– Я хочу, чтобы ты доставила мне удовольствие, Вив, – выдохнул граф, приподнимая её лицо за подбородок так, чтобы девушка смотрела прямо ему в глаза. – Удовольствие? – пискнула Вивьен, не узнавая собственный голос. Граф улыбнулся, потянул завязки, удерживающие брюки на бёдрах, и молниеносно освободился от них, уравняв степень обнажения с невестой. " Святые Угодники, – охнула девушка. – Какой же он… огромный! "

– Доставь мне удовольствие, Вивьен, – повторил Анри, усаживая девушку на колени перед собой. – Прикоснись к нему. Не в силах справиться с подступающим страхом, Вивьен покорно протянула дрожащую руку. Дотронулась до твердого возбуждённого члена и осторожно, едва касаясь, погладила его. Взглянула на Анри, он сидел на краю кровати, прикрыв глаза. Немного осмелев, Вив обхватила его пальцами и провела от головки к основанию и обратно. Граф застонал, а девушка, воодушевленная первым успехом, повторила движение чуть быстрее. – Губами, Вив, – сбившимся голосом приказал Анри.

Губами?! Да она едва держится на ногах от страха! Разве ж можно так?

– Ну же! – поторопил мужчина. Вивьен глубоко вздохнула и склонилась над ним, не решаясь. Глаза наполнились слезами. – Вив, я начинаю терять терпение, – сердито сказал мужчина. – Не могу, – всхлипнула новоиспеченная супруга. – Анри, прости, я никогда… Лицо мужчины исказила гримаса неудовольствия, однако он быстро справился с собой. Вивьен даже на миг показалось, что он прикидывает, не ошибся ли с приобретением. А граф, как ни в чем небывало, уложил её на постель и навис над ней, опаляя горячим дыханием.

– Такая красивая и такая холодная, – выдохнул он. – Или ты меня боишься? А может, ты мечтала о другом? – Ни о ком, – шепнула Вив. – Анри…

– Ты будешь моей, – его губы ласкали ее сосок, а рука тем временем сжимала вторую грудь, заставляя Вивьен стонать и извиваться под сильным телом мужчины. Он вдруг приподнялся, а девушка явственно ощутила его член между своих ног. Резким движением он ворвался в нее, Вив вскрикнула от боли, из глаз брызнули слезы. А граф, не обращая на Вивьен внимания, двигался все быстрее, пока не излился в нее с тихим стоном. Девушка едва сдерживала рыдания, кутаясь в одеяло, а удовлетворенный Анри спокойно спал, раскинув руки на просторной кровати.

Всю ночь промучившись рядом с похрапывающим мужем, утром Вивьен стыдилась смотреть на Анри. Неприятные воспоминания не давали ей покоя. Граф спокойно спал рядом, а она никак не могла успокоиться. Неужели жизнь с мужем означает такое? Жози рассказывала о другом!

Её первый дружок Бертран так красиво ухаживал! Приносил цветы, конфеты! Они встречались какое-то время, просто прогуливались, целовались украдкой. Парень был очень нежен, ласкал её так долго, что к главному моменту Жози уже еле сдерживалась от страсти. Бертран очень расстраивался, даже грозил покончить с собой, когда сестра его оставила ради Рене, сына барона Вернье.

Коварная девушка не пошла у него на поводу, сказав просто: − Ну и ладно, как хочешь. В любом случае обычный работник не сравнится с сыном барона.

Рене оказался не столь нежным, подарков не дарил, но обладал бурным темпераментом: Жози иногда сказывалась больной, только бы отдохнуть от него. Вивьен вспоминала, как украдкой сестра выспрашивала о Бертране. Однажды она проговорилась, что жалеет о потерянной любви, но назад ничего не вернешь: Бертран вскоре женился на дочери прачки, чтобы только насолить прежней зазнобе.

В конце концов баронский сынок так измучил сестру, что она переметнулась к новому конюху своей же семьи. Густав – его можно было назвать красивым, если бы не длинный нос с горбинкой, научил Жози новым постельным премудростям. Одиноко лежа без сна в постели рядом с мужем, Вивьен горько жалела, что не захотела слушать откровений Жози, когда та хотела поделиться с нею подробностями своей интимной жизни. Оказывается, благочестие и стыдливость сильно мешают семейному счастью, думала девушка.

