Нина Петровна подошла к ней и прошептала на ухо:

– Это Лиза. Невестка твоей бабушки.

Все собравшиеся подошли ближе, когда гроб опустили в могилу. Каждый подошёл, взял горсть земли в руку и кинул вниз на крышку. Никто не плакал. Стояла какая-то странная тишина, лишь иногда кто-то покашливал и перешёптывался.

Ника задумалась: «Кто эти люди? Я никого из них не знаю».

Она заметила, как Нина Петровна вытерла несколько слезинок на лице.

«Вот единственный человек, который переживает утрату», – всё думала Ника.

Подойдя совсем к краю могилы и бросив землю на крышку гроба, Ника мысленно произнесла:

– Прощай. И больше не возвращайся!

Все незнакомцы по очереди стали подходить к Нике и выражать ей соболезнования. Они утешали её и говорили о том, что её бабушка была практически святой, и им очень жаль, что случилось такое горе. Ей было всё равно, она никого не слушала, лишь смотрела на прекрасную Лизу. Кажется, что женщина была совсем не здесь, весь её образ был переполнен благодатью. Нина Петровна объяснила всем, куда нужно ехать. Наконец, Лиза оторвала взгляд от могилы и направилась к Нике.

– Ты Вероника? – спросила она, подойдя совсем близко.

– Да, это я.

– Я бы тебя ни за что не узнала. Ведь я тебя нянчила, когда тебе ещё и года не было. Но увидела сейчас и сразу вспомнила твою маму, такие же огромные голубые глаза, – продолжала говорить Лиза.

Наклонившись ближе, она прошептала:

– Наконец-то, эта тварь сдохла. Я думала, что не дождусь. Я очень сочувствую, что тебе пришлось с ней жить.

Впервые за все эти дни Нике захотелось заплакать, ей стало так жалко себя, так больно от того, что ей пришлось пережить, живя с бабушкой. Ника смогла рассмотреть вблизи Лизу, она уже была не так молода, под глазами легли длинные морщины, и на висках виднелись седые волосы.

– Ну мы ещё с тобой поболтаем, – сказала Лиза и, сев в свой синий Мерседес, уехала на поминки.

Нина Петровна выглядела уже замученной и, подойдя к Нике, произнесла:

– Всё, нам тоже надо ехать.

Соседка пошла в сторону своей Волги, но вдруг остановилась и обернулась. Она посмотрела словно сквозь Нику. Неожиданно у Нины Петровны подкосились ноги, и через несколько секунд соседка просто рухнула на дорогу.

Ника тут же подбежала к ней и громко спросила:

– Что с вами?! Нина Петровна!

Она сняла с соседки платок и немного побила её ладонью по щекам. Ника огляделась: все гости уже разъехались, и она осталась одна. Потихоньку Нина Петровна стала приходить в себя. Ника помогла ей встать, отряхнула платье и усадила в машину. Соседка, придя в себя, зарыдала.

– Вот, выпейте воды, – сказала Ника, достав трясущимися руками бутылку с заднего сиденья.

– Здесь был мужчина? – вдруг перестав плакать, спросила Нина Петровна. – Он подошёл к могиле и положил гвоздики.

– Я никого не видела, – растерянно ответила Ника.

Нина Петровна посмотрела по сторонам: кругом были только памятники, плиты и кресты.

– Ладно, поехали. А то там гости, наверное, уже все собрались, – предложила, вытирая слезы, соседка.

– А разве вам можно за руль в таком состоянии? – забеспокоилась Ника.

– Да, сейчас конфетку съем, и всё наладится, просто с утра не позавтракала, замоталась, устала, – объяснила она и достала из бардачка «Раковую шейку», быстро съела её, запивая водой.

Ника не поверила ей, но ведь не из-за бабушки она так расстроилась, не так уж они и были близки.

«Спросила про мужчину, странно, может, в этом дело. Наверное, ей муж покойный привиделся. Вот она и упала в обморок», – думала Ника по дороге домой.

Когда они уже поднимались в лифте в квартиру, Нина Петровна попросила:

– Не говори, пожалуйста, Коле о том, что мне стало плохо.

– Почему? – поинтересовалась Ника.

– Не хочу, чтобы он переживал.

– Но ведь он врач, может, мог бы вам помочь, – не понимая, ответила Ника.

– Это ничего страшного – просто от голода, – продолжала оправдываться соседка.

