).

Несколько фраз в 1:13 особенно примечательны. Фраза «Бог мой» подчёркивает авторитет пророка. Как и все пророки, Иоиль претендовал на особое понимание Божьей воли. Поэтому он имел право направлять священников в отношении национальных траурных обрядов.

Приостановка ежедневных жертвоприношений уже упоминалась (ср. 1:9), но теперь Иоиль подчеркнул, как это повлияло на священников лично. Священники больше не могли функционировать как «служители алтаря». Храм, который теперь был лишён жертвенных даров, был «домом Бога вашего». Поддержание системы жертвоприношений было главной обязанностью священников, и теперь эта обязанность больше не могла исполняться.

Е. Проблемы толкования

Первые абзацы Иоиля поднимают два вопроса, по которым мнения комментаторов расходятся. Во-первых, является ли рассказ о нашествии саранчи описанием чего-то уже произошедшего или предсказанием грядущего суда? Во-вторых, следует ли воспринимать это описание буквально или саранча символизирует огромные армии, которые опустошат землю? Ничто в тексте не указывает на то, что четыре вида саранчи символизируют реальные армии, например, армии Ассирии, Вавилона, Македонии и Рима, как предлагает Пьюзи. Лучшая точка зрения заключается в том, что Иоиль начал пророчествовать в разгар настоящего нашествия саранчи.

Исследователи, изучавшие нашествия саранчи в двадцатом веке на Ближнем Востоке, подтверждают точность графического изображения Иоиля. Взрослая пустынная саранча имеет размах крыльев около четырёх дюймов, а длина тела – около трёх дюймов. Саранча похожа на крупных кузнечиков. Технически, отличием настоящей саранчи от крупного кузнечика является поведение. При благоприятных условиях кузнечики, которые обычно ведут себя как одиночки, начинают роиться. Большие тучи этих насекомых поднимаются в светлое время суток в поисках влажной зелёной растительности. Небо может почернеть на высоте до пяти тысяч футов над десятками квадратных миль. В рое может быть более миллиарда существ, которые все вместе могут весить более трёх миллионов фунтов. Когда вид кузнечиков демонстрирует подобное поведение, их называют саранчой.

Израиль – самый северный ареал перелётной пустынной саранчи. За один день стая саранчи может преодолеть расстояние в шестьдесят миль. За время миграции стая может пройти до шестисот миль. В 1959 году нашествие саранчи в Эфиопии продолжалось шесть недель. По самым скромным подсчётам, саранча съела достаточно пищи, чтобы прокормить один миллион человек в течение года³.

Только что вылупившиеся саранчовые похожи на муравьёв или крошечных тараканов. Полностью развившись, эти «кузнечики», как их называют, образуют марширующие группы шириной до десяти миль и длиной до десяти миль. Эти группы движутся вперёд со скоростью около 250 футов в час. На своём пути они съедают практически каждую травинку или бобовое растение. Никакие препятствия не могут остановить эту неодолимую армию насекомых.

Иоиль продолжает обращаться к священникам. Теперь, однако, его больше волнуют не их собственные проявления покаяния, а то, как они должны были побудить к покаянию народ.

А. Увещевание (1:14)

Священники призываны «назначить» или освятить, то есть, отделить торжественными церемониями для торжественной цели, пост для всего народа. Только один пост был предписан в Законе Моисеевом. В ежегодный День искупления каждый израильтянин должен был «смирять» свою душу, то есть свои аппетиты. Пост в других торжественных случаях можно проследить до периода Судей (Суд. 20:26; 1 Цар. 7:6). Пост был знаком подчинения предписанному бедствию.

Священники должны были созвать всех граждан, включая старейшин, в храм. Обычно в таких собраниях участвовали только старейшины или главы семейств. В этом собрании (‘atsarah) должны были участвовать даже грудные младенцы (ср. 2:16). Храм был подходящим местом для такого собрания, потому что именно здесь Яхве как царь Израиля давал аудиенцию своим подданным.

Это собрание должно было «взывать к Господу». Очевидно, они должны были молиться об избавлении от нашествия саранчи. Несомненно, они также будут просить прощения, чтобы избежать ещё худшего бедствия (стих 14). Этот стих подчёркивает силу поста, собрания и серьёзной молитвы посреди больших потерь. В этом обращении к Богу достигнута цель первой главы. Главной целью Иоиля было побудить свою аудиторию обратиться к Богу.

Б. Объяснение (1:15–18)

Далее Иоиль объяснил, почему необходим общинный плач. Он начал своё объяснение с крика ужаса: «О, какой день!». Дела в Иудее шли плохо. Они будут ухудшаться. Близился страшный «день Господень», день, когда Бог сведёт счёты со своими врагами (ср. Авд. 15). Термин «день» относится не к определённому периоду времени, а скорее к событию. Для тех, кто противится воле Божьей, этот день наступит как «опустошение». Каким бы ужасным ни было нашествие саранчи, это было лишь частичное уничтожение. День Господа, однако, будет разрушением от Shaddai, Всемогущего ⁴. Всесильное разрушение – это полное разрушение. Авдий говорил о том, что день Яхве затронет едомлян. Здесь Иоиль настаивает на том, что жители Иудеи также понесут наказание в тот день. Нашествие саранчи было лишь предвестником национальной катастрофы (1:15).