От воспоминаний о просьбах графа ей становилось только хуже: ласкать губами, там? Да её до сих пор пробирала дрожь от прикосновений к мужскому достоинству мужа, а тут… Неужели все так делают? И мама с папой?.. Она поняла, что её не туда занесло. Стало совсем противно и тоскливо. Я привыкну, обреченно подумала Вивьен.

Основательно измаявшись, она уснула только под утро. Сквозь сон девушка ощущала прикосновения: чьи-то пальцы настойчиво, даже чуть грубовато гладили лоно, дразнили, прикасаясь к бугорку над нижними губами, проникали внутрь, будя сонное тело. Просыпаться не хотелось, но эти назойливые прикосновения не давали нырнуть глубже в спасительный сон. Девушка застонала: на неё тут же навались, придавив к кровати, не давая возможности сопротивляться. Граф вошел, вновь причиняя боль, двигаясь все быстрее, с каждым разом проникая все глубже.

Неожиданно он отстранился и скомандовал: − Перевернись на живот. Вивьен повиновалась, не смея сопротивляться. Анри тут же вошел сзади резким толчком: девушка закричала от боли. Мужчина глухо зарычал и начал двигаться с исступлённым неистовством. Когда все закончилось, у Вив не осталось сил даже плакать.

− С добрым утром, дорогая! – хрипло произнес де Жуаез, тяжело дыша, опуская голову рядом на подушку, − Возможно, ты не так безнадежна! Он полежал некоторое время, не дождавшись никакой реакции поднялся с кровати, надел халат и вышел, бросив напоследок: − Увидимся за завтраком. Не слишком разлеживайся! Сегодня поедем с визитом к Леграну. Заодно познакомишься с его женой.

Вивьен так и лежала в кровати, не двинувшись, когда служанка принесла бадью с горячей водой для мытья. За дверью, которую девушка вначале приняла за шкаф, оказалась небольшая купальня с покрытым мраморными плитами полом. Усадив её в другую бадью, бо́льшего размера, служанка поливала разведенной водой из ковшика, терла мочалкой с ароматным мылом… То, что служанка немая, Вивьен поняла, когда та, помогая ей надевать голубое, прекрасное словно утренний цветок платье, лишь мычала и восхищенно разводила руками.

Войдя в столовую, с массивным овальным столом посередине, сервированным на одного, девушка втайне порадовалась, не застав там мужа. Она без аппетита позавтракала парой гренок с листьями зеленого салата, запив все это чашкой горячего шоколада. Вив чуть не подскочила, услышав за спиной знакомый недовольный голос: − А ты не слишком торопилась! Луи ждет нас через час: если мы не выйдем немедленно, то опоздаем! − П-прости! – слова застревали в горле: муж действовал на неё как удав на кролика.

− Да, ещё одно! На «ты» мы только в спальне! Все остальное время будь добра обращаться ко мне на «вы», либо по имени, или «муж мой». Это понятно? Этикет соблюдать необходимо: я не желаю краснеть за жену! От обиды Вив не смогла произнести ни слова, ответив лишь легким поклоном. − Вот так, замечательно! – улыбнулся граф. Выходя, он пробормотал себе под нос: «Похоже она глуповата». Вивьен прекрасно расслышала, молча проглотив очередное оскорбление.

Поместье Людовика Леграна находилось вовсе не так далеко, как хотел представить де Жуаез. Они ехали минут двадцать, между лесом и засеянным полем, покрытым маленькими зелеными ростками пшеницы. Муж уткнулся в книгу – «Воспоминания кавалера…» какого-то там. Вивьен отрешенно смотрела в окно, ощущая себя наряженной куклой, чувства которой никого не волнуют. Неожиданно навалилась обида на родителей, продавших её, даже не спросив. Девушка сама не заметила, как начала хлюпать носом.

− Это что такое? – гневный голос мужа заставил её съежиться на сиденье, − Ты хочешь опозорить меня перед другом заплаканными глазами и красным носом? Да он замучает меня шуточками! Немедленно успокойся! Как назло, в носу защипало ещё сильнее, слезы полились градом. − Нет, так не пойдет! – глаза де Жуаеза гневно сверкнули. Он приказал кучеру остановить карету. − Пройдись немного, успокойся! Вот, выпей! − он достал из ящичка под сиденьем пузатый графин и маленький стаканчик, плеснул туда на донышко янтарной жидкости.