– Так, значит, он должен был позаботиться о том, чтобы вы поели, – сказала твёрдо Ника.

Нина Петровна улыбнулась и ответила:

– Пока только я забочусь о том, чтобы он покушал.

В квартире оказалось много людей, и все общались друг с другом. В первый момент Нике показалось, что всё же в ресторане было бы лучше. В туалет стояла очередь, а на балконе двое мужчин курили, немного приоткрыв окно. На столах уже расставили еду. Соседки носились взад-вперед с вилками и соками. В квартиру робко зашел Коля. На нём была синяя рубашка, поверх тонкий черный кардиган, на ногах мятые брюки и новые блестящие ботинки.

«Совсем он не по возрасту одевается. Странный…» – подумала Ника.

Коля подошёл к ней ближе и заговорил:

– Я тебе соболезную. Такая утрата. Твою бабушку весь дом любил. Помню, как однажды, я ещё маленький был, она осталась сидеть со мной и…

Его прервала маленькая старушка с пятого этажа, она обратилась к Нике:

– Стаканов мало, не хватит на всех. Я пойду к себе и принесу ещё. Деточка, совсем одна осталась.

Старушка достала из кармана кофты платок и тихо заплакала.

«О чём она плачет? Может, поняла, что сама скоро умрёт», – подумала Ника.

В квартиру зашла Лиза, она споткнулась о порог и громко выругалась, многие повернулись и неодобрительно посмотрели. Она подошла к Нике, в руке у неё была бутылка шампанского.

– Я купила игристое. Попозже отметим, – прошептала она.

Потихоньку все стали усаживаться и сразу затихли. Нина Петровна и тут взяла инициативу на себя и произнесла трогательную речь. Гости, не чокаясь, выпили и стали закусывать. Ника тоже сделала небольшой глоток вина, соседка с пятого этажа положила ей в тарелку блин и рис с изюмом. Он оказался просто ужасным: слишком сладкая начинка перебивала весь вкус, а блин вообще оказался ледяным.

«Какой-то кошмар, и это первое, что я ем за день», – думала Ника.

На комоде стояла бабушкина фотография, на ней она выглядело довольно мило – совсем не так, как в жизни. Рядом поставили букет белых роз в вазе и стопку с кусочком черного хлеба.

«Меня сейчас вырвет. Надо есть, иначе упаду в обморок где-нибудь, как Нина Петровна», – продолжала витать в своих мыслях Ника.

Все гости были холодными и зажатыми, только пару старушек соседок иногда плакали и говорили про бабушку, как про идеал. Лиза при каждом тосте порывалась с кем-нибудь чокнуться бокалами, но на неё так строго смотрели, что она немного конфузилась. Нина Петровна, кажется, вообще ушла далеко в свои мысли, а Коля не сводил с Ники глаз и слегка улыбался, когда они встречались взглядами.

Все ждали, что единственная внучка что-нибудь скажет, и, взяв себя в руки, она произнесла:

– Бабушка всегда хотела для меня самого лучшего. Она хотела, чтобы я чего-то добилась, поэтому старалась дать мне всё, что могла. И я ей очень благодарна за это. Пусть земля ей будет пухом.

Выпили все, кроме Лизы: она настороженно смотрела на свою племянницу и, кажется, не верила ни единому слову. Поминки близились к концу, а подставной нотариус так и не пришёл. Через несколько часов все уже разошлись. Остались только Ника, Нина Петровна и Лиза, которая курила на балконе, пока они вдвоем мыли посуду.

– Ты кого-то ждала? – спросила соседка.

– Нет.

– Значит, мне показалось, – сказала, улыбнувшись, Нина Петровна.

Нике стало так стыдно перед ней: сколько Нина Петровна всего сделала за последние несколько дней! И даже сейчас стоит в своём шикарном платье и модных туфлях и моет грязную посуду за кучей незнакомцев.

– Нина Петровна, вы меня извините, что я тогда на вас наорала из-за туфлей. Не знаю, что на меня нашло, – заговорила тихо Ника.

Нина Петровна улыбнулась, вытерла руки и обняла Нику, как свою родную внучку.

– Ничего, это всё из-за этой страшной потери. Мне тоже будет не хватать твоей бабушки. Я на тебя не обижаюсь. Ты такая хорошая, у тебя обязательно всё получится, – подбодрила её соседка.